Одноклассницы на миллион $ - Мария Жукова-Гладкова Страница 13

Четверг, 23 марта

Андрей обвел взглядом встречавшую его компанию. Отметил про себя, что у Серафимы Поликарповны, тещи Самсонова, как обычно, недовольное выражение лица. Ее муж, Петр Николаевич, опять же, как обычно, пьян. И Маринка, и подруга ее тоже, видимо, приняли, и немало. Племянники смотрели на дядю в ожидании чего-то вкусненького: он всегда что-то для них прихватывал.

Степанов примчался прямо от своего приятеля Валерия Зерковского, передавшего дискету этому идиоту Самсонову. Они только что обсудили ситуацию и пришли к выводу, что для начала нужно вытянуть из Маринки все, что только удастся, а потом уже что-то решать. Первоначальный план действий у них был, но и Зерковский, и Степанов понимали, что к вечеру он может здорово измениться – в зависимости от поступающей информации.

Волосы Андрея были растрепаны, куртка расстегнута, галстук сбился в сторону. Здорово он вчера и сегодня нанервничался.

На судьбу двоюродного братца ему, в общем-то, было наплевать. Неудачник, руки из задницы растут, делать ничего так и не научился и, главное, не хочет. Сейчас есть столько способов зарабатывания денег, а этот неумеха… Женился в семнадцать на бабе-дуре, детей наплодил, а теперь не только их, но и себя толком прокормить не в состоянии.

Степанов не испытывал к братцу никаких теплых чувств, подкидывал работу только потому, что иногда его собственная мать, родная сестра матери Самсонова, давила на Андрея, убеждая его в том, что бедным родственникам следует помогать. «И на хрен они нужны, такие родственники?» – думал в таких случаях Степанов. Мать он лишний раз расстраивать не хотел: у нее было больное сердце, так что, когда требовался какой-то мальчик на побегушках, приглашал Самсонова. Андрею было, в общем-то, все равно кого нанимать, а здесь он убивал двух зайцев: и мать порадуется, и данное им поручение кто-то выполнит.

К тому же Самсонову, как правило, не нужно было платить, в смысле деньгами. Родственник предпочитал трудиться за бутылку дешевого вермута, который Степанов гнал из Польши. Пузырек – родственнику, по пакетику жвачки его деткам – и все довольны.

Степанов поставлял красный и белый вермут из Польши цистернами. Бутылки шли из Германии, этикетки печатались прямо в Питере. Андрей арендовал цех, где все это разливалось. Давал взятки кому требовалось – и бизнес процветал. Цистерны шли через Финляндию, и Степанов часто ездил в Выборг встречать товар, отправляемый его польским компаньоном.

Проход цистерны через границу далеко не всегда оформлялся официально: зачем платить лишние деньги государству, если их можно сэкономить. Но необходимо знать, кому и сколько дать. Степанов знал таксы всех сборщиков дани, начиная с самого первого пограничника, ну и так далее – каждого мздоимца, мимо которого проезжала цистерна. Если товара было на семь тысяч баксов, то и взяток приходилось дать примерно на такую же сумму – но все равно получалось меньше, чем официально платить государству.

Почему у нас такие идиоты-законодатели? Бизнесмен Степанов часто задумывался над этим вопросом. Потом обычно задавался следующим: если бы налоги были не настолько завышены, платил бы он их? Обычно Андрей отвечал сам себе, что если бы они были невелики и он точно знал, куда идут его деньги – на благоустройство города, дорог, куда-то на благотворительные цели, – то да, наверное, платил бы и не старался укрывать. Но при нынешних непомерных ставках, когда даже отдаленно не представляешь, на что эти деньги используются, по полной программе не платит никто – зачем?

Все знают лазейки, которые необходимы для осуществления бизнеса. Да и налоговые инспектора часто закрывают глаза. Они тоже люди, и если неглупые, то понимают, что никто не станет заниматься бизнесом, если практически всю твою прибыль государство хочет забрать в свой бездонный карман. Поэтому Степанов давал взятки. Заплатил – и никто не заметил, как цистерна с вермутом оказалась в Питере. Взяла и проехала через границу, а у всех, мимо кого она проезжала, словно глаза в этот момент пеленой застилало: наверное, потусторонние силы вмешались?

Вначале Степанов хотел заниматься и разливом водки. Наши пьют ее в огромном количестве, спрос на нее самый большой. Потом решил ограничиться вермутом: проблем меньше. Цех у него был не подпольный, а вполне официальный.

Деятельность по спаиванию населения приносила неплохой доход, но эта сфера не была единственной, с которой Андрей Валерьевич снимал сливки. Была еще одна, тайная, где они работали на пару с другом детства и бывшим соседом по коммуналке, а ныне компьютерным гением Валерием Зерковским.

В детстве, когда они гоняли во дворе в футбол или резались в шахматы в огромной коммуналке на 7-й Советской, в доме номер пятнадцать, Валерка ничем не выделялся из общей массы. Был таким, как все. Одним из многих. Как, впрочем, и сам Андрей.