Удача - Борис Седов Страница 12

И назвать ее, например, – «Невероятные приключения Знахаря в стране гансов».

Ладно, если доживу до пенсии, куплю компьютер и займусь мемуарами. Буду писать бестселлеры. Издатели, надо полагать, перегрызут друг другу глотки в борьбе за право напечатать мою писанину.

Кончита спала в соседнем кресле, а я, потягивая пиво «Грольш», вспоминал, как не далее месяца назад летел в таком же «Боинге». Но только рядом со мной вместо смуглой латинской красотки сидели два российских спеца, которые, выполняя свою работу, сопровождали меня в Бутырку. Нормальные ребята… Сильные и смелые, и вроде бы еще не опаскудившиеся. А то, что они меня на цугундере волокли, так ведь я, если честно посмотреть на это дело, для всех обычных людей – опасный преступник, рецидивист, мафиози, убийца, коррупционер, вор в законе, беглый каторжник и еще черт знает кто.

А то, что стоит за всем этим на самом деле, никого не интересует.

Да и хрен с ним.

Мне удалось в очередной раз вырваться из смертельного капкана, и теперь главным для меня было благополучно добраться до моих камушков в гамбургском отделении «Дойче банка», а после этого залечь в косметической клинике, где из меня сделают писаного красавца, которого никто не сможет узнать.

И тут меня пробила простая, но неприятная, как геморрой, мысль.

Как только, черт меня побери, я не допер до этого раньше!

У меня имеется прекрасный американский паспорт. Это хорошо. Но ведь после операции у меня будет другое лицо! И что мне тогда делать? Я посмотрел на спящую Кончиту, хотел было разбудить ее, но, сообразив, что «Боинг» не развернешь обратно, передумал. Да и зачем!

С Гарсиа, что ли, беседовать?

Гарсиа…

Губу он, конечно, раскатал неслабо.

Россию ему подавай!

Интересно, как он видит все это в своих наркобаронских мечтах?

Стоит он, к примеру, около огромной карты мира и втыкает флажки в те места, где его люди уже продают кокаин. А Россия – без флажков.

Но вот ловкий парень Знахарь, выполняя его императорскую волю, начинает талантливо действовать, и Гарсиа, довольно поглаживая свои пижонские усики, втыкает острые булавки с флажками в Новгород, Москву, Питер…

Флажков становится все больше, русские безмозглые мальки покупают колумбийскую отраву, грабя ради этого старушек, несущих домой только что полученную пенсию, на дискотеках шныряют нанятые Знахарем толкачи, торговля идет в полный рост…

Оживляются шарлатаны, которые берутся за один сеанс и двести долларов избавить клиента от наркозависимости, менты хапают взятки, отпуская мелких торговцев отравой, крупные дилеры отстегивают крупные суммы крупным ментам и чиновникам, подростки с испорченными кокаином зубами разносят товар по школам, русская братва крышует все это дело, в общем – жизнь бурлит, и дон Хуан Гарсиа едва успевает подсчитывать прибыли.

Вообразив такую картину, я почувствовал, как в районе моего солнечного сплетения повеяло прохладным адреналиновым ветерком.

Ну ты и тварь, Гарсиа!

Для тебя, значит, Россия – просто грязный рынок, страна третьего или даже четвертого мира, ты русских за баранов держишь, которым можно втюхивать смертельную отраву и не заботиться о том, как они там друг друга хоронить будут?

Я, конечно, не до такой степени патриот, чтобы тусоваться с разными идиотами на митингах, но все-таки Россия – моя страна, и я не допущу, чтобы такие подонки, как Гарсиа и Альвец, сеяли в ней смерть, имея с этого гешефт.

Не допущу, и точка.

А ведь Гарсиа считает меня совершенным уродом, для которого жизнь других людей не дороже туберкулезного плевка!

В общем-то, его можно понять. Он, конечно, навел обо мне справки и узнал, что Знахарь безжалостный убийца, злодей, беглый зэк, авантюрист, каких поискать, да и вообще – такой фрукт, что любо-дорого посмотреть.

Но ведь это только если посмотреть издалека или послушать чьи-нибудь праздные базары. А по-настоящему меня знали только те, кого уже нет в живых – Настя, Наташа, Костя… А из тех, кто все еще дышит – Рита.

Моя Рита…

Где она сейчас?

Двигает, наверное, фишки со своими Игроками, а по всей Земле от этих передвижений только треск идет.

Игра, мать ее!

Ладно.

Вернемся к нашим баранам. То есть – к Гарсиа и его компании.

Я знаю, что я сделаю.

Проще всего было бы убить его и всех, кто подвернулся бы при этом под руку, но это не вариант. Вокруг наркоимператора постоянно трется множество наркопринцев и наркографов, и, как только Гарсиа отправится на свидание с пресвятой девой Марией, на его месте сразу же окажется новый повелитель.

И в кокаиновой империи не изменится ровным счетом ничего.

Я, конечно, грохну его в конце этого тайма, но раньше нужно сделать кое-что другое. А что именно – я уже знаю.

Единственное, что может по-настоящему потрясти его самого и его империю – это крупная потеря денег. А еще лучше – товара. Так что, сеньор Гарсиа, давай, выращивай коку, гони из нее свое зелье, складывай все это в мешки, а там и я подоспею.

И тогда небо покажется тебе не то что с овчинку, а с заношенную солдатскую портянку.

Все, что ты творишь, – делается ради денег, вот я тебя по кошельку и вдарю.

Да так, что ты хрен очухаешься.

В конце прохода показалась стюардесса, и я поднял палец, чтобы она обратила на меня внимание. Улыбнувшись и кивнув, стюардесса поправила подушку под головой какого-то спящего негра и, виляя задом, направилась ко мне.

Зря виляешь, подумал я, мне не это нужно.

Когда она подошла, я любезно оскалился и сказал:

– Принесите мне еще пару бутылочек «Грольша».