Бега - Иоанна Хмелевская Страница 12

Из-за рощицы показались всадники, интерес к Англичанину ослаб, потому что как минимум шесть коней шли без жокеев и сами по себе, добровольно, преодолевали все препятствия, спеша что было сил и путаясь у всех под ногами. Англичанин появился снова только по окончании скачек, когда победителей снимали на плёнку. Он лез на первый план к камерам, да так, что двое конмальчиков должны были его силком оттаскивать, и тогда я поняла, чего ему на самом деле хотелось. Он заплатит! две тысячи крон — вступительный взнос — и устроил все это представление исключительно затем, чтобы потом рассказывать внукам, что принимал участие в Большом Пардубицком, прыгнул через Большой Таксис и уцелел вместе с конём!

Я потом сама вышла на конкур, собственными ногами его обошла, собственными руками ощупала и сама же обмерила. Когда-то я читала, что довоенный рекорд лошадиного прыжка в длину составил восемь с половиной метров. Большой Таксис, от площадки перед живой изгородью и площадки за канавой, составил десять с половиной метров, и это был абсолютный минимум. Я проверила очень старательно. И в следующем же году я видела там нечто такое, во что никто не верил, во что я и сама не поверила бы, если бы собственными глазами не видела.

На сей раз конкур был лёгким. Большой Таксис — препятствие широкое. Скачка разделилась на две группы, большая часть поехала справа, а слева были только три лошади, две впереди, а третья — сразу за ними. На той третьей лошади ехал некий Халоупка, в зеленом камзоле. Я на него поставила и живо им интересовалась, потому от этой самой левой стороны препятствия я глаз не отрывала. Две первые лошади прыгнули, упали в канаву, и видно было, как смешались морды, копыта, лошадиные крупы и жокеи, все вместе бурлило в воде, и на все это скакнул третий конь с Халоупкой. Я замерла, даже мигать перестала — конь просто по определению обязан был рухнуть в эту кашу! Он же пошёл низким прыжком, брюхом задевая живую изгородь, казалось, он вот-вот рухнет в канаву, так нет же! Впечатление было такое, что жокей приподнял лошадь за поводья, лошадь пронеслась над жуткой мешаниной в канаве, над всеми этими крупами, мордами и молотящими воздух копытами, приземлилась и пошла дальше!

Рядом со мной стоял мой тогдашний муж, который изрядно разбирался в лошадях. Он всматривался в правую сторону препятствия. Я чуть не оторвала ему рукав от пиджака.

— Прошёл!!! — дико верещала я. — Прыгнул!!! Проехал!!!

— Не верю, — коротко ответил типичный мужчина.

— Так ведь едет же! Смотри! Вот же он!

— Не верю.

Он так мне и не поверил, и у меня даже не было к нему претензий. Это явление, граничащее с чудом, вот видишь такое — и собственным глазам веры нет.

Именно тогда там же произошло нечто сверхъестественное, только уже не из лошадиной, а из человеческой области. Совершенно необъяснимый случай, а может, наоборот, слишком легко объяснимый, хотя я сама не верю до сих пор, точь-в-точь как мой глупый мужик не поверил в то, что Халоупка перескочил Большой Таксис.

Одна трибуна как раз находилась в ремонте, и тесно было до умопомрачения. Не могло быть и речи о каких-то там «местах согласно купленным билетам». Каждый садился куда попало и занятые места стерёг, как не стерегут мешок с золотом. Поехали мы вчетвером: муж, я, мой сын и его невеста. Мы заняли свободные места, у касс клубилась обезумевшая толпа, как минимум половину составляли приезжие: немцы, русские, поляки, почти весь капитализм, не говоря уже про аборигенов. Одним словом, ад кромешный. И мужик мой, и ребёнок отличались довольно приличным ростом, который давал им возможность дотянуться куда угодно, а кроме того, физической силой, что облегчало им задачу дорваться до кассы. Я и моя будущая сноха сидели и караулили места. На момент и она куда-то пропала, потом вернулась и подала мне какую-то программку, сказав, что это моя, ведь она лежала на одном из наших сидений.

