Перед тем, как он ее застрелил - Элизабет Джордж Страница 12

Квартира Сикс располагалась в трехэтажном доме под названием Фарнабай-хаус — желтого цвета, с надежной деревянной дверью и с балконами, где летом можно отдохнуть в шезлонге. Издалека казалось, что жить в таком доме совсем неплохо, но при ближайшем рассмотрении выяснялось, что надежная толстая дверь сломана, окна рядом с ней либо разбиты, либо заколочены досками, в подъезде пахнет мочой, а в стенах проделаны дырки.

Так что семье Сикс некуда было деться от запахов и шума. Запахи происходили от сигаретного дыма и грязного белья; шум — от телевизора и подержанного караоке, которое мать преподнесла Сикс на Рождество. Женщине казалось, что этот подарок поможет дочери выбиться в поп-звезды. И еще отвлечет от улицы, но вслух мать не заикалась об этом. Ни с одной задачей презент не справлялся, но мать Сикс об этом не задумывалась и закрывала глаза на все особенности поведения Сикс, которые могли бы натолкнуть ее на подобные мысли. Бедная женщина работала на двух работах. Только так можно было прокормить четверых детей — из семи, — которые все еще жили с ней. У матери Сикс не было ни сил, ни времени поинтересоваться, чем ее отпрыски занимаются, пока она убирает номера в отеле «Хилтон» у Гайд-парка или гладит белье в прачечной отеля «Дорчестер». Как и большинство матерей в таком положении, она желала детям лучшей участи. Три дочери уже пошли по ее стопам — регулярно рожали без мужей от кого попало, но мать объясняла это невезучестью. Она отказывалась признавать вероятность того, что три младшие дочери повторят судьбы старших. Только единственный сын с регулярностью посещал школу, за что заработал кличку Профессор.

Несс вошла в Фарнабай-хаус через сломанную дверь и поднялась по лестнице. Она застала Сикс в спальне, которую та делила с двумя сестрами. Наташа сидела на полу и покрывала свои квадратные ногти еще одним слоем ярко-красного лака. Сикс же, стоя на кровати, прижимала к груди микрофон караоке, дожидаясь, когда закончится вступление к старой песне Мадонны. Когда Несс переступила порог, Сикс спрыгнула с кровати и стала пританцовывать вокруг нее, а потом вместо приветствия поцеловала в губы, засунув между ними свой язык.

Несс оттолкнула ее и выругалась так, что не миновать бы ей серьезного штрафа, если бы тетушка слышала, затем схватила подушку с соседней кровати и яростно вытерла о нее губы, оставив на наволочке и на щеке следы красной помады.

Наташа лениво похохатывала, пока Сикс танцевала вокруг Несс. В отличие от Несс Наташа встретила поцелуй весьма охотно и округлила губы, чтобы вместить язык Сикс. Они целовались так долго, что у Несс засосало под ложечкой, и она отвела глаза в сторону. Тут Несс и обнаружила причину столь раскованного поведения приятельниц. На комоде лежало ручное зеркало с остатками белого порошка на поверхности.

— Черт! Меня, что ли, дождаться не могли? Сикс, дурь еще осталась или это все?

Сикс с Наташей отлепились друг от друга.

— Ты чё, — ответила Сикс, — я ж тебе вчера говорила — подгребай вечерком. Забыла?

— Не знаешь что ли, я вечером не могу! Во черт! Где взяли-то?

— Таш постаралась. Щепотку там, щепотку тут!

Девушки заговорщически рассмеялись. Несс была в курсе, что у подруг существует договоренность с ребятами, которые являются посредниками между одним из крупнейших в Западном Килбурне поставщиков и покупателями, предпочитающими ловить кайф у себя дома, а не в притоне. За минет ребята отсыпали девушкам понемногу то ли из шести, то ли из семи пакетиков. Наташа и Сикс по очереди выполняли эту работу, но плата за нее всегда шла в общий котел.

