Цвет крови - Деклан Хьюз Страница 12

— Не волнуйся, они все еще в комнате, — шепнул я. — Что ты хочешь сказать?

— У меня никогда не было неприятностей с полицией, — ответил Мун.

— Так расскажи мне о случившемся, и, возможно, их и не будет, — заметил я.

— Они заплатили мне, чтобы я пустил их в дом.

— Кто тебе заплатил? Парни в серых капюшонах?

— Эти Рейлли. Они… я не знаю. Их папашка занимался асфальтированием в Вудпарке, но эти Рейлли — они за все хватаются. Короче, я был в гостинице «Вудпарк», и они спросили… сказали всего на несколько дней, парочка порнофильмов, и я могу смотреть и все такое. Тысяча евро.

— И кто тут побывал?

— Эти двое, что наверху, еще одна девчонка, зовут Уэнди, она в первом фильме снималась, затем Уэнди и Петра — во втором. И Рейлли.

— И Дэвид Брэди.

Мун уставился в пол. Ковер когда-то был светлым, цвета слоновой кости скорее всего — определить точно невозможно из-за разнообразных пятен и грязи, накопившихся на нем. Я бы побрезговал к нему прикоснуться, не говоря уж о том, чтобы заниматься сексом.

— Почему его убили?

— Хороший вопрос. Есть идеи?

Мун решительно потряс головой.

— У меня никогда не возникало никаких неприятностей…

— Ты уже это говорил. Но у Рейлли возникали. Они киллеры?

Снова головотрясение.

— Нет. Вот только…

— Наркотики?

— Я так думаю. Но я не…

— Знаю, ты не. Чем ты занимаешься?

— Я получаю пособие по нетрудоспособности. Грудь. Надышался газов.

Я осмотрелся. Около телевизора стопкой сложены видеодиски: «Манчестер юнайтед», «Звездные войны», «Звездный путь», «Властелин колец», множество мультфильмов. Еще игровая приставка и набор компьютерных игр. Судя по всему, основным занятием Муна являлось сидение перед телевизором.

— Ты часто бываешь в гостинице «Вудпарк»?

— Только когда показывают матч. Я ведь почти не пью. Не нравится вкус.

— А как насчет порнофильмов, Шон? Они тебе нравятся?

Он взглянул на меня из-под прыщавого лба со скрытой похотью на лице ребенка-перестарка.

— Они пообещали дать мне видеодиски. Но обманули. Думаете, дадут?

Я услышал шаги по лестнице.

— Не думаю, Шон. Не думаю.

По дороге в зубоврачебную клинику Шейна Говарда Эмили и Джонатан молчали. Кроме Аниты, там никого не оказалось. Анита сказала, что доктор позвонил днем и попросил отменить все назначения на вторую половину дня. Разумеется, с двумя пациентами ей связаться не удалось, так что ей пришлось оставаться на своем месте и разбираться с ними, когда они появились. Она не выглядела чересчур счастливой, услышав о нашедшейся Эмили, но улыбнулась и перекрестилась. Она показалась мне женщиной, которой было о чем подумать.

Я объехал бухту и по покатой дорожке добрался до особняка Говардов. «Порше» на месте не оказалось, но у Эмили имелся ключ от дома. Когда мы вошли внутрь, Эмили объявила о своем желании идти спать. Я не посчитал это удачной мыслью, о чем ей и заявил, и она снова взорвалась. Как следовало из воплей девчонки, ей плевать на то, что я думаю. Я всего лишь еще один лакей, оплаченный ее отцом, так что теперь, когда я выполнил свою работу, мне следует снова спрятаться под тот камень, откуда я выполз. Джонатан приложился к бренди — он разжился им у столика с напитками — и теперь сидел на диване и наблюдал за нами. Очень тощий, глаза красные, а выражение лица менялось от презрительного до любезного. Видимо, ситуация казалась ему очень забавной. Я удивлялся его способности увидеть смешное в произошедшем, но, очевидно, ему это удалось, потому что иногда он разражался смехом, вроде как припоминая особо смешной момент, затем его глаза сужались, а руки взлетали вверх, дабы закрыть рот, чтобы, по-видимому, не сказать что-то лишнее и не испортить игру.

