Мастер - Георгий Садовников Страница 12

– А ты для души, а? – настаивал этот рубаха-парень, начиная постепенно вызывать симпатию.

Леонид вспомнил, как его разыграли часами, и засмеялся. Семен понял, о чем он, и сказал:

– Это еще что. Я не такое умею... Тебе, может, коньяк? Я плачу, – заверил Семен и в доказательство полез в карман, пошуршал там деньжатами. – Не жирно, но на двоих-то нам хватит, а?

– Не в этом дело. Я не пью совсем. Ни капли, – сказал Леонид совершеннейшую правду.

– Ну, полстакана?

– Даже наперсток.

Они боролись долго. Семен умолял и грозил.

– Ты меня обижаешь, – сказал он ультимативно.

– Ну ладно. Скажу по секрету. Запойный я, понимаешь? Теперь тебе ясно?

– Извини, друг, извини, – произнес Семен виновато.

– Чего уж там!

– Нет, ты меня извини, – упорствовал Семен.

– Да пей, черт с тобой!

Семен отправился искать официантку. И пошел пир горой. Он пил рюмку за рюмкой. Но ему было мало этого. Семен завел дружбу с соседними столами и ходил к ним, прихватив графин. Его бутылка давно опустела, и он перешел на здешний коньяк.

Леонид терпел все это и временами косился в угол, человек в сером костюме все еще сидел за столиком в углу. Он равнодушно смотрел в окно. За его плечо.

Изредка он торопил Семена, но тот гулял вовсю, побратавшись с половиной сидевших в кафе, и только отмахивался, когда Леонид хотел его утихомирить. Наконец он устал и стал вести расчеты.

Тут Леонид начал смотреть в оба глаза. А Семен полез в карман и выгреб горсть мелких бумажных денег. Мятые рубли торчали сквозь сжатые пальцы. Семен долго расправлял их в непослушных, одеревеневших руках. И Леонид испытал некоторое облегчение. Было бы просто жаль, окажись этот бравый гуляка преступником.

Потом он повел Семена на улицу, слегка придерживая за локоть.

– Возьмем поллитровку – и к Люське, – предлагал тот, обнимая Леонида за шею.

Леонид убеждал его ехать домой, но Семен не хотел ни в какую. Его, Семенова, душа требовала веселья. К Люське – и все, заладил он одно свое.

«Жаль парня. Еще куда-нибудь угораздит. Его бы в постель, – подумал Леонид. – Может, и лучше, что к Люське, все же посмотрит за парнем. Близких-то никого. Словом, к Люське так к Люське».

Они застряли в дверях и затем все-таки вывалились на улицу. Тут вечер был в полном разгаре. У подземного перехода толпились ребята. По Горького туда-сюда переливалась публика. От ламп дневного света лица и руки казались грязными.

После некоторых усилий Леонид выколотил из Семена Люськин адрес и потащил на стоянку такси. Уже подсаживая случайного приятеля в машину, он обернулся и увидел мужчину в сером. Тот закуривал, прикрывая ладонью огонек. Лицо его было слегка озадаченным. Потом мужчина повел головой, что-то отрицая. Леонид отвел глаза.

– На Полянку, – сказал он водителю.

– А, друг, – промямлил Семен и полез к шоферу с объятием, и Леонид еле его угомонил.

Тогда Семен забился в угол и оттуда без конца твердил:

– Я тебя обидел? Да? Нет, ты мне скажи: я тебя обидел?

Когда они прикатили на Полянку, Семен перестал соображать окончательно. Вначале он не хотел вылезать из такси, что-то мямлил и упирался. Потом долго не узнавал Люськин дом. Стоял, широко расставив ноги, и его раскачивало, точно осинку. После длительных потуг он ткнул пальцем в сторону:

– С-сюда.

Они подошли к подъезду. Перед ними зияла тьма.

– Стянули лампочку, наверное, – подосадовал Леонид. – Ну-ка, держись за меня. Какой этаж-то?

– Второй. Этаж второй, – тупо сказал Семен.

Леонид неуверенно вошел в темноту. Судя по всему, это был коридор. Семен плелся рядом, наваливаясь тяжелым плечом, и твердил:

– Счас. Выпьем счас. У Люськи есть в загашнике всегда.

– Никак ступеньки, осторожно,– озаботился Леонид, едва не оступившись впотьмах.

Он начал щупать ногой ступени. И вдруг левая рука хрустнула, опалив все тело острой болью, перед глазами сверкнули искры, и Леонид полетел вниз. Он инстинктивно втянул голову в плечи и ударился обо что-то холодное и твердое. Не теряя мгновения, перекатился на спину, поджал ноги для удара, готовый к защите. Но было тихо.

– Семен, – осторожно позвал Леонид.

Тот не подавал признаков присутствия. Леонид встал, растирая ушибленное тело. Достал коробок и чиркнул спичкой. Он был внизу, у дверей подвала. Тогда он поднялся наверх, побрел по коридору на сумеречный свет и очутился на незнакомой улице. Семена нигде не было.

Он пощупал кисть левой руки – она нестерпимо горела – и не сразу хватился часов. Вначале было не до них, и только смутно ощущалось, что не хватает на левой руке чего-то привычного. Того, что всегда чувствуешь кожей, то есть жесткого браслета.

Он добрался до первого фонаря, произвел себе осмотр и кое-как привел одежду в порядок. Едва он это сделал, как по асфальту зашлепали быстрые, энергичные шаги.

По той стороне кто-то торопился.

– Зубов, это вы? – И к нему подошел человек в сером. – Зубов, все в порядке?

– Нормально. Все нормально, – ответил Леонид, бодрясь, и невольно убрал руку за спину, будто человек в сером мог догадаться об исчезновении часов.

– У меня такси. Пойдемте, завезу на Петровку, – сказал тот, подойдя, исподтишка оглядывая Леонида.

«Ехал следом, но где-то отстал и плутал по переулкам, – подумал Леонид. – Теперь, вероятно, доложит. Доложит или нет?»

Такси стояло в двух кварталах. Человек в сером сидел рядом и молчал всю дорогу. Когда Леонид вышел и поблагодарил, человек сказал только одно:

– Счастливо, – и покатил к себе.

Леонид заглянул в туалет, подчистил костюм, устраняя последние огрехи, и только тогда пошел к начальству.

Михеев сидел за письменным столом, поигрывал авторучкой.

– Ну-с, что мы скажем в свое оправдание, Зубов? – спросил он с иронией, и Леонид понял, что тот в сером уже успел позвонить.

– Но ничего не случилось. Я с ним проехал немного. Нам было по дороге. Только и всего, – возразил осторожно Леонид, точно пробуя ногой корочку льда.

– Игра в «казаки-разбойники», – сердито сказал Михеев.

Слава Богу, что он еще не знал всего. А узнай, что было, тогда уж только держись! Тут полезней промолчать. Да и засмеют...

Семен, конечно, преступник, если ограбил, и от него он не уйдет все равно. Но имеет ли Володин отношение к квартирным кражам – это большой вопрос.

– Что вы думаете о Володине? Я имею в виду расходы, – спросил подполковник.

– Самые скромные. Несколько помятых рублей – вот и все карманные деньги, а на них не развернешься, – доложил Леонид добросовестно.