Несс приподняла зеркало, послюнила палец, тщательно собрала остатки порошка и втерла его в десны, но без особого эффекта. Ей казалось, словно в груди вырастает тяжелый горячий камень. Несс терпеть не могла оставаться за бортом, быть сторонним наблюдателем.

— А травы тоже нет? — уточнила она.

Сикс отрицательно покачала головой, затем, танцуя, подошла к караоке и выключила его. Наташа смотрела на Сикс сияющими глазами. Не секрет, что Наташа, будучи двумя годами младше, обожала Сикс, но тем утром это обожание бесило Несс. Особенно учитывая ту работу, которую проделала Наташа, добывая порошок себе и Сикс.

— Слушай, Таш, — сказала Несс. — Знаешь, на кого ты похожа? Вылитая лесби. Прикрой рот, а то сожрешь Сикс.

Сикс прищурилась. Она порылась в большой куче одежды на полу, выудила оттуда джинсы и вынула из кармана пачку сигарет. Закурив, она произнесла:

— Чего ты привязалась к Таш? Она в порядке.

— Во как? Ты считаешь?

В другой раз подобные замечания разозлили бы Сикс и привели к скандалу, но сейчас она не хотела ломать кайф. К тому же она прекрасно понимала настоящую причину недовольства Несс, которую та скрывала за своими придирками к Наташе. Сикс имела обыкновение общаться с людьми без недомолвок. Она с детства выражала свои мысли прямо: в ее семье только так и можно было существовать.

— Веди себя, как угодно. Твое дело. Мне плевать. Меня и Таш ты вполне устраиваешь. Но и мы с Таш будем себя вести, как нам хочется. Нам, а не тебе. Верно, Таш?

Наташа кивнула, хотя даже не слушала Сикс. Наташа по жизни была ведомой и нуждалась в человеке, который возьмет ее на прицеп и потащит за собой: так не нужно думать и самой принимать решения. Поэтому она заранее была согласна с любым мнением, если оно исходило от объекта ее паразитического обожания.

Своим небольшим монологом Сикс поставила Несс в невыгодное положение. Несс не хотела ни от кого зависеть, но при этом нуждалась в подружках, в их компании и развлечениях, которые они могли обеспечить. Несс задумалась, как восстановить подпорченные отношения.

— Давайте перекурим. — Таким образом Несс показала, что старая тема ей надоела и она собирается ее сменить. — Что касается порошка, для меня слишком рано. Не люблю по утрам…

— Ты же только что… — начала было Наташа, но Сикс ее оборвала.

— Точно. Чертовски рано.

Сикс бросила сигареты и зажигалку Несс, та закурила и передала пачку с зажигалкой Наташе. Между девушками восстановился мир. По крайней мере, теперь они могли составить план на день.

Все их дни строились по одному образцу. Утро они проводили дома у Сикс, так как ее мать уходила на работу, брат — в школу, а сестры либо спали, либо были у трех старших сестер, которые со своими детьми жили в соседних кварталах. В это время Несс, Наташа и Сикс делали прически, маникюр, макияж и слушали музыку по радио. В половине двенадцатого они выходили попытать счастья на Килбурн-лейн: стянуть пачку сигарет у продавца газет, банку джина в ларьке, не имевшем лицензии, подержанную видеокассету в «Аполло-видео» и что придется — на рынке. Как правило, подругам не очень везло, потому что, едва завидев их на горизонте, продавцы усиливали бдительность. Они часто пугали девочек, что позвонят школьному инспектору, но ни одна из сторон не относилась к этим угрозам всерьез.

Иногда вместо Килбурн-лейн девочки шли к станции «Бейсуотер» на Квинсуэй — одна остановка автобуса от Моцарт-истейт. Там их ожидали разнообразные развлечения: интернет-кафе, торговые центры, катки, несколько бутиков и магазин столь желанных мобильных телефонов. Без мобильного телефона подросток в Лондоне не может чувствовать себя полноценной личностью. Поэтому во время паломничества на Квинсуэй девочки обязательно направлялись в магазин мобильных телефонов, как пчелы на цветущий луг.