Гороскоп птицы Феникс - Дарья Донцова Страница 11

– Злиться? – насторожилась я. – На кого?

– На всех, – вздохнула Калинина. – За пару дней до смерти она стала немотивированно агрессивной, даже устроила драку в подъезде.

– Драку? – повторила я. – Если вспомнить, что вы говорили о Наташе, это странно.

– Молодая женщина просто так не умрет, – печально заметила Калинина. – Наташа заболела, мне это было понятно. Тихая, милая, совершенно неконфликтная девушка, которая ни разу не поспорила с Галиной Алексеевной, Еленой, Сергеем Николаевичем Рыльскими, вдруг накинулась на Валентину Михайловну, живущую этажом ниже под Светой. Представляете картину. Соседка увидела, как Ната входит в парадное, и, стоя в лифте, крикнула: «Золотце, ты наверх поедешь? Мне тебя подождать? Или почту взять хочешь?» Обычный вопрос, ничего плохого. Валечка милый человечек, очень приветливый, Наташа с ней всегда вежливо общалась. А тут…

Марина Гавриловна округлила глаза.

– Откуда ни возьмись взрыв негодования, буря негатива: Наталья бросила в кабину свою сумку, попав Валентине Михайловне в голову, и принялась вопить несусветное. Я в этот момент на лестнице чистила сапожки, услышала гвалт, узнала голос Наты, поспешила вниз. Смотрю, Валя в лифте на полу сидит, лицо в крови. Подъемник у нас допотопный, надо самим и дверь шахты, и створки кабины закрывать, дому-то сто лет, современный лифт здесь не поставить… Я тогда так перепугалась! Наташа просто на себя была не похожа – прямо фурия! Я даже к ней подойти побоялась, отвела Валю к себе, та мне все и рассказала. Ран у нее на лице никаких не обнаружилось, брошенная сумка в нос угодила, вот кровь и пошла. Ничего страшного, одним словом, я стала просить соседку не обращаться в полицию, рассказала, что у Наты случилось. Она заохала: «Бедная девочка! Помолюсь за нее. Не беспокойтесь, Мариночка, я воцерковленный человек, зла ни на кого не держу. Наташенька сейчас успокоится и угрызаться начнет. Она чудесный человек, просто душа горя не выдержала. Идите скорей в подъезд, наверное, соседка там до сих пор мечется, места себе не находит».

– Да, встречаются такие добрые люди, – сказала я и задала Марине Гавриловне вопрос: – И что, какой вы нашли Якименко?

– Как только я вышла на лестницу, сразу увидела Нату. Та стояла, привалившись к двери квартиры Светланы. Я у нее осторожно спросила: «Наташа, как ты себя чувствуешь?» Она на меня спокойно посмотрела и обычным своим голосом ответила: «Спасибо, Марина Гавриловна, устала немного. И сумку где-то потеряла. Вот же странно, где я ее могла посеять и не заметить этого?» Я вынесла ей ридикюль, который в кабине подобрала. Якименко удивленно заморгала: «Вы нашли мою сумку?» Мне стало понятно, что она ничего не помнит. Знаете, у моей мамы была сестра. Так вот, тетя Леля, царствие ей небесное, впадала порой в истерические припадки – орала, рыдала, швырялась разными предметами… потом вдруг замирала, моргала и… перед вами была уже другая женщина, которая не ведала, что недавно творила. Ох, как мне Наташу жаль стало! Подумала: вот как она, бедная, смерть Вадима переживает…

Рассказчица тяжело вздохнула.

– На следующий день Ната вечером позвонила мне в слезах, стала говорить: «Одна сижу, мне страшно, я никому не нужна, помогите, побудьте со мной». Я пришла, стала ее чаем поить, успокаивать, говорить, что мы со Светой никогда ее не бросим. Она слегка утешилась, я ей капелек дала, отправила отдыхать. Ну прямо как Звонкову сейчас. А утром Света ее мертвой нашла.

Меня царапнуло беспокойство.

– Наташа накануне кончины вела себя, как сегодня Светлана?

– Да, – кивнула Марина Гавриловна. – Я даже подумала, увидев ее, когда мы с вами сюда пришли: бедная Света так нервничает, так переживает – еще бы, Наташа ведь ей как сестра была…

Я вскочила.

– Где спальня хозяйки?

– Последняя дверь по коридору, – удивилась пожилая дама. – А что случилось?

Поспешив в указанном направлении, я бесцеремонно вошла в комнату, приблизилась к кровати, глянула на лежащую Светлану и попыталась разбудить ее. Не сумев этого сделать, вытащила мобильный.

– Света, очнись, Света… – суетилась пожилая соседка, прибежавшая следом, – деточка, открой глаза…

– Сейчас приедет «Скорая», – пояснила я, поговорив по телефону, – Светлану надо срочно отправить в больницу.

– Боже, она заболела! – перепугалась Марина Гавриловна. – Что за напасть? Вадик, потом Наташа, теперь Светочке плохо…

Я молча стояла около кровати. А мысленно продолжила скорбный список: еще скончались муж и жена Рыльские, и Елена после устроенной в нашем офисе истерики начала рыдать, жаловаться на тягостное одиночество, пришлось отправить ее в клинику. Что происходит? Федя полагает, что Рыльских отравили. Пусть так. Но как яд мог попасть в организм Наташи Якименко, а потом Светланы Звонковой?

Я повернулась к Марине Гавриловне и нечаянно задела локтем красивую фарфоровую вазу, стоящую на тумбочке. В одну секунду предмет интерьера очутился на полу. Дзынь! Верхняя часть вазы треснула, но не разбилась полностью. А металлическая подставка осталась цела.

– Ой, как нехорошо получилось! – запричитала Калинина. – Это тот самый ночник, за которым Наташенька в квартиру Рыльских ходила. Он и Свете очень понравился, она лампу себе взяла. Действительно оригинальная вещица. Одна беда, видите?

Марина Гавриловна показала на прикроватный столик.

– Ножки у ночника металлические, впиваются в столешницу и царапают покрытие.