Заговор бумаг - Дэвид Лисс Страница 12

Тем не менее под взглядом сэра Оуэна я почувствовал себя виновным. Такое чувство может испытывать только невинный человек, когда на него пристально смотрят. Это необъяснимая вещь. Сколько раз я. был действительно виновен, но при встрече со своими обвинителями я всегда был спокоен и уверен в себе. Теперь же под осуждающим взглядом сэра Оуэна я покраснел и занервничал, В конечном итоге я был ответственен за бумажник. Может быть, я что-то выронил? Может быть, я недостаточно тщательно обыскал комнату Кейт? В моем уме пронеслись десятки вариантов того, как я мог ошибиться.

Сэр Оуэн отреагировал на это бессмысленное чувство вины. Его глаза сузились. Он встал, чтобы выглядеть более грозно.

— Вы изволите водить меня за нос, сударь? — угрожающе прорычал он.

Со своего места я чувствовал его кислое дыхание.

Я почувствовал, как необоснованное чувство вины исчезло и мое лицо вспыхнуло от негодования. Теперь, когда обвинение прозвучало, я решил, что могу вести себя более дерзко. Однако я понимал, что моя репутация не выиграет оттого, что я позволю себе выплеснуть гнев, поэтому, успокоившись, я парировал обвинение сэра Оуэна:

— Сэр, вы говорили, что пришли по рекомендации многих джентльменов. Попробуйте найти хоть одного, кто мог бы обвинить меня, что я обманул его в чем-то или как-то. Вы хотите уличить меня во лжи?

Со всей скромностью могу сказать: несмотря на то что расцвет моих сил уже миновал и, конечно, я сейчас не тот, каким был, когда выступал на ринге, у меня сохранилась внушительная фигура. Сэр Оуэн отшатнулся. Он сделал шаг назад и опустил глаза. Он явно не собирался уличать меня во лжи.

— Простите, мистер Уивер. Это все из-за того, что пропало нечто, представляющее для меня большую ценность, чем все содержимое этого бумажника, включая банкноты. — Он снова сел. — Возможно, это моя вина. Мне надо было объяснить, что именно следовало искать. — Он закрыл лицо руками.

— Чего именно не хватает? — спросил я негромко. Сэр Оуэн смягчился, почти сник, и я решил, что будет благоразумно, если я смягчусь тоже.

Он поднял голову, на его когда-то веселом лице было отчаяние.

— Это пачка бумаг, сэр. — Он прочистил горло и попытался овладеть собой. — Бумаг личного характера.

Я начал кое-что понимать:

— Чего-нибудь еще недостает, сэр Оуэн?

— Ничего важного. — Он медленно покачал головой. — Ничего, что бросалось бы в глаза.

— Тот, кто рылся в вашем бумажнике, мог знать, что эти документы представляют для вас ценность?

— Тот, кто достаточно хорошо меня знает, мог бы. И такой человек знал бы, что я не поскуплюсь, дабы их вернуть. — Он ненадолго задумался. — Но бумаг довольно много, и этому человеку пришлось бы прочитать их все. И, как я сказал, этот человек должен много знать о моей частной жизни.

— Но, — размышлял я вслух, — тот, кто достаточно грамотен, чтобы понять ценность пачки частных писем, понял бы и ценность банкнот, которые оставались в вашем бумажнике. Каких-нибудь банкнот недостает?

— Кажется, нет. Нет.

— Не думаю, чтобы кто-то умышленно взял эти бумаги, — размышлял я. — Потому что кто станет красть бумаги, оставив на месте банкноты? Возможно, эти бумаги выпали? Возможно, они не были надежно закреплены внутри бумажника?

Сэр Оуэн обдумывал это предположение какое-то время. На его лице вдруг появились морщины, а глаза покраснели.

— Это возможно, — сказал он. — Не могу точно сказать, насколько бурно я себя вел с этой шлюхой, сами понимаете. А после того как она завладела моими вещами, она могла быть с ними неосмотрительна. Они, безусловно, могли выпасть.

— Но вы думаете, это мало вероятно?

— Мистер Уивер, мне необходимо получить эти бумаги назад. — Сэр Оуэн положил ногу на ногу, а потом поменял ноги местами. — Я заплачу вам еще пятьдесят фунтов, чтобы вы их нашли. Сто фунтов, если дело будет закончено в течение двадцати четырех часов.

Я знал цену деньгам, но увидел еще большую для себя возможность. Если я смогу разрешить проблему сэра Оуэна, он не станет скупиться на похвалы и рекомендации.

— Вы предложили мне пятьдесят фунтов за возврат вашего бумажника и его содержимого. Я еще не выполнил условия нашего договора. Я найду эти бумаги, сэр, и мы будем в расчете.

Сэр Оуэн немного повеселел:

— Вам, случайно, не удалось осмотреть место, где вы нашли бумажник или другие мои вещи?

— Сударь, у меня не было на это времени. Боюсь, моя встреча с той женщиной прошла не совсем, как я рассчитывал.

И я рассказал сэру Оуэну о том, что произошло в предыдущий вечер. Такое признание было опрометчивым, но я чувствовал; необходимость завоевать доверие баронета. И я также знал, что он понимает свою причастность к этому делу, поскольку меня нельзя было привлечь к наказанию, не разглашая секрета сэра Оуэна. Он слушал мой рассказ мрачно и сосредоточенно.

— Боже мой! — выдохнул он. — Это серьезная дилемма. Вы понимаете, что эта шлюха должна молчать. Ей нельзя позволить втянуть вас в судебное разбирательство, а вам — упоминать мое имя. Вы понимаете, что этого нельзя допустить, — В его голосе слышалась возрастающая тревога. — Я не могу допустить, чтобы подобное когда-либо случилось…

— Конечно, — сказал я, словно успокаивая ребенка. — Вы дали ясно понять, что конфиденциальность для вас чрезвычайно важна, и я сделаю все для ее сохранения. Пока что, я полагаю, мне удалось убедить Кейт, насколько важно держать язык за зубами и уехать из Лондона. С ее стороны не стоит опасаться неприятностей. — Я несколько приукрасил действительное положение, по в данный момент было важно рассеять тревогу баронета. У меня будет предостаточно времени, чтобы разобраться с Кейт Коул, если она ослушается. — Сейчас мы должны направить усилия на то, чтобы отыскать вашу вещь. Если эти бумаги выпали из бумажника или случайно затерялись среди других вещей, они все еще должны быть где-то в ее комнате.

Сэр Оуэн тяжело вздохнул, и, увидев, что ему не по себе, я встал, чтобы предложить ему что-нибудь выпить.

— Могу я предложить вам немного вина? Он воодушевился:

— Боюсь, сэр, вино не поможет. У вас есть джин? Джина у меня не было. Я знал о коварстве джина от несчастных, с которыми по роду своих занятий мне приходилось сталкиваться ежедневно. Этот дешевый, безвкусный и крепкий напиток губил умы и тела тысяч жителей Лондона. Зная слабость своей натуры, я относился с подозрением к такому крепкому напитку. Вместо джина я предложил сэру Оуэну немного шотландского зелья, которое мой друг привез с родины. Сэр Оуэн нерешительно и с подозрительностью понюхал содержимое стакана, источавшее резкий солодовый запах. Я предупредил его о необычайной крепости напитка, но он только рассеянно кивнул, пробуя его на язык. Вкус вызвал в нем интерес, и он одним залпом выпил содержимое стакана.

— Гадость, — сказал он, и его лицо одновременно выражало отвращение, удивление и удовольствие. — Шотландцы все-таки скоты. Но зелье производит действие. — Он налил себе еще.