Гоблины. Жребий брошен - Андрей Константинов Страница 12

— Это я поняла, что в целях, — перебила старуха. — Слава богу, еще не совсем из ума выжила. Так это что, охрану ко мне приставят, или как?

— Андрей Иванович, будьте любезны, поясните гражданке.

— Нет, — выдохнул Мешок. — Охрану к вам приставлять не будут. Пока — не будут.

— Это почему так?

— Физическая охрана свидетеля предусмотрена лишь в тех случаях, когда органам следствия становится доподлинно известно о подготавливаемом в отношении защищаемого лица противоправном деянии, — скучно-казенным принялся объяснять Мешок. — В вашем случае, подобного рода информацией мы не располагаем. Поэтому, в отсутствии реальных угроз, мы пока ограничимся стандартными в таких случаях превентивными мерами. Как то…

— А то, что мне его дружки-чучмеки на рынке теперь прохода не дают, — это по-вашему не угроза?!

Мешок посмотрел на Викула, удивленно вскинув брови. В ответ на лице у следователя прочиталось: «Я ж тебе говорил — вздорная старуха. Ну, держись, щас начнется…»

— …Давеча на рынке, у Алика этого, честь по чести спрашиваю…

— На каком рынке? Кто такой Алик?

— Алекпер Магерранов, — пояснил Олег. — Торгует фруктами на Кузнечном рынке. Тоже участвовал в той драке. В настоящее время — на подписке.

— Безопасность, ты меня слушаешь, или как? — напомнила о себе старуха.

— Я буквально весь обратился в слух, — изобразил неподдельный интерес Мешок.

— Вот я, значит, его спрашиваю: «Почём черешня?» А он: «Вали отсюда, бабка. Какая тебе черешня? Да я теперь тебе помидора гнилого не продам. Ты моего брата посадить хочешь, так вот пусть менты паршивые тебя черешней и угощают»… Это по-вашему не деяние? Или деяние, это если бы он мне гирькой своей подпиленной в лоб засандалил?

— Ну, на самом деле вы не далеки от истины, — вполголоса пробормотал следователь.

— Хорошо, мы проверим эту информацию, — примирительно сказал Мешок. — В случае подтверждения, проведем профилактическую работу.

— Ага, а пока вы будете проверять, меня эти чучмеки прирежут. А что? Им это на раз-два! Вон, телевизор включите — каждый день в Дагестане кого-нить взрывают, насилуют…

— Александра Яковлевна, ну что вы такое говорите?! — взвился, не выдержав, Викул. — Во-первых, мы с вами все-таки не в Дагестане живем. Во-вторых, подозреваемыми по делу проходят азербайджанцы. Причем, не какие-нибудь залетные, а официально зарегистрированные в нашем городе…

— Это еще надо проверить, кто их тут официально регистрирует. А то понаехали, понимаешь. Не европейский город, а кишлак какой-то. Впору снова переименовывать — в Путинобад, — продолжала гнуть свою линию Демичева.

Викул демонстративно проигнорировал явную крамолу и попытался продолжить отсчёт:

— И, наконец, в-третьих…

— А ты мне тут пальцы не загибай. Первых-вторых-третьих! Раз по закону положено меня охранять — так охраняйте.

— Ну так мы за этим к вам и пришли!!!

Похоже, следователь был уже близок к тому, чтобы взорваться, и Мешок поспешил перевести огонь на себя:

— Александра Яковлевна, поймите…

— Я уже 70 лет Александра Яковлевна!.. Безопасность! Вы бы лучше на улицах безопасность обеспечили! Тогда бы и охранять никого не пришлось.

— Александра Яковлевна, у вас есть мобильный телефон?

— Сроду не было. У меня, думаешь, что, пенсия сто тысяч? Мне и за обыкновенный-то, городской, такие деньжищи выкладывать приходится… Чтоб их там всех черти к себе прибрали, чубайсов этих!