— Я не уверен, что уже выполнил свою работу, — сказал я Эмили. — Мне еще нужно послушать, что ты обо всем этом расскажешь.

— А я так не считаю, — заявила она и вышла из комнаты.

Я пошел за ней по холлу.

— В таком случае мне придется позвонить в полицию и рассказать, что ты вместе со своим кузеном участвовала в порнографических съемках, причем оператором скорее всего был недавно убитый Дэвид Брэди. У меня есть фотографии и еще один фильм с участием Джонатана, и, по-моему, вы не оставляете мне другого выбора, как сдать вас им, — бросил я в ее удаляющуюся спину.

Она остановилась, но не повернулась.

— Не решен еще также такой вопрос: держали ли тебя против твоей воли или ты добровольно принимала участие в этой затее. Если верно последнее, то тебе может быть предъявлено обвинение в шантаже и вымогательстве.

— Я действительно очень устала, мистер Лоу, — произнесла она шелковым голосом испорченной папочкиной дочки.

— Я тоже не прочь отдохнуть, но поскольку нам с тобой не три года или восемьдесят, полагаю, что мы в состоянии протянуть еще часок без сна, — предложил я.

Ее плечи затряслись. Еще слезы, подумал я, но когда девчонка обернулась, она смеялась.

— Ладно, все правильно, вы не похожи на тех слизняков, которых отец обычно ко мне приставляет, — продолжила она. При этом тряхнула яркими волосами, затем взглянула на меня большими темными глазами и привычно надула губки.

— А каких слизняков к тебе обычно приставляет папаша? — спросил я, когда мы направились назад в гостиную.

— Больших экс-копов в куртках, с пивными животами. Они, предположительно, должны выглядеть незаметно, но сами подумайте, как может быть незаметным огромный толстый мужик с красной мордой в кабаке, набитом тощими студентами? Не получится.

Эмили села рядом со своим кузеном, хлопнула его ладонью по колену и повела ей дальше, по бедру. Джонатан снова закатил глаза; когда она добралась до паха, то сжала руку, а он показал ей язык. Я пошел налить себе бренди. В доме было холодно, поведение детишек раздражало, а то, что за всем этим скрывалось, беспокоило. На столике оказался «Джеймисон», и я решил выпить виски вместо бренди. Внезапно стемнело, как часто случается в туманный и влажный Хэллоуин; кажется, стало даже темнее, чем ночью.

Теперь Эмили толкала Джонатана в бок, а он ежился, гримасничал и хихикал. Я сидел напротив и ждал, когда они закончат, и через некоторое время они все-таки бросили это занятие.

— Кто предложил снять порно? — спросил я.

Последовало короткое молчание, затем Джонатан убрал руку.

— Это Дэвид Брэди придумал, — промямлил он.

Эмили ударила его так стремительно, что сначала вообще трудно было разобрать, что случилось. На ее пальцах имелось несколько колец, расцарапавших Джонатану щеку и висок. Из ранок сразу потекли тоненькие струйки крови. Джонатан вскрикнул от боли и сначала попытался отстраниться от нее, но быстро взял себя в руки и заменил гримасу боли на маску покровительственного изумления, которую он привык носить, защищаясь от нее. Так же быстро он повалил ее и схватил за горло. Она извивалась под ним на диване, дрыгая ногами в тяжелых велосипедных ботинках. Я схватил его за волосы и стащил с нее; затем поставил Эмили на ноги и схватил ее запястья одной рукой. Джонатан отшатнулся, подняв руки перед собой и нагнув голову, как часто избиваемая собака. Эмили лягала меня по ногам и тащила через комнату.