Наследство бизнес-класса - Татьяна Полякова Страница 12

Прошел час, в его номере зажегся свет. Ремизов вновь возник возле окна, чтобы задернуть плотную штору. С чего это ему от мира загораживаться? Может, ждет в гости Волкова? Но они уже встречались сегодня, да и не стали бы рисковать, назначая встречу здесь, если уж раньше так шифровались. А если это как раз входит в их планы? Явится Волков, его жену в это время убьют, а Ремизов подтвердит его алиби. Слишком нарочито. Да и кто убьет жену, если оба здесь?

Через час я забеспокоилась: а что, если Ремизов все-таки сбежал через кухню? Придется вернуться к первоначальному плану.

Я решительно вошла в гостиницу и направилась в бар, который располагался прямо напротив ресепшена. Девушка за стойкой внимания на меня не обратила, я села за ближайший стол и заказала кофе. Расплатилась сразу и в распахнутую настежь дверь продолжала наблюдать за администратором. Минут через десять она отлучилась: вошла в комнату, дверь в которую располагалась прямо за стойкой. Я тут же направилась к лестнице. На второй этаж почти бежала. Длинный коридор, с обеих сторон – ряд дверей. Я попыталась сообразить, которая из них ведет в номер Ремизова. Окно четвертое слева, всего их девять. Дверей с этой стороны тоже девять. Я нацепила на блузку бейджик, поправила очки и осторожно постучала в дверь. В ответ – тишина. Я постучала громче. Только бы никого из работников гостиницы не принесло! Дверь, похоже, открывать никто не собирался. Я едва не застонала: мерзавец, сбежал! И тут дверь распахнулась. Ремизов стоял передо мной в белом гостиничном халате, с мокрыми после душа волосами и смотрел с некоторым недоумением.

– Простите, – пробормотала я. – Вы заказывали чай?

Он оглядел меня с высоты своего роста и нахмурился:

– Нет, не заказывал.

– Ой, я, наверное, что-то напутала. Извините…

– Ничего страшного… Лариса, – добавил он после легкой заминки, усмехнулся и закрыл дверь.

Никуда он не собирался, а я так глупо подставилась. Теперь он точно заподозрит, что за ним следят. В расстройстве чувств я едва не забыла убрать бейджик в сумку, быстро прошла мимо стойки регистрации. Девушка успела вернуться и молча проводила меня взглядом.

Выйдя из гостиницы, я по пути к машине бросила взгляд на окно ремизовского номера. Штора не колыхнулась, но я была уверена, что за мной наблюдают, по спине пробежал холодок, я ускорила шаг и свернула за ближайший дом, чтобы Ремизов не видел, к какой из припаркованных машин я направляюсь.

«Теперь он точно насторожится, – думала я, толком не зная, хорошо это или плохо. – С одной стороны, вроде бы хорошо: насторожится и от своей затеи откажется. А если нет? Если вместо этого начнет меня искать и очень быстро найдет, стоит Волкову рассказать ему о новой знакомой. Вряд ли меня спасут парик и очки…»

Еще час я просидела в машине. Свет в четвертом окне вскоре погас, но злодей не появился. А если все же выбрался через кухню? Не могу я быть в двух местах одновременно, да и перспектива случайно столкнуться с ним в переулке не улыбается. Напомнив себе, что завтра на работу, я с раздраем в душе и мыслях отправилась домой.

Едва проснувшись, я заглянула в Интернет, а потом позвонила Элке.

– Новостей нет?

– Каких? – зевая, спросила она.

– Разных.

– Валерик, ты в последнее время меня удивляешь. Какие конкретно новости тебя интересуют?

– Наши на Марсе высадились? – съязвила я.

– А должны?

– Вроде обещали.

– Надо полагать, твоя дальнейшая жизнь напрямую от этого зависит. Может, все-таки расскажешь подруге, что происходит?

– Ничего не происходит, – буркнула я. – Тебя это не беспокоит? Так вся жизнь пройдет мимо.

– Хорошо, давай на Марс слетаем. С завтрашнего дня начнем готовиться.

Уже на работе я то и дело возвращалась к ленте новостей, сердце сжималось в недобром предчувствии. Я сидела, уставившись в компьютер, когда чей-то настойчивый взгляд заставил меня поднять голову.

Передо мной стоял шеф и с большим усердием меня разглядывал.

– Ты какая-то бледненькая, – заметил он.

– Еще бы, света белого не вижу, рабовладелец!

– Да ладно, – хмыкнул Борис, устраиваясь на уголке моего стола.

Шеф у меня красавчик, одно время я была в него влюблена. Если честно, сейчас тоже, хотя с каждым днем все больше убеждаюсь, что ничего мне не светит. Познакомила нас Элка, он был другом какого-то ее приятеля и оказался в числе приглашенных на прогулку по реке на речном трамвайчике. Полдня мы плыли в одну сторону, еще полдня обратно и за это время успели перезнакомиться, много выпить, попеть хором и искупаться. Некоторым удалось познакомиться даже слишком близко, как, например, моей подружке, исчезнувшей часа на два с каким-то вихрастым парнем, называвшим себя художником. Тут рядом и возник Борька, красавец, умница и душа компании. Кто бы устоял? К вечеру я мечтала прожить с ним всю жизнь и умереть в один день. Он вроде тоже не возражал. Проводил домой, обещая позвонить, и позвонил. Мы встретились, я между делом сообщила, что ищу работу, а он с ходу предложил устроиться к нему. Я шла на собеседование, не особо рассчитывая на успех, уверенная: либо работа так себе, либо меня не возьмут. Но работа заинтересовала, и меня взяли, потому что Борька оказался не рядовым сотрудником, как я думала вначале, а хозяином фирмы. Тут бы счастью и обрушиться с невиданной силой, но работа, вместо того чтобы соединить нас, скорее, разъединила. И чем выше я продвигалась по служебной лестнице, тем очевиднее становилось это разъединение.

В первые дни я очень боялась, как бы коллеги не узнали о нашем знакомстве, не хотелось быть «блатной», а еще больше не хотелось сплетен на тему «особых отношений». Оттого я вела себя подчеркнуто официально и вообще старалась держаться от Борьки подальше. То ли это охладило его пыл, то ли нашлась девушка, более достойная его внимания, но в отношениях вне работы мы абсолютно не продвинулись. На первый новогодний корпоратив я возлагала большие надежды, подозреваю, он тоже. Накануне зашел в кабинет и пригласил, так сказать, персонально. Но наутро у меня прихватило горло, а к вечеру на губе вылезла лихорадка, из тех, что не замаскируешь. Обливаясь слезами, я осталась дома. Борька дважды звонил, я сказалась больной. При встрече после новогодних праздников он выглядел обиженным. В общем, не задалось.

Теперь наши отношения можно было назвать стойко дружескими, и ничто не предвещало их изменения в сторону большой любви. Ясное дело, сама виновата. Хуже всего, что любые кандидаты на роль возлюбленного при сравнении с Борькой явно проигрывали, и данное обстоятельство серьезно отравляло жизнь. Я до сих пор была одна, хотя биологические часы не тикали даже, а громыхали: мол, пора, давно пора, и все такое…

– Вовка в Америку улетает, – сообщил Борис, вертя карандаш, позаимствованный с моего стола.

– Карпицкий? – уточнила я. Вовку я знала не то чтобы хорошо, но слышала о нем регулярно, они с Борькой близкие друзья.