Крутые профи - Евгений Сухов Страница 12

– Семен Валентинович вас ждет.

Кивнув, Вадим распахнул тяжелую дверь.

За Шевцовым водилась еще некоторая особенность: он никогда не отвечал на приветствия, так что не стоило тратить время на пустые формальности, а разговор всякий раз начинался таким образом, как если бы он был прерван нежданным телефонным звонком.

– Есть какие-то новости? Записи принес?

– Принес, – ответил Петляков, извлекая из сумки четыре диска. Бережно положил их перед шефом, как если бы опасался, что они могут сдетонировать, хотя в чем-то это была самая настоящая бомба.

Семен взял записи. Качнул диски на широкой ладони, как если бы пробовал их на вес и прикидывал: действительно ли информация стоит тех денег, которые он выложил? Свои наблюдения предпочитал оставить при себе, лишь коротко поинтересовавшись:

– Ты прослушал?

Вадим сдержанно кивнул:

– Разумеется. Это ведь моя работа.

– И что там?

Шевцов не спешил укладывать диски в стол.

– Выплывают очень интересные факты. Например…

– Не надо, – вдруг запротестовал генеральный. – Я сам сделаю выводы! – Нажав на кнопку селектора, объявил: – Вот что, Анечка, скажи начальникам отделов, что совещание я переношу на одиннадцать часов.

– Хорошо, Семен Валентинович, – охотно отозвалась девушка.

– Давай встретимся позже, когда я все это переварю, – предложил Шевцов.

– Хорошо, – поднялся Петляков.

К своему удивлению, он почувствовал облегчение. В этот раз присутствие шефа было для него в тягость. Нечто подобное ощущаешь, когда покидаешь зону опасности. Такое впечатление, что пространство вокруг генерального директора было заряжено на неудачу.

Вадим вышел в приемную и невольно напоролся взглядом на глаза Анны. В этот раз в них появилось нечто новое, как если бы она хотела о чем-то его предостеречь. И когда он проследовал мимо, едва улыбнувшись, девушка проводила его печальным взглядом.

«Нужно что-то делать с этой сердечной заразой», – и Вадим захлопнул за собой дверь. Получилось излишне громко. Петляков представил, как испуганными бабочками затрепетали в недоумении длинные ресницы Анны, и невольно улыбнулся. Так и затопал по коридору до самого выхода с неловкой улыбкой. Люди, встречавшиеся ему в коридоре, удивленно оглядывались. Не каждый день начальника охраны можно встретить в добром расположении духа.

* * *

Оставшись в одиночестве, Шевцов воткнул диск в магнитофон.

«– Слушай, детка, давай сегодня встретимся где-нибудь часиков в восемь», – узнал он голос Яремского.

В какой-то степени разворачивающийся разговор был для генерального неожиданным: поговаривали, что Нестер Яремской очень любит свою жену. Во всяком случае, в амурных делах замечен не был.

«– А как же твоя супруга?

– Она сегодня уезжает к матери. Так что мы будем предоставлены сами себе.

– Нестер, – голос девушка прозвучал тоскливо, – я так не могу… Я устала. Тебе нужно решить, с кем ты наконец останешься – со мной или со своей женой.

– Вера, сейчас не самое подходящее время, чтобы выяснять отношения. Мне и без того очень непросто, а тут еще и ты со своими капризами!»

Шевцов невольно хмыкнул: никогда прежде он не замечал у Нестера столь раздражительных интонаций. Оказывается, Яремской может быть и таким.

«– В последнее время ты мне стала очень дорого обходиться… Думаешь, твоя квартира в центре Москвы ничего не стоит? А все эти твои цацки, что ты на себя нацепила, – по-твоему, какова их настоящая цена? – холодным тоном спрашивал Яремской, явно скрывая нарастающее бешенство. – Молчишь, детка… А я вот могу тебе сказать: таких денег в своем Воронеже ты и за десять лет не заработаешь… Даже если будешь давать каждому встречному! Так что не надо капризничать. Ты поняла меня?

– Поняла, – глухо прозвучал девичий го-лосок.

– И не надо портить мне настроение, Вера; если я тебя зову, то ты должна с радостным криком прыгать ко мне в кровать. Если этого не будет, тогда на кой ляд ты мне нужна? На твоем месте может стоять целая толпа, если только я захочу. Ты меня поняла?

– Да.

– Вот и отлично! И когда я к тебе прихожу, то ты должна бухнуться в кровать и ждать меня с улыбкой, раздвинув ноги. Все ясно?

– Да. – В голосе отчетливо звучал глухой протест.

– Вот и отлично. Будь умницей и не заводи больше таких неприятных разговоров, а то я очень расстраиваюсь…

– Хорошо.

– Ты у меня всегда была понятливая девочка, за это я тебя и ценю. Помнишь, тебе понравилось золотое колье у Виолы?… Ты мне как-то обмолвилась об этом. Так вот, я присмотрел точно такое же… правда, платиновое».

Пищу для размышлений разговор не дал. Правда, позволил внести некоторые поправки в характер и личность самого Нестера Яремского, что может пригодиться при подписании долгосрочных контрактов. Кто бы мог подумать, что он может быть столь привязчив и весьма неравнодушен к женщинам.

Нажав на кнопку, Шевцов переместился на следующую дорожку, где был записан очередной разговор.

«– Константин, это мы», – вновь услышал Шевцов голос Яремского, прозвучавший теперь на редкость дружелюбно. Собственно, таким он его и знал. В нем не было ничего такого, что могло бы уличить его во враждебности.

«– Да, Нестер, у тебя какие-то проблемы?»

Шевцов невольно напрягся, он даже слегка подался вперед, опасаясь пропустить хотя бы слово. Разворачивающийся разговор был для него настоящим сюрпризом: абонентом Яремского был Ермолай Верещагин, возглавлявший металлургический комбинат. Судя по настроению и тональности, в которой происходила беседа, они были между собой хорошо знакомы и даже приятельствовали. Оставалось только понять причину, побуждающую их не афишировать дружбу. Это только на первый взгляд может показаться, что бизнесмены народ очень странный, в действительности ими ничего не делается просто так, каждый их шаг строго выверен.

Шевцов продолжал вслушиваться дальше, чувствуя, что на этом сюрпризы не исчерпаны.

Так оно и произошло.

«– Знаешь, тебе не кажется, что Шевцов по-стоянно тянет одеяло на себя?

– У тебя есть что-то конкретное?

– Имеется. Тут нас как-то пригласили на со-вещание в правительстве, так он улучил подхо-дящий момент и попросил для себя льготных кредитов. И что ты думаешь?..

– Ну?

– Вице-премьер намерен ему их дать. А ведь я хотел обратиться к нему с аналогичной просьбой. Теперь для меня и этот канал перекрыт.

– Согласен с тобой, Нестер, у меня к нему тоже имеются претензии, – заговорил Верещагин, как обыкновенно, тягуче и очень монотонно. С ним хорошо беседовать на ночь, немедлен-но клонит в сон. – Семен много на себя берет. Мало ему собственного огорода, так он еще и в чужой норовит забраться.