— Понял, мобильного не имеется. В таком случае, мы поступим следующим образом, — Мешок достал из кармана визитку и брелок с КТС. — Вот здесь телефон нашего дежурного. В случае необходимости… Ну, скажем, при возникновении экстренной либо просто какой-то нестандартной, скажем так, ситуации, сразу звоните — в любое время дня и ночи ваш звонок будет принят. А вот это… брелок тревожной сигнализации. С этой минуты, всякий раз когда будете куда-то выходить из дома, обязательно берите его с собой. Достаточно нажать красненькую кнопочку… вот здесь… и мои сотрудники примут сигнал и оперативно прибудут туда, где вы находитесь.

Старуха недоверчиво повертела брелок в руках и замотала головой:

— Не, не возьму.

— Почему?

— А вдруг где оброню-потеряю? Мне ж потом до конца жизни не рассчитаться.

— Александра Яковлевна! Ну что вы, в самом деле?! — страдальчески запричитал Мешок. — Потеряете — и черт с ним! Выпишем вам новый, такой же.

— Что, тоже бесплатно?

— Абсолютно.

— Ну-ну, — скептически глянула на него старуха. — У нас, вон, медицина для блокадников тоже, говорят, бесплатная. А как пойдешь в поликлинику: за то — плати, за сё — обратно плати…Да ладно, ты особо-то брови не гни. Я ж не дура, понимаю каково тебе, молодому, красивому, стоять тут и со вздорной старухой разговоры разговаривать.

— Ну, зачем вы так? Напротив, вы мне весьма…

— Не юли. Не люблю… Ладно, давай сюда свою штуковину. Какую, говоришь, тут кнопку нажимать?…

Ай спасибо тебе, Олежек! Вот удружил, так удружил! — саркастически усмехнулся Мешок, выходя вместе со следователем из провонявшего кошками подъезда.

— А что я? Я ж не сам эту хреновину замутил, — виновато пожал плечами Викул. — Во избежание ненужных эксцессов приказали обеспечить, привлечь вас.

— Опять же, дабы задницу свою в случае чего прикрыть…

— Ну, и это само собой. Понимаешь, Андрюх, Демичева, она ведь, по сути, единственный свидетель. Все остальные в полный отказ пошли: либо — типа, вообще ничего не видели, либо — что-то такое видели, но кто конкретно ударил Лелюка, опознать не берутся. Дескать, все горцы на одно лицо, как тут запомнишь. Ясен пень — кому нынче охота заморачиваться?… В общем, если вдруг и старуха в отказ пойдет — глухо дело. Ибрагимов вполне соскочить может…

Они подошли к машине и Мешок требовательно побарабанил пальцами по стеклу. Задняя дверь приоткрылась и из нее высунулась голова Джамалова:

— Чего-то вы долго. Всё? Едем?

— Кто едет, а кто и пешочком, на своих двоих.

— Не понял? Это вы, часом, не на меня намекаете?

— В чем в чем, а в интуиции тебе не откажешь, — усмехнулся Мешок. — Двинешься сейчас на Кузнечный… Да ладно, не криви морду, тут рядом… Пойдешь на фруктовый ряд, отыщешь там Алкпера Магерранова.

— На фига?

— Проведешь профилактическую беседу на предмет нашей героической старушки. Чтоб больше не обижали. А заодно, поводи жалом: что там, к чему и как… Всё, Ильдар, давай, сворачивай свои игрушечки. А то уже в глазах шарики бегают…

* * *

Отдельческий банкет по случаю проводов на пенсию начальника «карманного» отдела подполковника Золотова клонился к закату. Была та стадия вечеринки, когда народ неминуемо распадается на кружки по интересам: кто-то продолжает звероподобно напиваться, кто-то ударился в пьяные дискуссии «за державу и профессию обидно». Немногочисленные, в основном пришлые, женщины (канцелярия, секретариат, бухгалтерия) все до единой были мобилизованы под медленный танец. Под грустнейшую балладу Тома Уэйтса именинник танцевал с Ольгой. И за весь вечер то был едва ли не единственный шанс поговорить по душам.