Подруга Дьявола - Питер Робинсон Страница 13

— Я подумал, что у вас достаточно заказов, если рано утром в воскресенье вы собирались приступить к работе.

— Это был особый заказ. Срочный… Послушайте, мне все это надоело. Несколько часов назад я испытал тяжелейший шок, а сейчас вы практически обвиняете меня в том, что я напал на эту несчастную девочку и убил ее. Простите, но я еще не оправился от потрясения…

— Это вы меня простите, если я выразился неясно и вы меня неправильно поняли, — извинился Бэнкс. — Успокойтесь и не принимайте все так близко к сердцу. Я ведь просто стараюсь выяснить максимально подробно все детали того, что произошло сегодня утром.

— Сегодня утром не произошло ничего! Я шел к себе на склад и там увидел… увидел… — Он сжал руками голову, дыхание с шумом вырывалось из его груди. — О господи! Я увидел…

— Где у вас лекарства? — заволновался Бэнкс, опасаясь, что у Рэнделла начинается сердечный приступ.

— Таблетки, — с трудом выговорил Рэнделл, — в кармане куртки.

Бэнкс повернул голову в ту сторону, куда указал Рэнделл, и увидел синюю спортивную куртку на вбитом в дверь гвозде. Достал из кармана флакончик и, взглянув на этикетку: «Ативан сублингвальный», протянул его Рэнделлу, тот трясущейся рукой открыл флакончик, вытряхнул маленькую таблетку и положил под язык.

— Воды? — спросил Бэнкс.

Рэнделл замотал головой.

— Успокоительное, — пояснил он и с трудом проговорил: — Что же это со мной? Нервы ни к черту. Так плохо мне еще не было!

— Извините, мистер Рэнделл, — вздохнул Бэнкс, чувствуя, что его терпение на исходе. Конечно, он сочувствовал людям, которым случилось обнаружить труп, но ему показалось, что Рэнделл несколько переигрывает. — Может быть, мы все же вернемся к утренним событиям, если, конечно, вы в состоянии вынести столь болезненные воспоминания.

Рэнделл с укором посмотрел на Бэнкса: он тут же уловил сарказм старшего инспектора.

— Да, это конечно же болезненные для меня воспоминания, мистер Бэнкс. Эта картина врезалась мне в память, я не могу от нее избавиться. Бедная девочка… Она как будто… спала.

— Но ведь вы поняли, что она мертва?

— Да. И вы бы это сразу поняли. Я хочу сказать, ей как будто… чего-то не хватало… Это как дом без хозяина. Просто укрытие.

Бэнксу было знакомо это чувство, он и сам часто испытывал нечто подобное.

— Это пройдет, — бодрым голосом пообещал он, хотя сильно в этом сомневался: его призраки так и остались в памяти. — Постарайтесь мысленно представить события сегодняшнего утра. Сосредоточьтесь на деталях. Возможно, вы видели что-то важное.

Рэнделл, казалось, успокоился:

— Хорошо. Я попытаюсь.

— В помещении ведь было темно?

— Совсем темно. Я почти ничего не видел до тех пор, пока не включил свет. Там висит, как вы, наверное, помните, голая лампочка, но ее света хватило, чтобы…

— Вы сразу увидели ее?

— Да. На куче обрезков.

— Вы ее знали?

— Нет, конечно.

— И никогда до этого не видели?

— Нет.

— Вы до нее дотрагивались?

— С какой стати я должен был до нее дотрагиваться?

— Чтобы проверить, вдруг она жива?

— Нет, я не дотрагивался. Мне и голову это не пришло.

— Что было потом?

Рэнделл, заерзав на стуле, оттянул ворот свитера:

— Я… кажется, я просто постоял несколько секунд, до меня не сразу дошло, что я вижу. Понимаете, поначалу я не поверил своим глазам. Мне казалось, что она вот-вот встанет и со смехом убежит, я подумал, что она решила разыграть меня.

— А что, такие случаи уже бывали? Кто-нибудь из местной молодежи подшучивал над вами?

— Нет. Зачем им?..

— Вы говорили, что сразу догадались: она мертва.

— Чуть позже. Это утро я помню отдельными яркими картинками, которые наслаиваются одна на другую, — я был в шоке.

— Вы дотрагивались до чего-нибудь в помещении?

— Только до двери. Да, и еще до выключателя. Но в склад я так и не вошел. Увидев ее, я словно к полу прирос.

— Ну а когда немного успокоились?

— Сначала решил идти в магазин и позвонить по телефону девять-девять-девять, но потом вспомнил, что полицейский участок — на другой стороне площади, поэтому отправился прямо туда.

— Вы можете припомнить, сколько примерно времени прошло с того момента, как вы обнаружили тело, до момента вашего появления в полицейском управлении?

— Наверное, не могу: не глядел на часы. Я перебежал через площадь…

— Вы сказали, что обнаружили тело в восемь пятнадцать.

— Все правильно. Я посмотрел на часы, когда пришел туда. Привычка.

— А заявление сделали в восемь двадцать одну. Ведь так?

— Раз вы говорите, то так.

— Значит, шесть минут. У вас точные часы?

— Не жалуюсь.

— Понимаете, — переменив позу в кресле, сказал Бэнкс, — мы нашли свидетеля, который видел вас входящим в Лабиринт в восемь часов десять минут по часам на церковной колокольне, а, как нам известно, на то, чтобы дойти от начала Тейлор-ярда до вашего склада, требуется не более тридцати секунд. Что вы на это скажете?

— Это выходит… одиннадцать минут? Вряд ли я задержался так надолго…

— Так значит, ваши часы спешат?

— Возможно.

— Позвольте, я посмотрю?

— Что?

Бэнкс постучал пальцем по запястью:

— Ваши часы. Можно я посмотрю?

— Да ради бога.

Он, повернув руку, показал циферблат Бэнксу. Двенадцать двадцать семь, столько же показывали и часы на руке Бэнкса, стало быть, и часы на церковной колокольне.

— Точные.

Рэнделл пожал плечами:

— Ну…

— Тогда объясните, чем вы занимались эти одиннадцать минут?

— Я даже не знаю о том, что они вообще были, эти одиннадцать минут! — ответил Рэнделл. — Я ведь уже говорил, я понятия не имею, сколько времени пробыл на складе.

— Ладно, — объявил Бэнкс, вставая. — Будем считать, что вы сказали все. Ведь разница между фактическим временем и временем, которое высчитывается по вашему рассказу, всего пять минут, верно? Ну а что, скажите, может произойти за пять минут? — Бэнкс пристально смотрел в глаза Рэнделла, а когда тот первым отвел взгляд, добавил: — Пришлю сегодня кого-нибудь из своих людей записать ваши показания.

Здание Мэпстон-Холла, сложенное из темного старого камня, напоминало своими очертаниями рогатую жабу, присевшую на выступ скалы. За высокими воротами виднелся мощенный гравием проезд, ведущий через заросший деревьями двор к главному входу. Перед ним была устроена парковка, рассчитанная не менее чем на десяток машин. Большая ее часть была уже занята автомобилями гостей и персонала — так решила Энни, — но она нашла место для своей машины и направилась к массивной, украшенной резьбой входной двери. Томми Нейлор с обычным для него безразличным выражением лица шел рядом с ней, внимательно глядя по сторонам. Несмотря на принятую утром таблетку аспирина, пульсирующая головная боль все еще донимала Энни, но не заглушала отчаянного желания погрузиться надолго в пенную ванну, которая, по ее глубокому убеждению, вернула бы ее к жизни.