Тайная страсть Гойи - Екатерина Лесина Страница 12
Тайная страсть Гойи - Екатерина Лесина читать онлайн бесплатно
Ознакомительный фрагмент
Руки он убрал и галстук поправил.
— Откуда в доме взялись краски? Она была пьяна. И расстроена. И спала. А потом вдруг проснулась и решила умереть? И, вместо того чтобы взять снотворное, что и проще, и не так болезненно, Марина пошла искать какие-то там краски? Ей нужно было выйти из дому. Пройти к мастерской, а там Стасик… И быть может, они вновь бы поругались. Хотя Стасик утверждает, что больше ее не видел. Не верю… И вот она пришла к нему, незаметно проникла в дом. Он говорит, что спал. И крепко. А дверь не запер. Так что, теоретически могло быть и такое. Но все равно не верю!
Егор упрямо мотнул головой.
— И главное, среди всего развала, который там царит, Марина выбрала нужные краски. Там же далеко не все ядовиты! А она нашла, потом вернулась домой… Да если бы самоубийство было под влиянием момента, она бы десять раз одуматься успела! Но нет, она вернулась. Вошла в комнату. Заперла дверь за собой. И съела краски… И вот как она их ела?
— Не знаю, — сказал Макс. — Обыкновенно?
— Я никогда краски не пробовал, но… это неудобно, по меньшей мере. Вряд ли вкусно. Хотя, конечно, если она все-таки сама отравилась, то я допускаю мысль, что вкус значения не имел. У нее лицо было чистым, почти чистым, ее вырвало, но… То есть краски стойкие, а на губах ничего не осталось… Как такое получилось? Я спрашивал. Мне объяснили, что смерть наступила бы не мгновенно, что она успела бы и зубы почистить… Бред! Зачем закрываться в комнате, а потом уходить чистить зубы? Он ее отравил!
— Ты про Стасика?
— Больше некому. Он теперь наследник. И да, мы будем судиться, только это дело долгое, и не факт, что мы суд выиграем. — Егор поморщился, видно, воспоминание о судах за наследство к числу приятных не относилось.
— Было бы проще, если бы он оказался убийцей?
— Намного, — спокойно ответил Егор. И на Алину посмотрел с вызовом, точно опасался, что она станет спорить и ринется оправдывать бывшего мужа.
Не станет.
Стасик всегда хотел денег. И не просто денег, а денег больших, желательно, чтобы достались они без труда. Наследством. И говорил, что ради такого наследства наизнанку вывернется.
Выходит, что и выворачивался, не раз и не два, и это наверняка ранило его самолюбие… А потом Стасик сорвался. Наверняка пожалел о ссоре, и о словах, вырвавшихся в запале. Вот только вернуть их назад было невозможно, да и Марина наверняка не забыла бы об оскорблениях.
И Стасик осознал, что все зря.
Что эти годы, которые он ломал себя ради будущего состояния, потеряны напрасно. И что хорошо, если Марина окажется достаточно благородной, чтобы не пакостить, но ведь она могла бы сломать Стасикову карьеру. Ей достаточно было шепнуть паре подруг, и те бы все уверяли, что портреты, создаваемые бывшим любовником Марины, вовсе не так уж и хороши… Нет, этого Стасик не мог допустить. Тогда получается…
— А если все-таки это самоубийство? — поинтересовался Макс.
— Что ж, если ты найдешь убедительные, — Егор тоном подчеркнул слово, — доказательства того, что Марина совершила самоубийство, я смирюсь.
— Или не самоубийство, а, скажем, убийство… Но убил не тот, на кого ты думаешь. Такое частенько случается. Ты действительно хочешь знать правду?
Хороший вопрос.
Если не Стасик, то кто? Варвара? Или вторая сестра, которую Алина пока не видела? Или… сам Егор? У него, если подумать, много накопилось обид. Но достаточно ли, чтобы убить?
Алина не знала.
— Да, — чуть промедлив, ответил Егор. — Я хочу знать правду. Какой бы неприятной она ни была…
Он ушел, и Алина вздохнула с немалым облегчением. Почему-то этот человек, который не сделал лично ей ничего дурного, вызывал глубокое отторжение.
— Что скажешь? — поинтересовался Макс, закидывая ноги на круглый столик. К счастью, хотя бы ботинки снял.
— Прекрати, — попросила Алина. — Ты ведешь себя, как… Как не знаю кто!
— Как человек наглый, невоспитанный и недалекий. — Макс похлопал по диванчику. — Садись, Алинка-малинка. И успокойся. Егор знает, кто я, а остальные… Пусть видят во мне хамоватого дебила. Таких никто не принимает всерьез. Они здесь все на нервах, и это хорошо. Чем сильнее человек нервничает, тем хуже контролирует себя.
— И поэтому ты будешь их раздражать?
— Мы, дорогая. Мы с тобой будем их раздражать и провоцировать. Так что ты о Гошке думаешь?
— Он кажется мне взволнованным. — Алина присела на край дивана. — И обеспокоенным.
— Ну, если б у меня из-под носа собирались увести пару-тройку миллионов, я бы тоже выглядел взволнованным. Не обольщайся, Линка. Он, может, и относился к мачехе по-человечески, но сейчас ему важно, чтобы твоего бывшего лишили права на наследство. Он просто не верит, что грохнуть Марину мог кто-то другой…
— Кто?
— Яд всегда считался исконно женским оружием. Мужику проще шею свернуть. Придушить. Организовать несчастный случай с машиной. Гошка вот великолепно в машинах разбирается. Но возиться с красками… Зачем?
На этот вопрос у Алины ответа не было.
У нее вообще не было ответов, и поэтому она молчала. И Макс молчал, а молчание становилось все более и более неудобным.
— Знаешь… — Когда молчание стало невыносимым — на Алину давила тишина, — она заговорила: — А ведь получается, что история повторилась.
— Какая?
— Почему она выбрала именно эти картины? «Маха одетая» и «Маха обнаженная»? — Алина прикусила губу. Она не считала себя великим специалистом ни в искусстве, ни в истории. И не получится ли так, что сейчас она своими замечаниями направит Макса по ложному следу? Но если начала говорить, то стоит договаривать.
— Оригиналы созданы Франсиско Гойей, конец восемнадцатого — начало девятнадцатого века. Испания. Испания всегда отличалась особой религиозностью, и даже в девятнадцатом веке за изображение обнаженной женщины художника могли отправить на костер. Тем более что у Гойи уже случались столкновения с инквизицией…
— Я думал, что инквизиция только в Средние века была.
— Нет. Он написал две картины, но о второй узнали далеко не сразу. Сначала полотна хранились в доме герцогини Альбы. Одна пряталась под второй. Хитрый механизм, тайна, доступная лишь узкому кругу доверенных лиц. После смерти Каэтаны картины достались Мануэлю Годою, а уже после того, как Гойя вынужден был бежать из Испании, попали в руки инквизиции. Был суд, не важно… Не это важно. Извини, я сбиваюсь.
— Ничего.
Макс не торопил и не спешил обзывать ее скудоумной, не способной на внятный рассказ.
— Дело в герцогине, она, если верить современникам, была особенной женщиной. Говорят, что когда она шла по улице, то мужчины выглядывали из окон, чтобы полюбоваться ею, и даже дети бросали свои игры. А еще Альба была родовита и богата. Ее выдали замуж в двенадцать лет, за человека намного старше, но не менее родовитого и состоятельного. Брак их… Не думаю, что она была счастлива в браке. Да и он… Часто браки заключали ради выгоды или чтобы не выглядеть странно… Инквизиция не любила странных людей.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии