10 способов умереть - Стефан Анхем Страница 12

Утес пожал плечами:

— По его словам, это была абсолютная случайность. Дверь была не заперта, и он вошел на свой страх и риск.

— Ты что, уже успел его допросить?

— Я подумал, что это лучше, чем сидеть сложа руки. Как вы знаете, я уже закончил просмотр записей с камер наблюдения из «Ики», — Утес улыбнулся. — И это правда, мне трудно представить, что убийца — это он, если только он не самый худший из неизвестных общественности актеров. Он до сих пор глубоко потрясен увиденным и несколько раз заверил меня, что это последний раз, когда он решил ограбить чью-то квартиру. С этого момента он собирается начать новую жизнь.

— Ну да, конечно, — хмыкнул Муландер, качая головой.

— Он взял что-то в итоге? Из квартиры? — спросила Тувессон.

— Если верить его словам, то там не было ничего ценного, и, судя по тому немногому, что я видел, я готов с ним согласиться. Но, может быть, Ингвар заметил, что чего-то не хватает. — Утес пожал плечами.

Тувессон кивнула.

— О’кей. Теперь мы должны задать себе вопрос: что заставляет кого-то хотеть подвергнуть другого человека чему-то подобному? — Рядом с портретом она прикрепила фотографию полуразложившегося тела в коконе. — Потому что, как бы сложно ни было это понять, все же должен быть скрытый мотив. Как только мы найдем его, мы также найдем и…

— Но что, если его нет?

Тувессон и остальные повернулись к Фабиану.

— Чего нет?

— Мотива, — сказал он, хотя до этого момента это была всего лишь теория, основанная на запутанном сне. — Что говорит о том, что обязательно должен быть мотив?

— Потому что так всегда бывает, — ответил Утес. — У каждого преступления всегда есть мотив.

— И когда мы найдем его, то найдем и преступника, — вставила Тувессон.

— Ну, эту песню я слышал уже миллионы раз, — возразил Фабиан. — Но что, если в данном конкретном случае это не так? Что нам делать тогда?

В кабинете воцарилась тишина.

— Не знаю, правильно ли я тебя поняла, — сказала наконец Тувессон. — Ты серьезно считаешь, что никакого мотива может не быть?

— Я не знаю. Но считаю, что это вполне возможно, при этом я не уверен, что это поможет нам продвинуться дальше в расследовании. Поэтому я предлагаю на время оставить все разговоры о мотиве. — Фабиан встал и подошел к стене с белой доской. — Факт остается фактом: мы так долго блуждали в потемках в поисках мотивов, что уже не видим очевидного. Возьмем хотя бы убийство в прачечной или отравление…

— Но подожди, — перебил его Утес. — Как тебе хорошо известно, мы уже нашли мотивы, как в случае с убийством Мунифа Ганема, так и в убийстве Молли Вессман.

— Правда? Как ты можешь быть так уверен в этом?

— Но Фабиан, мы же даже арестовали преступников, — сказала Тувессон. — Хегсель сейчас вовсю готовится к суду.

— Я знаю, но я больше не уверен, что они виновны именно в том, в чем мы думаем. Возьмем, к примеру, Ассара Сканоса. Он педофил и явно помешан на маленьких девочках. Как это соотносится с тем, что он затолкал маленького сирийского мальчика в стиральную машинку?

— Но он же был там, Фабиан, — сказал Муландер. — Его отпечатки пальцев были найдены на дверце машинки.

— Да, но отпечатки пальцев — это не синоним мотива в данном случае. Это только техническая улика, которая может иметь совершенно разные объяснения. Насколько я понимаю, он знал кого-то из жителей дома. Того мужчину с куклами. Может быть, он просто пришел в гости и увидел, что дверь в подвал открыта, а потом спустился посмотреть, что там. — Фабиан пожал плечами. — То же самое и с Эриком Якобсеном. Он признал свою причастность к установке скрытых камер в квартирах разных женщин. У него также было много случаев грубого секса. Но эти факты не являются бесспорным или заслуживающим доверия мотивом к убийству Молли Вессман. Особенно если учесть, что ее, можно сказать, мастерски отравили рицином. Мне очень жаль, но это так.

— Значит, если верить твоим словам, мы вернулись к исходной точке? — спросила Тувессон. — И касаемо Мунифа Ганема и Молли Вессман?

— Не совсем. — Фабиан сглотнул и взвесил свои слова. — Я думаю, что все связано воедино.

— В смысле «все»?

— Все убийства и все расследования за последние несколько недель. Все, над чем мы работали, — Фабиан кивнул в сторону заполненной заметками и фотографиями доски.

Остальные смотрели на него, но никто из них ничего не сказал, пока Тувессон не повернулась к Утесу и Муландеру.

— Что думаете?

— Ну да, что тут скажешь? — Утес вздохнул. — Фабиан, иногда мне кажется, что ты выдвигаешь какую-то теорию, которая возникла в глубинах твоего сознания, вообще не осмыслив ее. Пойми меня правильно. Я понял, что ты имеешь в виду, но…

— Осмелюсь заявить, что на данный момент нет ничего, что указывало бы на наличие связи, — перебил Утеса Муландер. — Во-первых, случаи абсолютно разные. Возьмем хотя бы методы, которые использовали убийцы. Их много — от ножей и отравлений до стиральной машины. Теперь у нас еще добавился герметически закрытый кокон. То же самое и с жертвами.

— Это именно то, о чем я тоже подумала, — сказала Тувессон. — К тому же идея не нова, мы уже обсуждали ее, думали, могут ли быть все случаи связаны друг с другом, но нигде не нашли общего знаменателя.

— Это правда, но в этом-то все и дело. Я думаю, что причина, по которой они так отличаются во всех отношениях, на самом деле и заключается в общем знаменателе.