— Нет, это не моя, — сказала я, пока что спокойно. — Вот моя, у меня.

— Так пусть лежит тут, место нам стережёт, — сказала умненькая девушка. Чуть погодя вернулся сын.

— Мать, твоя программка…

— Не моя, — сказала я с нажимом. — Пусть лежит, место караулит. Вернулся муж.

— Твоя программка?

— Не моя, — рявкнула я. — Отцепитесь! Неведомым образом программка все ещё лежала между нами. Пришли какие-то немцы и вежливо мне её подали.

— Seine Programm!

— Danke sehr, — скрипнула я зубами и уселась на эту гадость, чтобы никто больше мне ею в харю не тыкал.

В какой-то спокойный момент, наверное, ещё перед третьим заездом, я рассмотрела чёртову программку. Она была не столько разрезана, сколько разодрана, причём исключительно на Большом Пардубицком, на остальные скачки наплевали. На страницах Большого Пардубицкого возле четырех коней стояли птички, я на них посмотрела и пожала плечами. Какой-то идиот отметил себе форменную чушь, ну, один из коней ещё так-сяк, я и сама на него поставила, но остальные три — просто глупость. Я сравнила с тем, что поставила, и запомнила этих лошадей.

Большой Пардубицкий состоялся и прошёл, я вписала себе в программку пятерых победителей, и перед мысленным взором возникли птички, увиденные в чужой программке час назад. На разодранной странице были как раз четыре из тех пяти лошадей, включая первую…

Что мы все друг другу взаимно высказали, повторять не стоит. Поставить на этих лошадей «по кругу» стоило бы не больше, чем сто двадцать крон, деньги у меня были, я могла бы себе позволить. Выплачивали тогда выигрыш более семнадцати тысяч. Чужая программка в конце концов, К счастью, пропала, но и муж, и ребёнок согласно вспомнили, что в ряду перед нами, когда мы пришли пораньше, чтобы занять места, сидели двое. Один — из обслуживающего персонала Пардубиц, а второй — наш, с ипподрома Служевец…

— Что такое — поставить «по кругу»? — осторожно и тактично спросил Юзя Вольский, когда я перестала изливать чарующие воспоминания и меланхолически умолкла.

— Надо было не по сортирам бегать, а продумать как следует насчёт единички и семёрки, — горестно досказала я с разгону. — Двадцать четыре тысячи канадских долларов мимо меня со свистом из кассы пролетели… Что вы спросили?

— «По кругу». Ставить «по кругу». Вы так любезно согласились…

— А-а-а… То есть туда и обратно. «Играть по кругу» — это когда ставят на лошадей в разных комбинациях. Три, например. Вы должны поставить на номера два, три и шесть. Последовательность — это два-три, два-шесть и три-шесть. Вы ставите на всех трех коней. Или в треугольнике. Вам нужно поставить на трех лошадей, а вы выбрали четырех: один-три-пять-семь. Все комбинации — это один-три-пять, один-три-семь, один-пять-три…

— Я назвала ему все возможные комбинации, вышло их двадцать четыре.

— Это и называется «по кругу». А если вы хотите в каком-нибудь заезде поставить на всех коней подряд, это называется «стенка». Триплет, например. В первом заезде вы ставите на двойку и тройку, во втором на пятёрку, а в третьем — на всех. Значит, вы заканчиваете «стенкой». Буквально это означает «все со всеми» — когда вы ставите на всех коней во всех мыслимых комбинациях. Один человек целый день так ставил, «всех со всеми», он угадал, что будут фуксы. Происходило это очень много лет назад. Тогда триплет стоил всего тридцать злотых. Потратил он на все это двадцать семь тысяч пятьсот злотых, а огреб больше двухсот тысяч. Ей-Богу, одна моя подруга своими глазами видела. Он сказал ей, что иногда так играет, когда чует, что будут большие выигрыши.