Добрые и сильные - Татьяна Рубцова Страница 12

Сидоренко выздоравливал. Был он слаб и подавлен и все время дремал, потому что его держали на димедроле. Когда Медведев вошел к нему, дежурный оперативник, сидевший на стуле у окна, поднялся. Двое больных, на одной койке игравшие в карты, только мельком взглянули на вошедшего.

— Как ты, Сережа? — поздоровавшись со всеми, спросил Медведев, садясь на край кровати Сидоренко.

Тот равнодушно посмотрел на капитана и не ответил.

— Ты сможешь сейчас поехать со мной?

— В тюрьму? — глухо спросил Сергей.

— Нет, что ты.

— Мне все равно.

Медведев поднялся, и Сергей стал садиться. Капитан смотрел на его медленные вялые движения, на сонный взгляд и даже представить не мог его на ринге.

— Где его одежда, Кирилл?

— Сейчас, принесу.

— Давай.

В машине все молчали. Сергей тускло смотрел в окошко на мелькавшие здания, на заборы, машины, светофоры, решётчатые ворота и внутренний двор с гаражами и вольерами.

— Пойдем, — сказал Медведев, выходя из машины, и первым спустился на две ступеньки и вошел в открытую дверь.

Внутри, в сумраке, они поднялись на первый этаж, возвышающийся над подвалом, и прошли по коридору к обитой дерматином двери. Медведев отпер ее ключом, повернулся к оперативнику.

— Иди пока к ребятам.

— Хорошо.

Парень ушел, а Медведев, пропустив Сергея, вошел следом за ним в кабинет, включая свет.

Место майора Задохина было пусто, и он, взяв стул, стоявший около его стола с внешней стороны, приставил его к своему.

— Садись, Сережа.

Тот сел, тяжело и медленно.

— Кури.

— Я не курю.

— Вообще-то, молодец. Да ладно, — Медведев сел на свое место и хотел закурить, посмотрел на него и передумав, отодвинул пачку. — Я просто хочу поговорить с тобой, Сережа, без протокола, без записи.

— Говорите.

— Когда к тебе попала та сумка?

— Это моя сумка.

— А ты знал, что в ней?

Сергей тяжело вздохнул и сгорбился, а Медведев расстегнул замок куртки, распахивая полы. Белая тонкая водолазка с надписью плотно обтягивала его мускулистую грудь, и он тоже тяжело вздохнул.

— Говори, Сережа.

— Если вы про цацки, то — знал.

— Это не цацки, а не обработанные алмазы.

— Я их не видел.

— Кто их положил туда?

— Томилин и тренер, Бурдяев.

— При тебе?

— Нет. Они мне дали сумку, чтобы я с ней прошел таможню.

— Ты согласился?

— Нет. Зачем мне это? Я же чемпион, меня любой промоутер с руками… Меня уже приглашали в UBP. Я сначала послал их. Они сказали, что это раритет, от бабушки. Хотят продать за границей.

— И ты поверил?

— Я послал их. И тогда они мне позвонили и сказали, что Ира у них… Зачем они… Зачем?

— Успокойся, Сережа.

— Зачем?

Медведев встал, быстро прошел к раковине, налил воду в стакан, вернулся и поставил перед Сидоренко.

— Выпей.

Сергей жадно выпил и посмотрел на Медведева.

— Что было потом? Тебе позвонили, ты согласился. А потом?

— Я ждал в аэропорту Бурдяева.

— С сумкой?

— Сумка была у меня. Он должен был привести мне билет и паспорт. А он не приехал. Потом позвонил Рожнев. Сказал, что Ира у них, в лесничестве. И чтобы сумку я привез туда. Остальное вы знаете. Зачем они это сделали?

— Мы это узнаем, Сережа.

На столе зазвонил телефон. Медведев снял трубку.

— Можно, я еще попью, — попросил Сидоренко.

— Налей из-под крана… Да, слушаю. Да.

Сидоренко прошел к раковине, открыл воду.

— Нет, не думаю.

Медведев не спускал с него глаз.

— Нет, лучше не надо.

Сидоренко напился из ладони и начал умываться, потом подставил голову под ледяную струю.

— Хорошо.

Медведев положил трубку и поднялся.

— Возьми полотенце, — сказал он Сидоренко, и тот с сожалением оторвался от воды, ссутулившись, оперся о раковину, кивнул и тогда только выпрямился, снимая с крючка полотенце.

— Плохо мое дело, начальник, — сказал он тусклым голосом, перебирая пальцами бахрому. — И вышак отменили, вот что плохо.

— Ты не обвиняемый, Сережа. Ты — свидетель.

— А мне от этого легче? — Сергей начал вытираться, медленно и крепко.

— Сейчас ты пойдешь со мной, Сережа.

Тот повесил полотенце на крюк, закрыл кран и повернулся.

— Пошли, — Медведев пропустил его вперед и достал из кармана ключ.

Заперев кабинет, он пошел по коридору, держась рядом с Сидоренко.

— Сюда.

Медведев открыл такую же обитую дерматином дверь, только с другим номером, пропустил вперед себя Сидоренко и зашел сам, закрыв ее за собой.

Комната оказалась просторнее его кабинета, с четырьмя столами и множеством стульев и сейчас была набита оперативниками. Среди них, на табуретке перед столом сидел согнувшийся человек.

— Я устал, отстаньте, — бормотал он, и от звука его голоса Сидоренко напрягся и замер.

Медведев сжал его локоть и кивнул на свободный стул. Сидоренко не шелохнулся.

Майор Задохин из-за своего стола поднял глаза, слегка кивнул и снова посмотрел на человека.

— Повтори, пожалуйста, как все происходило.

— Я устал.

— Повторишь, и пойдешь спать. А завтра тебя отпустят.

Человек кивнул и поднял голову.

— Сидоренко велел мне ждать его в лесничестве. Там его друг, что ли работал. Его жена с нами поехала.

Сидоренко подался было вперед, но Медведев снова сжал его локоть.

— Она с Рожневым тогда крутила. А Сидоренко позже обещал… Да не знал я ничего. Потом слышу, выстрелы, я побежал на помощь звать. А меня вы… так… Откуда я знаю, может это Сидоренко Рожнева со своей благоверной прижучил, застукал с голыми задами и прижучил.