Опрокинутая реальность - Чингиз Абдуллаев Страница 13

— Познакомьтесь с моим юристом, — показала она на Дронго,называя его по имени-отчеству.

— Очень приятно, — Ивашов пожал руку Дронго. — В кабинетеСалима уселся этот представитель и пытается доказать, что нужно банкротить изакрывать нашу фирму. Представляете? У нас одних активов на двадцать пятьмиллионов долларов. А они из-за этого долга готовы закрыть наш «Прометей».

— Неужели вы не можете им объяснить? — поинтересовалсяДронго. — Ведь у вас в прошлом году оборот был семьдесят миллионов долларов.

— Верно, — кивнул Ивашов, даже не удивившись, что Дронгознает эти цифры. Он, видимо, считал, что сестра президента компании ввела его вкурс дела.

— У нас в стране все происходит подобным образом, —признался Ивашов, тяжело вздыхая, — вы же понимаете, что ничего не бываетпросто так. Кому-то понадобилось ликвидировать нашу компанию. Сначала убралиСалима Мурсаева, а теперь придумали этот долг и процедуру банкротства. Онидействуют по заказу, это всем понятно. Мы вполне платежеспособны, но нужно уничтожитьконкурентов. Вы еще не знаете самого главного. Северная нефтяная компания — нашглавный поставщик — отказалась продлить с нами контракт и разрывает договорныеотношения. И вы хотите, чтобы я поверил в случайность подобных наездов?

— Они отказались поставлять вам нефтепродукты? — понялДронго.

— Вот именно, — мрачно подтвердил Ивашов, — в общем, куда никинь, всюду клин. Жаль, что с нами нет Салима. Он был такой осторожный, такойумный. Извините меня, Эльза, но я искал какое-нибудь завещание или распоряжениеСалима. Он ведь хотел уступить вам часть своих акций. Но мы не нашли никакихписьменных распоряжений. Наверно, он просто не успел их сделать. Еслипонадобится подтвердить в суде, что он хотел оставить вам акции, я всегдаготов. Если, конечно, у нас вообще останется компания. Они делают все, чтобынас уничтожить.

— Кому выгодно вас уничтожить? — поинтересовался Дронго. — Увас были конкуренты?

— У кого их нет, — махнул двумя руками Ивашов, — в нашевремя нужно больше бояться не конкурентов, а друзей, чтобы не задушили вобъятиях. У нас ведь друзья хуже врагов. Мы считали, что в Северной компаниинаши друзья, а они нам нож в спину воткнули. При Юре Авдеечеве такого бы неслучилось.

— Я не понимаю ваших трудностей, — попросил поясненийДронго, — ведь если у вас есть деньги расплатиться по долгам, почему вы этогоне делаете?

— Каким образом? — пожал плечами Ивашов. — Все наши счетазаморожены. Нефть с апреля к нам не будет поступать. Чем мы будем заниматься?Вылетим в трубу даже без процедуры банкротства. Скоро нечем будет платитьсотрудникам. Нужно разблокировать наши счета для начала и дать людямвозможность нормально работать.

— Вы можете сказать, кто за всем этим стоит?

— А все и так знают. Если сверху не будет приказа, ничего непроизойдет. Неужели нужно называть конкретные фамилии? Вы же понимаете, что вседавно решено, — обреченно сказал Ивашов.

— Я немного туповат, — сообщил Дронго, — и мне трудно понятьваши намеки. Вы не могли бы более конкретно сообщить, кому мешала вашакомпания?

— Неужели вы думаете, что я буду называть фамилии?

— Уверен, что вы хотите это сделать. И не нужно стеснятьсятакого хорошего порыва, господин Ивашов. Подумайте сами, что происходит. Убитпрезидент вашей компанией, ваш близкий друг. Через некоторое время убиваютодного из руководителей компании, которая была связана с вами договорнымиотношениями. Потом эта компания объявляет о разрыве всяких отношений с вами. Инаконец специально для «Прометея» вводят ускоренную процедуру банкротства.Насколько я знаю, некоторые банки до сих пор не расплатились с долгаминаселению после августа девяносто восьмого, и тем не менее их до сих пор несчитают банкротами.

— Значит, так было нужно, — ответил Ивашов, — не делайтевид, что вы живете на Марсе. У нас всем и про все известно.

— И тем не менее считайте меня марсианином. Кому мешала вашакомпания? Мне нужны конкретные имена.

— Мы ведь конкурируем с холдингом «Объединенной нефтянойкомпании» — ОНК, — выдохнул Ивашов, — а там в руководстве очень известные люди.Говорят, что часть акций принадлежит… — он снова поднял руку вверх.

— Неужели господу богу? — предположил Дронго.

— Шутите, — покачал головой Ивашов, — самому премьер-министру.И еще некоторым заинтересованным людям. Конечно, они могут наехать на нас послеубийства Салима. Им ничего не стоит закрыть нашу компанию.

— Подождите, — прервал его Дронго, — мне кажется, вы немногонелогичны. Зачем убивать президента вашей компании, если можно так легко васзакрыть? Если у вас были такие долги и можно было вас уничтожить, зачемприбегать к столь крайним мерам, как убийство? И тем более таким людям. Онимогли легко разорить вас и без этого.

— Да, — недовольно признался Ивашов, — все правильно. Но яне говорил, что убийство Салима заказал кто-то наверху. Возможно, это простосовпадение…

— Совпадений такого рода не бывает, — возразил Дронго, —кирпич просто так на голову не падает.

— Наверно, вы раньше работали следователем, — вздохнулИвашов, — все время пытаетесь поймать меня на слове. Я сам ничего не понимаю. Иесли бы понимал, то давно бы уже ушел отсюда. Или дал кому-нибудь в морду.

— Это не всегда продуктивно, — возразил Дронго. — Кто сообщилвам о разрыве отношений Северной компании с «Прометеем»?

— Их вице-президент Гаврилов.

— А почему не сам президент компании?

— Не знаю. Гаврилов — исполняющий обязанности. Он заменилпогибшего Авдеечева.

— Прямо как на войне, — недовольно пробормотал Дронго, —«погибшего», — повторил он, — хотя, наверно, все правильно. Кажется, Маркссказал, что перед большой прибылью капиталист не остановится ни перед чем.Самые большие прибыли в стране именно в нефтегазодобывающем комплексе. Поэтомусюда тянутся не только премьеры, но и бандиты. Вы не знаете, зачем Мурсаев втакой ситуации вдруг решил уехать в Париж?

— У него были свои дела, — мрачно ответил Ивашов, — труднонам без него. Очень трудно. Извините, Эльза, что должен такое говорить при вас.

— Ничего, Матвей, я все понимаю.

— Боюсь, что нас закроют, — вздохнул Ивашов, — вы знаете,Эльза, как мы сопротивляемся. Сколько жалоб написали. И в арбитраж, и вправительство, и в Комитет по антимонопольной политике. Ничего не помогает.Пока не помогает, — добавил он.

— Можно обратиться к журналистам, — предложила Мурсаева. — Уменя много знакомых…

— Только не это, — хмуро возразил Ивашов, — вы знаете, как унас относятся к подобным вещам. Если обратился к журналистам, значит, ты противвласти. Выходит, тебе нельзя доверять. Такие вещи у нас не прощают.