Нож винодела - Ян Маршессо Страница 12

В это самое время Луиза Рапо наводила порядок в доме священника. Она аккуратно складывала вещи отца Анисе. Раскрыв свою пасть, большой чемодан навсегда поглощал прошлое покойного. Каждое движение Луиза Рапо сопровождала пояснениями: «Вот его воскресная рубашка. Это я ему подарила на его семидесятилетие». А после каждой фразы она то жалобно вздыхала, то всхлипывала. Она заметила, что все его сорочки из чистого хлопка, поскольку кожа священника была очень чувствительной. Отец Клеман слушал ее причитания, разглядывая книги в библиотеке своего предшественника. Луиза сняла со стены несколько фотографий, и тут тоже, конечно, не обошлось без пояснений: «Вот он вместе со славным господином Эдмоном, теперь он и сам к нему присоединился». Всхлипывания и крестные знамения сменяли друг друга. Викарий рассматривал какую-то книгу, не переставая слушать благочестивую женщину, которая уложила в чемодан последние вещи аббата. Теперь шкаф был свободен.

— Знаете, святой отец, я занимаюсь здесь всем. Отец Анисе всегда говорил, что я его правительство…

Клеман улыбался, слушая свою новую помощницу.

— По понедельникам я забираю белье и возвращаю его через неделю, выстиранное и выглаженное. Я все кладу на кровать. Уборку я делаю по средам после обеда, а на рынок хожу по пятницам утром. Вам это подходит?

— Да, прекрасно, не меняйте своих привычек.

— Ну вот! Все уложено.

Восьмидесятилетняя женщина направилась к письменном столу. Там лежали металлическая коробка с надписью «Бисквитная фабрика «Сезнек»» и несколько цветных конвертов. На одном из них было написано: «Корреспонденция».

— Все это я тоже уберу, месье кюре.

Луиза собралась было взять коробку.

— Нет, оставьте, я сам положу ее в чемодан, вы можете заняться своими делами, а я достану свои вещи. Вы говорили, что вход в ризницу через левую дверь по коридору?

— Да, так оно и есть, но я провожу вас.

— Нет, не стоит, я сам найду.

— Прекрасно, тогда я ухожу. И снова зайду к вам перед ужином.

— До встречи, мадам Рапо, и спасибо за все.

Как только старая женщина вышла, отец Клеман открыл конверт с надписью «Корреспонденция» и стал внимательно читать. Наконец-то он мог начать свое расследование.

Убийства священников — сколько всего за этим стоит! Примас Аквитании жаждал узнать истину.

А мадам де Вомор продолжала отвечать на вопросы полицейского.

— Я думал ваше правление состоит из тринадцати членов.

— Да, верно.

— Но в вашем списке я вижу только десять отмеченных имен, а где остальные?

— Справедливое замечание. Чета Понсон-Террай приобрела виноградники в Калифорнии и делит свое время между Францией и Соединенными Штатами. Они вернутся лишь в сентябре. Точно так же лорд Кинсли часть года живет в Девоне. Он должен вернуться со дня на день.

— Прекрасно… И еще один вопрос…

— Я вас слушаю…

— В котором часу ушел отец Анисе?

— Думаю, где-то без четверти двенадцать. Мне было жаль смотреть на него, когда он уходил так поздно со своим молитвенником под мышкой.

— Он покинул вас одним из первых?

— Нет, последним. В ту минуту, когда он собрался уходить вместе с другими гостями, у нас состоялся короткий разговор по поводу нашего нового сорта и его скорейшего освящения.

— Я не очень понимаю.

— Видите ли, капитан, виноградники и религия здесь тесно связаны. Для получения хорошего урожая Божественное благословение имеет первостепенное значение, и этот новый сорт должен быть освящен до следующего сбора винограда.

— Понимаю… Ничего другого, что могло бы внести ясность в мое расследование?

— Нет, мне больше нечего вам сказать.

— Хорошо, попрошу вас не покидать город, не предупредив меня… Я остановился в «Дубовой бочке». — Он протянул ей свою визитную карточку.

— Прекрасно, вы остановились у одного из наших членов.

С этими словами мадам де Вомор встала, чтобы проводить капитана.

— Да, я видел его в вашем списке.

— Кристоф Блашар — наш главный виновед.

— Главный?..

— Виновед, он ведает винными погребами нашего содружества. Мало кто наделен таким же вкусом, как он.

— Ну что ж, за сутки я уже познакомился с тремя из вас…

— Кто третий?

— Ваша мэрша.

— Жаклина — выдающаяся особа. Она присоединилась к нам три или четыре года назад. Она не только рыцарь, но и мой заместитель, своего рода наш управляющий делами… — Хозяйка широко распахнула дверь. — Я в вашем распоряжении, капитан, если вам понадобятся дополнительные сведения…

— Я надеюсь завтра же встретиться с вами, мне необходимо собрать всех, присутствовавших на том вечере. — На углу улицы Кюш заметил остановившуюся машину мастера по ремонту посудомоечных машин. — А что касается вашей утечки, то, думаю, все наладится.

Закончив обустраивать комнату и взглянув на свои механические часы, отец Клеман решил пойти в собор. Он был безусловным сторонником заводного механизма. Каждый вечер перед тем, как выключить свет, он брался за головку своих часов и медленно крутил ее по часовой стрелке. Этот привычный жест каждый раз отмечал окончание дня. Ему не нравились батарейки, равно как и мысль не быть хозяином своего времени и своей судьбы. Согласно собственному образу жизни, он был актером, а не зрителем своего существования. И он часто повторял одну из любимейших своих поговорок: «На Бога надейся, а сам не плошай».

Он открыл дверь, ведущую из коридора в ризницу, не забыв наклониться, чтобы не удариться о деревянную балку. Ризница представляла собой маленькую квадратную комнату. В центре ее на сосновом столе лежали несколько брошюр и стояло с десяток ивовых корзин. Напротив стола находились в ряд четыре металлических шкафчика. Открыв первый, он аккуратно развесил свою священническую одежду. Похоже, шкафчик был предназначен именно для этой цели. Покончив с одеждой, он прошел через потайную дверь, ведущую в церковь. Сделав несколько шагов, он остановился на границе трансепта и нефа и, подняв голову, принялся созерцать контрасты Истории. Здесь гармонично соседствовали строгий романский стиль и пламенеющая готика. Из века в век собор преображался по прихоти строительного гения людей. Справа был установлен величественный орган, слева над несколькими рядами скамей возвышалась кафедра. Он был один и наслаждался этим исключительным мгновением. Через несколько минут он опустился на скамеечку для молитв перед алтарем. Тишину внезапно нарушила токката Иоганна Себастьяна Баха. Ее звуки сразу наполнили собой собор. Отец Клеман достал из кармана мобильный телефон:

— Алло… Добрый день, монсеньор… Да, я благополучно доехал… Нет… Не знаю, но я задам вопрос полицейскому, с которым познакомился сегодня утром… Да, он прекрасно понял, как важно для нас быстрое расследование этого дела… Спасибо, монсеньор, я позвоню вам, как только у меня будут новости.