Ловкость рук - Филипп Марголин Страница 13

Рядом с Бенедиктом сидел Кайл Росс. Подзащитному было всего двадцать; выпускник Университета штата Вирджиния, он готовился к поступлению в юридическую школу. Кудрявые светлые волосы, добрые голубые глаза и обманчиво ребяческая внешность. Этот Кайл был невыносимым нытиком, но Бенедикт был готов смириться и работать на любого, кто платит ему огромные деньги.

Прямо за спиной у Бенедикта сидели Девон Росс, отец Кайла, а также трофей Девона, его супруга, крашеная блондинка; она была всего на несколько лет старше Кайла. Расплывшаяся физиономия, красноватый венозный нос и присущая многим мужчинам среднего возраста полнота — Девон Росс являл портрет того, в кого грозило лет через двадцать превратиться Кайлу. Девон был старшим партнером в юридической фирме Ричмонда, куда после окончания обучения планировал поступить на работу Кайл. Но ему не светит поступление в юридическую школу, если его обвинят в хранении и распространении кокаина.

Все утро в суде только и занимались, что выборами в жюри присяжных, и обе стороны согласились сделать свои первые предварительные заявления вскоре после двух. Как только они закончат, судья Гарднер позволит стороне обвинения вызвать первого свидетеля.

— Вы ведь подготовились к этому? — нервно спросил Кайл Бенедикта.

— Расслабься, — шепнул в ответ Чарльз. — С тобой будет полный порядок.

— Потому что эта сучка лжет, и коп — тоже.

Бенедикт с трудом сдержался, чтобы не врезать Россу по морде. Так называемая «сучка» была невинной тринадцатилетней девчонкой, и ее показания подтвердили два офицера полиции.

— Сторона обвинения вызывает Аниту Лесли, ваша честь, — сказала Мэри Магуайр.

До суда Бенедикт уже несколько раз встречался с Магуайр, обсуждал дело. Держалась она крайне напряженно и неуверенно, что неудивительно — ведь ей впервые пришлось выступать обвинителем в столь важном деле.

С самого начала процесса эта худющая, как палка, рыжеволосая девица выглядела подавленной и растерянной. Теребила край шарфика, все время перекладывала папки на столе, непрестанно постукивала носком левой ноги, нервно ерзала в кресле. Еще долгое время после этого она утверждала, что судья выбрал не ту линию в ведении процесса, которой она добивалась, и в голосе ее появлялись неприятные визгливые нотки, когда свидетель от противной стороны отвечал на вопрос не так, как она ожидала. Даже когда Магуайр удавалось брать верх, она, судя по внешней реакции, испытывала не радость, а облегчение.

Дверь в зал заседаний отворилась, вошла робкая немодно одетая девочка-подросток и заняла свое место за трибуной для свидетелей. Светло-русые волосы, бледная кожа. Еще Бенедикт заметил, что Анита Лесли старательно избегает смотреть на его клиента и что рука ее дрожала, когда она давала клятву на Библии.

— Пожалуйста, скажите присяжным, сколько вам лет, — попросила Магуайр.

Девочка ответила еле слышно, судья попросил ее говорить громче.

— Мне тринадцать.

— В каком классе учитесь?

— В восьмом.

— У вас есть старший брат?

— Да. Джерри.

— Какое учебное заведение он посещает?

— Университет штата Вирджиния.

— Так он одноклассник обвиняемого?

— Да, мэм.

— Скажите, седьмого апреля этого года ваш брат устраивал вечеринку у вас в доме?

— Родители уехали, и вообще-то он не должен был устраивать ничего такого, но вдруг вечером привел с собой целую толпу дружков из своего братства.

— Подсудимый тоже является членом этого братства?

— Да.

— И что же, шумная получилась вечеринка?

— Да. Они включили музыку на полную катушку и орали.

— Вы контактировали с подсудимым во время этой вечеринки?

— Да.

— Расскажите присяжным, как именно это происходило.

— Я знала Кайла, — начала Анита. Теперь она смотрела куда-то себе под ноги, и голос ее дрожал. Несколько присяжных закивали и заулыбались ей в знак ободрения. — Он и прежде бывал у нас в доме, всегда такой вежливый, симпатичный. Так что я ничего такого не думала, пока он не подошел ко мне и не заговорил.

— Что же он вам сказал?

— Да так, ничего особенного. Мы просто болтали, вот и все.

— Ну а что же произошло дальше?

— Кайл сказал, что в доме страшно жарко и не хочу ли я прогуляться. Ну, мы и вышли, и он все расспрашивал меня о школе, и мы погуляли.

— Где же закончилась эта прогулка?

— На улице. Там, где стояла его машина.

— Он просил вас сесть в машину?

— Он сказал, там у него сюрприз. Подарок для меня.

— Где был подарок?

— Кайл сказал, что в машине.

— И вы сели в машину?

— Ну, да. Я немного нервничала. Но ничего странного в его поведении не было, ничего такого. И потом, я ему доверяла, ведь он был другом моего брата.

— Что произошло в машине?

— Он запер дверцу. А потом завел мне руку за спину. Нет, не трогал, ничего такого — просто сделал вид, что собирается обнять меня за плечи.

— Он что-то говорил?

— Да. Он сказал, что всегда считал меня… горячей штучкой.

— И что вы почувствовали, услышав это?

Анита пожала плечами.

— Ну, застеснялась, наверное.

— Что еще он вам говорил?

— Ну, что я более зрелая, чем большинство девчонок в школе, и еще… что я красивая. А потом спросил, хочу ли я получить подарок. Ну, и мне стало любопытно, и я сказала «да».

— И что ж это был за подарок?

— Он наклонился и поцеловал меня.

— И что вы при этом почувствовали?

— Так, испугалась, но не слишком.

— Вы догадались, к чему это может привести?

Анита покраснела.

— Ну, не совсем. Все еще сомневалась….

И снова ответ свидетельницы был еле слышен. Судья Гарднер напомнил ей, чтобы говорила погромче, и слова эти были произнесены совсем не характерным для него сочувственным тоном. «Вот мы и судью потеряли», подумал Бенедикт.

— Скажите, подсудимый совершал какие-либо действия, которые бы не оставили у вас сомнений в его намерениях? — спросила Магуайр.

— Да, он начал трогать меня… в разных местах. Я попросила его перестать. На что он сказал, что знает, что я только этого и хочу. И тогда я сказала, что не хочу.

— Что произошло дальше?

— Он достал из бардачка маленький такой пакетик, сказал, что это поможет мне расслабиться.

— Что было в этом пакетике?