Тайна Розенкрейцеров - Виталий Гладкий Страница 13

– Говорил я тебе, что в нашем деле гораздо важнее интуиция, нежели всякие электронные штучки, – снисходительно улыбнулся отец.

– Но до этого прибор работал как часы! Ты не можешь это отрицать.

– Работал. А теперь сдох.

– Техника…

Отец с пренебрежением поморщился.

Николай Данилович любил работать по старинке, и на увлечение сына различными техническими приспособлениями, которые были призваны помогать в поисках кладов, смотрел как на юношескую блажь.

– Да ну тебя! – обиделся Глеб.

Он пребывал в полной уверенности, что прибор тут ни причем. Это была его последняя разработка, построенная по принципиально новой методике и с применением самых современных комплектующих и электронных схем. Прибор не только фиксировал наличие металлических предметов на большой глубине, но и мог их классифицировать. Глеб гордился своим изобретением и в душе сожалел, что не может его запатентовать. Увы, психология потомственного кладоискателя не позволяла ему дать в руки конкурентов столь совершенную технику.

– Не психуй, – примирительно сказал отец. – Все уладится. Сделаем наше дело если не мытьем, так катаньем. Уж поверь мне. Карта не соврала, это точно. Есть у меня такое предчувствие. Все, шабаш. Пойдем ужинать…

Глеб выключил прибор, уложил его в футляр, и уныло поплелся вслед за отцом к палатке, которую они поставили в укромном месте – чтобы ее нельзя было заметить ни с какой стороны. Сверху палатка была замаскирована травой и ветками.

Отец готовил суп с тушенки. Рыбы, наловленной Глебом на утренней зорьке, на уху не хватало, поэтому ее изжарили. Вместо хлеба у них были пресные лепешки. А в чай они добавляли листья дикой смородины и еще какие-то травки; в этом хорошо смыслил отец.

Очаг у них тоже был с заморочками. Его сложили из дикого камня, – с таким расчетом, чтобы и ночью нельзя было увидеть огонь – а трубу вывели подальше, в кустарник, который рассеивал дым. Чтобы его было поменьше, дрова брали только сухие и не смолистые. Такие предосторожности были вовсе не лишними.

Кладоискатели нередко становились жертвами или молодчиков, для которых избить, искалечить человека при случайной встрече где-нибудь в глухомани было забавой, или искателей легкой наживы, откровенных бандитов, которые собирались в шайки, чтобы отнимать у них добычу.

Глеб прихлебывал горячий ароматный чай и вспоминал…

Прошла уже неделя, как они отаборились на холме возле трех курганов. Местность здесь была весьма необычной. Это они поняли сразу, как только переправились через речку и очутились у подножья возвышенности, увенчанной тремя курганами.

Во-первых, ее склоны были покрыты буйной растительностью в отличие от других холмов, там и сям разбросанных по обширной низменности.

Во-вторых, когда-то к ней вела дорога, вымощенная речными голышами и кое-где булыжником. Теперь от нее осталась лишь хорошо просматриваемая сверху полоса, густо усеянная мелкими камешками, со скудной, ржавой растительностью.

В-третьих, дорога упиралась в лестницу, ведущую к трем курганам, насыпанным на вершине холма.

Заметить ее мог только профессиональный взгляд археолога. Время сильно сгладило ступени, везде рос кустарник и невысокие деревья, но Глеб сразу заметил террасы на лестнице – горизонтальные смотровые площадки, где по идее должны были стоять идолы или статуи богов, приветствующие паломников.

– Думаю, что здесь находилось древнее капище, – сделал заключение отец.

– Не уверен, – ответил Глеб.

Они уже осмотрели курганы и делились своими мыслями и соображениями.

– Почему? – удивился Николай Данилович.

– Капища, батя, закончились в начале второго тысячелетия нашей эры. По крайней мере, в этих местах.

Это факт. А лестницу строили уже в средние века.

– Ты это вычитал в книгах? – со скепсисом спросил отец. – С чего ты взял, что курганы насыпаны в средневековье? По всем признакам, им как минимум полторы тысячи лет.

– Кто спорит… – Глеб улыбнулся. – Каменные основания могил, способ укладки камней, известь, которой засыпали покойников и которая хорошо просматривается даже в старых в раскопах – все это подтверждает твою версию. Но!..

Он многозначительно поднял указательный палец вверх.

– Ты заметил, – продолжил он, – что гранитные камни на ступеньках – те, которые кто-то выковырял – не речная галька и голыши, а добыты в карьере и грубо отесаны. Мало того, они откуда-то привезены, потому что скальные обрывы холма природа сложила из некрепкого песчаника, малопригодного для дорожного строительства.

– Резонно…

Николай Данилович ненадолго задумался. Затем сказал:

– Получается, что сначала были насыпаны могилы, а затем, спустя тысячелетие, к ним проложили дорогу и сделали лестницу. С какой стати? Не думаю, что захороненные в могилах люди могли до такой степени заинтересовать средневековых богатеев, чтобы они решились вбухать кучу денег в заведомо неприбыльное предприятие.

– Верно. Согласен. Возможно, три кургана не были местом поклонения тех, кто делал террасы. Но могли быть таковым для строителей дороги – той ее части, которая имеет покрытие из речной гальки и голышей.

Интересно, зачем они ее сделали?

– Зачем? – как эхо повторил отец.

– На такие расходы могли пойти только ради чего-то очень серьезного, скорее всего, имеющего большое религиозное значение. Что касается могил, то они послужили лишь подтверждением святости самого холма. Поэтому, я считаю, что Три Могилы – это культовое место людей, живших в средние века. Возможно, здесь собирались какие-нибудь раскольники или сектанты. Такова моя версия.

– Она имеет право на существование. Если бы не одно «но»…

Николай Данилович умолк, загадочно улыбнулся и начал раскуривать трубку. Обычно он почти курил, в особенности импортные сигареты, которые считал капиталистической отравой. Но раз или два в день Тихомиров-старший доставал расшитый бисером кисет, доставшийся ему по наследству, и набивал трубку норвежским «капитанским» табаком с умопомрачительным запахом.

Глеб тоже не имел такой дурной привычки, однако запах отцовского табака ему нравился. Он напоминал ему детство, когда клан Тихомировых собирался при свечах за вечерним чаем на веранде небольшой дачки, и убеленные сединами кладоискатели начинали свои бесконечные рассказы о найденных и ненайденных сокровищах, о разных приключениях, и о том, как охранить себя от нечистой силы, которая всегда присутствует там, где лежат древние раритеты и золотые монеты.

– Батя, не темни! – разозлился Глеб. – Вижу, ты опять сел на своего любимого конька. Везде тебе чудятся тайны мадридского двора. Не напускай туману, выкладывай, что ты там еще заметил.

– Молодо – зелено… Я тебе говорил, что в нашем деле всегда нужно идти от частностей к общему. А ты действуешь наоборот. Посмотри вон на тот валун.