Красный Адамант - Юлия Винер Страница 13

Вошла, пр-ривэт, папанья, как дэля. Она у меня по-русски с таким акцентом говорит, Татьянины родные приезжали, прямо ахнули. Мешок с тряпками у двери бросила и сразу направляется в кухню — ясное дело, кофе варить. И Азама у окна даже не увидела.

Да он-то ее увидел. И еще как увидел. Глазищами так зыркнул, мне даже стало не по себе. И говорит:

— Это ваша дочь?

Она, понятно, сразу остановилась, обернулась, говорит:

— А, у тебя гость!

И стоят, смотрят друг на друга, так смотрят, словно невесть что увидели. Потом она протягивает руку:

— Здравствуйте, я Галина.

— А я Азам.

— Хотите кофе, Азам?

— Спасибо, с удовольствием.

— Тогда идемте на кухню, поможете мне.

И оба ушли. Вот так вот!

У нас в кухне двери вообще нет, мне с дивана все хорошо слышно. Он говорит:

— Я вас много раз видел, как вы в дом входили, очень хотел познакомиться, но предлога не придумал.

Это я так передаю, для приличия, будто они на «вы», как положено незнакомым, а на самом деле тут все друг другу говорят «ты».

— И вот ты пришел со мной познакомиться?

— Да, — говорит.

Тихо. Это она, наверно, смотрит на него. Ее не обманешь.

— Нет, — это он. — У меня к твоему отцу дело было, но теперь это не важно.

Ничего себе не важно!

— Никакого предлога и не надо, — говорит Галина, — со мной познакомиться легко. Если я хочу.

— А ты хочешь?

— В данном случае да.

— Я Азам, — он это с нажимом таким говорит.

— Да, Азам.

— Тебя это не смущает?

— А тебя смущает?

— Меня — да. Будет тяжело.

— Меня только усы твои смущают.

— Сбрею.

— А больше ничего.

— Ты еврейка.

— Нет, я русская.

— Русская еврейка.

— Нет, у меня мать русская. Здесь считается, я нееврейка.

— Здесь не весь мир.

— И слава Богу.

Опять молчат. Что они там делают? Не слышно даже, чтоб она воду наливала, кофе ставила. Я тихонько с дивана сполз, подошел к кухонному проему.

Стоят друг напротив друга, близко, но не касаются, высокие оба, тонкие, прямые, как стрелки, и молча смотрят, глаза в глаза.

Не нравится мне это совершенно, но, между прочим, я, когда красивое вижу, сразу могу признать, а они, надо сказать, вместе очень смотрятся.

Галина моя вытянулась еще больше, на цыпочки встала, чтоб совсем ему в упор в глаза заглянуть, и говорит, тихо так, я едва услышал:

— Это ты?

— Я.

— Ты уверен?

— Да. А ты?

— Почти. Почти, — и все смотрит ему в глаза, я бы даже сказал, с отчаянием.

Очень сильно мне это не нравится, хотя, что говорят, толком не пойму. Вхожу в кухню и говорю:

— Ну и где же твой кофе?

Они оба на меня глянули, но с таким видом, будто не знают, откуда я тут взялся.

— Ты кофе обещала, а?

Тут, вижу, она опомнилась, слава Тебе Господи. Говорит:

— Сейчас сварю, а вы кончайте быстренько свои дела, и мы с Азамом пойдем.

Мы с Азамом. Ничего себе!

— Дела подождут, — говорит Азам. — Да и кофе мне не так уж хочется.

— Ну, — она говорит, — тогда, папаня, ты уж сам вари. Пока!

И прямо берет его за руку, и оба направляются к выходу. Это верно, я хотел, чтоб он ушел поскорей, но не с нею же вместе. Чего доброго, возьмет да все ей и выложит, раз у них пошла такая дружба.

— А дискетка? — напоминаю.

— Ах да.

Стала в сумке копаться, а я думаю, как бы его предупредить, чтоб не болтал. Что бы я ему ни сказал — это все равно что прямо признаться, а ничего не говорить — наверняка проболтается. Вон он как на нее смотрит, бери его голыми руками и мни, как хочешь, словно глину мягкую. А уж она разомнет, это можно не сомневаться.

Так я ничего и не придумал, а она бросила дискетку на стол, помахала мне, и ушли. Он даже попрощаться забыл.

21

Если я правильно понял, это у них произошла любовь с первого взгляда.

Вот именно этого мне только в жизни и недоставало. Именно, чтоб моя дочь связалась с арабом, и именно с этим арабом. К прочим убыткам, которые мне вся эта катавасия причинила, еще и это.

Я ей потом сколько раз увещание делал, что ты, говорю, никого другого найти не могла, как только этого араба, вот теперь и страдай, а она мне — а что араб, что араб, не человек, что ли. Конечно, человек, но ты что, порядочного еврея не могла найти? Сама ты у меня русская, так хоть, думал, дети твои постепенно будут обратно евреи. Ну, говорит, ты сперва найди мне в этой стране порядочного еврея. Она иначе и не говорит, всё — «эта страна».

Но это потом.

А тут я хожу по комнате, что делать собирался — забыл, все переживаю, это надо же было им встретиться. Вот именно мне сейчас только араба в моей жизни не хватало. К тому же, ну, как он ей расскажет. И что она сделает, предусмотреть совершенно нельзя.

Увидел на столе дискету и думаю, посмотрю-ка я немного для успокоения в интернете, может, узнаю что полезное про свою находку. Нет, делать ничего не буду, просто так посмотрю, для информации, а то я ведь и не знаю толком, что, да как, да сколько стоит.

Включил компьютер, тут вспомнил, что к Кармеле собирался. Но сейчас идти поздно, я Татьяну утром не спросил, пойдет она к сыну или прямо домой. Рисковать не стоит. Но боксеры новенькие жалко зря занашивать, стал я брюки снимать, опять взмылился весь, другие трусы надевать уж не стал, так, тренировочные кое-как натянул.

И завел интернет.

Сын мне к дискете целую инструкцию накатал, как эту переводную программу туда всадить и как пользоваться. Сын у меня умница, все очень понятно написано: как выскочит такое английское слово, нажимай такую клавишу, а когда такое — такую. И все нужные слова разборчиво, печатными буквами.

Я все проделал, ни разу не ошибся, страшных надписей с восклицательными знаками ни разу не выскочило.

Набираю опять свой DIAMOND. Опять, как положено, предлагают миллион сайтов. Просмотрел некоторые названия — кроме DIAMOND, ни одного знакомого слова. И вот натыкаюсь на квадратик, а в нем крупно:

DIAMOND

NEWS

click * here

Новости, значит.