Синяя рука - Эдгар Уоллес Страница 13

Где-то около полуночи Ева слышала, как к дому подъехал автомобиль. Она вышла на балкон и увидела Гроута, поднимавшегося по лестнице. Спать не хотелось, так как она успела немного отдохнуть после обеда. Поэтому девушка решила поработать со счетами, которые обнаружила в винном погребе. Заканчивая просмотр бумаг, Ева вдруг услышала шум: кто-то осторожно крался по балкону. Она открыла дверь и увидела тёмную фигуру, прижавшуюся к стене.

— Кто там? — крикнула Ева.

— Ева, не пугайтесь. Я очень сожалею, что помешал вам.

— Джим, как вы могли оказаться здесь в такое время, — она была возмущена такой бестактностью. Так вот чьи это проделки, эти трюки с синей рукой. А она грешила на неизвестную женщину в чёрном. А Джиму, очевидно, доставляло удовольствие подшучивать над ней.

— Я думаю, мистер, что вам лучше всего удалиться, — сказала Ева холодно.

— Ева, не торопитесь прогонять меня. Позвольте мне всё объяснить…

— Я в ваших объяснениях не нуждаюсь. Вы играете жалкую роль.

Она вернулась в комнату, почти плача от досады. Как он мог так жестоко потешаться над ней. А она ему верила и считала больше чем другом. Ева упала на постель и разрыдалась.

— Проклятие, как всё по-дурацки вышло, — в сердцах Джим ударил кулаком по крылу своего невзрачного автомобиля. В эту минуту он был зол на себя и на весь окружающий мир. Конечно, не за то, что решился испробовать ключ. В его планы не входила ночная встреча с Евой. Но ничто так не успокаивает, как быстрая езда. Пролетев по нескольким улицам, Джим постепенно приобрёл такое необходимое в его положении равновесие. На часах уже было далеко за полночь. Почему не познакомиться с работой фирмы «Селингер»? Джим притормозил машину перед знакомым домом на Броуд-стрит. Он вспомнил, что портье рассказывал ему о боковом входе, которым пользовался владелец фирмы. Стейл без труда нашёл дверь. К его удивлению, она оказалась незапертой. Джим быстро вошёл в неё и очутился во дворе. Он огляделся. Окна были герметически закрыты ставнями, и нельзя было разобрать, горит ли внутри свет. Джим прошёлся по внутреннему квадрату двора и обнаружил ещё одну незапертую дверь, ведущую в дом. Он толкнул её и оказался в узком коридоре. Его внимание привлёк яркий свет в конце коридора. Он вошёл в довольно большое помещение, где, кроме стола и стула, не было больше никакой мебели. Но не это его удивило. Он не ожидал встретить в этом загадочном доме миссис Фейи. Она, казалось, ничуть не смутилась столь неожиданной встрече.

— Мне очень жаль, что должен вас потревожить в столь поздний час, но мне нужно с вами поговорить, — сказал Джим, закрывая за собой дверь.

— А вы меня узнали?

— Без труда. Ведь мы уже виделись, а у меня неплохая зрительная память.

— Надеюсь, вы понимаете, что у меня есть серьёзные причины, чтобы не показываться днём на людях без чёрной вуали.

— Конечно. Я многое знаю. Кстати, я очень благодарен вам, что вы передали мне ключ.

— К сожалению, больше я пока ничем помочь не могу. Да и сообщить что-либо интересующее вас не смогу.

Джим слушал женщину, с которой давно хотел познакомиться, и у него складывалось впечатление, что они давно знакомы.

— Вы думаете о «синей руке»?

— Да, о ней тоже.

— И вы считаете, мой поступок не более чем детской выходкой?

— Ничего подобного у меня не было в мыслях. Каждый человек имеет право поступать так, как считает нужным. Тем более, если на то есть причины.

— Да, причины есть. И вы, мистер Стейл, пришли сюда не случайно. А потому что получили сообщение из Южной Африки о том, что я интересуюсь происхождением некой девушки, чья судьба для нас обоих небезразлична. Разве она находится в опасности?

— В данный момент, по-моему, нет. Одно плохо, что я её оскорбил.

Женщина не проявила праздного любопытства по поводу его слов. Её очевидно занимали больше другие мысли, которые она излагала Джиму.

— Ещё месяц тому назад мне казалось, что я напала на истинный след. Но потом я убедилась в ложности моего предположения. Да, она хороша собой, красива и в её биографии много общего с тем человеком, который мне дорог, но это не одно лицо. Вы могли бы мне ответить откровенно, мистер Стейл, любите ли вы Еву или нет?

Вопрос был неожиданный. И Джим не был готов сразу ответить на него.

— Одно я вам скажу, если не любите Еву глубоко и искренно, так не мучьте её. Она заслуживает лучшей судьбы, чем мимолётная интрижка, какую задумал Гроут.

— Что? И вам это доподлинно известно?

Она кивнула:

— Я завершила свои розыски, и если мне удастся привлечь Гроутов к ответственности, то моя роль будет закончена. Мне незачем больше жить, у меня нет ни каких иных интересов в жизни. Я искала то, что не могла найти. Сорок три года прожито напрасно. Моё детство было обделено любовью, а брак принёс только разочарования. Я всё потеряла, мистер Стейл, — мужа, ребёнка.

— Значит, вы…

— Да, я леди Мери Дентон. Я была уверена, что вы уже давно об этом догадались.

Джим был в растерянности, хотя казалось, ему следовало бы радоваться. Да, он многое сделал, чтобы разгадать тайну, но, кажется, вновь оказался в тупике. Впрочем, всё ли потеряно, стоит ли отчаиваться?

— Леди Мери, неужели вы навсегда отказались от надежды найти свою дочь?

Она горько кивнула головой.

— А если бы так случилось, что Ева оказалась вашей дочерью, вы согласились бы отдать её за меня?

— Вы единственный человек, которому я вручила бы судьбу любимой мною девушки без колебания. Но это все мираж. Я выяснила, кто её родители.

— А вам приходилось видеть рубец на её руке?

— Я о нём ничего не знаю. Как он выглядит?

— Маленький рубец от ожога, величиной в полшиллинга.

— Моя Доротея не имела на теле никаких пятен. На ручках тоже. Не пробуждайте во мне надежду. Ваши поиски так же бесцельны, как и мои. Думаю, что вам будет полезнее кое-что узнать из моей личной жизни. Во-первых, дом, в котором мы сейчас находимся, принадлежит мне. Мой муж купил его и подарил в порыве великодушия. Хотя он таким бывал редко. Впрочем, о нём я не стану распространяться. На доходы от дома я могла бы жить безбедно. Кроме того, мне оставил целое состояние отец. Он был очень беден, когда я выходила замуж. Но потом умер его кузен, лорд Ретингем, и оставил ему крупное наследство. Оно почти целиком перешло ко мне.