Потоп - Дмитрий Черкасов Страница 12

— Снимите очки, — вдруг приказал Коротаев. И ноздри у него неожиданно раздулись.

— Зачем? — удивился Влад.

— Снимите, вам сказано.

Черт!

Рокотов повиновался.

Холодные глаза Коротаева долго всматривались в рокотовские, запоминая.

Забегая вперед, скажем, что Коротаев занимался этим совершенно напрасно, но об этом пока что никто не знал — ни коммивояжер Лошаков, ни он сам, ни охранник Гриша.

Охранник Гриша не знал еще кое-чего, весьма для себя важного.

— Можно надеть, если вам так легче.

— Так я ставлю галочку?

Рокотов вынул ручку, занес над повлажневшим блокнотом.

— Ставьте, — равнодушно пожал плечами Коротаев. — Галочка — хоть знаете, что это такое?

— Нет, — удивленно ответил Влад. — Птичка такая?

— Не знаете, а говорите. Это галоперидол. Им психов лечат. Белую горячку. Так что следите за языком, господин… Лошаков.

Разоткровенничавшийся Коротаев умолк, припоминая что-то, известное ему одному.

— Когда удобнее к вам заглянуть — в четверг или пятницу?

Это был старый, испытанный торгашеский прием. Клиенту, заглотившему крючок, не позволяют выбирать между «да» и «нет».

Удобно ли заглянуть к вам в пятницу? Это неправильная постановка вопроса, ибо возможен отрицательный ответ.

Клиент должен выбирать из двух «да».

— Когда я буду на месте, — отозвался тот. — Что я могу знать о четверге или пятнице? Я не хозяин себе. Это уж ваша работенка такая — кататься, да в двери ломиться… А те возьми и окажись запертыми.

Прием сработал на троечку с минусом.

— Да, да, — горестно закивал. Рокотов. — Это именно так. В любом, самом выгодном деле, имеются свои издержки. Я не смею вас дольше задерживать. Я навещу вас завтра же, в четверг, и буду молиться об удаче, о вашем присутствии.

— Молиться? — удивился Коротаев. — Вы православный? Католик?

Рокотов не носил креста и решил схулиганить.

— Я мусульманин, — кротко ответил он.

Он хорошо изучил мусульманский быт.

— В самом деле? Где же ваш молитвенный коврик?

— Где укажет Аллах, — гордо ответил Влад.

— Новая секта, — с удивлением отметил Коротаев. — Ну, меня это не касается. Еще один гастарбайтер. Что, надоело высотки строить?

— Не пробовал, — честно признался Рокотов, опасаясь, что дальше его спросят о географическом местонахождении Мекки.

Не прощаясь, Коротаев прошел через будку назад, на территорию особняка.

Рокотов поспешил прочь, оскальзываясь на сосновой хвое.

Он и в самом деле намеревался теперь посетить еще несколько подобных строений — для пущего правдоподобия. Иллюзия коммерческой активности.

Он не успел дойти до шоссе, когда охранник не выдержал:

— Андрей Васильевич, — окликнул он Коротаева. Тот остановился.

— Чего тебе?

Двор был залит солнцем, флаги вяло покачивались на слабом ветру.

— У него был адрес.

— Что? — Коротаев быстро вернулся к будке, подскочил к Грише, схватил его за грудки.

— Мы не какие-то первые попавшиеся. Он сначала спросил у меня, правильный ли адрес, заговорил о хозяине… И только потом…

Коротаев напрягся: действительно, он успел заметить в блокноте Лошакова адрес, против которого тот поставил радостную галочку. Но как-то не придал значения, отвлекся…

Своей вины он, впрочем, никогда не признавал.

— Почему ты не сказал сразу?

— Я собирался, но не успел…

— Пулей, задержать его, вернуть! Если надо — стреляй по ногам!

Гриша, вооружившись помповым ружьем, помчался вниз. Но Рокотова он не нашел, тот уже успел пересечь шоссе и свернуть на одну из многих проселочных троп.

— Ушел, — задыхаясь, сообщил Гриша.

Тогда Коротаев принялся его бить.

Прицельно, размеренно, методично, метя в глаза и нос; свалил на землю, ударил ботинками в позвоночник, голову, бока.

— Руки! Вытянуть руки!

Воющий Гриша, улегшись ничком, медленно протянул дрожащие руки, и Коротаев раздробил ему межфалан говые суставы.

Подобрал помповик, добавил прикладом в ухо. Вынул рацию, вызвал подмогу.

— Добить, — приказал он подоспевшим «быкам». — Разрешаю растянуть удовольствие. Потом все убрать, жмурика — в реку. Булыжник не забудьте… Можно не добивая. Скарабей заступает на его место.

Отряхивая одежду, он еще быстрее зашагал к крыльцу.

Скарабей, похожий на поверженного Гришу как две капли воды, заспешил в караульную будку, поминутно оглядываясь.