Луна за решеткой - Лариса Соболева Страница 11

Мустафа имел двух взрослых сыновей и дочь, которые жили отдельно от родителей. Ночью он отбил Розу у подозрительных типов, которые не решились связываться с полицейским, к которому подоспела помощь. Роза поразила его истощенным видом и отчаянием, с каким просила спасти ее. А те двое сказали, что она жена одного из них и полицейский должен вернуть девушку. Последние слова Роза произнесла, кажется, на русском языке, затем упала в обморок. Вращаясь среди туристов, а город наводнен ими, Мустафа научился определять, из какой страны пожаловал иностранец. По характерному произношению слов Мустафа предположил, что девушка русская. Ее откинутая рука со следами уколов хорошо выделялась на сером тротуаре.

Тут-то он и усомнился в правдивости слов подозрительных типов, вежливо попросил показать документы. Те принялись нести, что ничего не нарушили. В это время Мустафа думал, как поступить. Вполне вероятно, что девушка жена, не вынесшая крутого нрава мужа. Но какой бы ни был муж, а пичкать наркотиками жену не станет. Второй вариант: жена втайне от мужа принимала наркотики, ему, конечно, это не понравилось. Мустафа знал еще варианты, например, как обманом завлекают девушек на заработки в Турцию, а потом заставляют заниматься проституцией. Сам неоднократно делал рейды в притоны, отлавливал молоденьких рабынь, потом их депортировали на родину. Случалось, девушки сбегали из притонов, их ловили хозяева, потом рабынь ждала самая разнообразная судьба: инвалидность от побоев, улица, скорая смерть. Бизнес, связанный с проституцией, – настоящий бич во всем мире, куда уж Турции справиться с этой проблемой. Если девушку насильно запихнули в притон, то побег и просьба о помощи у полицейского вполне оправданы. Мустафа подумал о своей дочери и о том, что не хотел бы увидеть ее в таком бедственном положении: Роза лежала у его ног на холодном тротуаре. А ведь у этой девушки есть родные, которые любят ее, как он свою дочь.

Мустафа настаивал на предъявлении документов. Двое парней вернулись к машине, а потом прыгнули в нее и умчались. Напарник предложил догнать, но Мустафа попросил его переложить девушку в машину. Только вот куда ее везти? В полицию? Она очень слаба, в полиции толком не накормят. И еще в его ушах звучали слова: «Ради Аллаха, спасите меня, как вы спасли бы свою дочь». Девочка бежала к нему, доверилась, понадеялась. Она похожа на его дочь, такая же черноволосая, черноглазая, скуластая и красивая. Собственно, полицейский участок стоит на месте, ей все равно не миновать его, но вначале пусть окрепнет – так он решил. Мустафа отвез Розу к себе домой. Ее ждала депортация, это очень хороший исход для девушки.

А впереди ждали неприятности. Мустафу вызвали к начальнику, когда он явился на службу утром. Начальник был не один, у него сидела толстая старуха, как сказали – свекровь Розы, она требовала вернуть невестку. Мустафа не удивился, что именно у него потребовали вернуть девушку, ведь вычислить полицейского, патрулировавшего тот район, было не сложно. На груди полицейские носят карточки, к тому же с ним был напарник, наверняка сообщивший, куда отвезли Розу. Не понравилась женщина Мустафе, что-то нехорошее было в ее колких глазах, которые она не прятала, а, напротив, цепко впивалась ими в полицейского. Догадавшись, что молчаливый полицейский не доверяет ей, она протянула брачное свидетельство и паспорт невестки. Мустафа, внимательно изучив свидетельство, уже решил отдать девушку законным владельцам. И вдруг старуха слезно заголосила:

– Мы ее так любим, так любим… У нее голова плохая, совсем прохудилась голова, вот она и побежала. А мы столько денег потратили на лечение, лелеяли ее…

Это было лишним. Многочисленные побои на теле Розы говорили, что с ней обращались жестоко, девушка истощена, а следы уколов далеко не лечебного свойства… и при всем этом такая любовь? От любви не убегают. Мустафу раздирали противоречия, пока читал и слушал. Не знающую чужого языка девушку под давлением можно заставить подписать что угодно. И в то же время права на стороне старухи и ее сына, значит, о депортации не может быть речи. Он вернул бумаги со словами:

– Я привезу девушку.

Старуха удовлетворенно закивала, утерла слезы и вышла из участка. Из окна он видел, как села она в машину, которая не сдвинулась с места, значит, будет ждать.

– Старуха врет, – сказал он начальнику.

– Привезите девушку, – был приказ.

Мустафа поехал на полицейской машине, видя в зеркало, как за ними неотступно следовал автомобиль. Это был не тот автомобиль, в который села старуха, другой, длинный, дорогой. За свою карьеру полицейского Мустафа не привык сидеть на крючке у неизвестно кого. Он приказал водителю оторваться от «хвоста», тот послушно исполнил просьбу, легко лавируя по узким улочкам старого города, где лимузину маневры выполнять трудно, неудобно, а иногда и невозможно.

Он вошел в комнату Розы, пристально посмотрел на девушку.

– Тебя требует вернуть свекровь, – сообщил он по-английски.

Роза не поняла слова «свекровь», переспросила, кто ее хочет вернуть.

– Мать твоего мужа.

– У меня нет мужа! – вскрикнула Роза, догадавшись, что ее ждет. Ничего больше не оставалось, как упасть на колени и молить человека, который был так добр к ней: – Отец, прошу вас… не отдавайте меня! Лучше убейте.

Она плакала горько, взахлеб, и не переставая умоляла убить ее. А Мустафа не знал, что делать. Такое с ним случилось впервые. Он обязан выполнить приказ. И почему-то был уверен, что девушку ждет страшная судьба, от которой она попыталась убежать.

– Чем ты занималась в Анкаре? – спросил Мустафа.

Роза подняла на него глаза, искавшие защиты, и тут же опустила их. Она боялась этого вопроса, так как прекрасно знала, с каким презрением относятся к проституткам в стране вечной весны. Она не знала, как объяснить, что не по своей воле попала на дно, что ее заставили, а заставлять здесь умеют, поэтому молчала, закрыв лицо ладонями.

Мустафа догадался сам. Сколько он видел на улицах городов молоденьких девушек – не пересчитать. Одни приезжают сюда по доброй воле, этим везет почему-то больше. Их ловит полиция, потом депортируют, а дурехи яростно сопротивляются. Других привозят, посулив золотые горы, и насильно продают, держат запертыми в притонах, отбирают документы. Эти чаще погибают, потому что выбраться из притона практически невозможно. Но такие девушки и спросом пользуются, потому что с ними можно делать все, абсолютно все, у них ведь особый статус – статус рабыни. Эта категория девушек приносит баснословные деньги хозяевам, а содержание их почти ничего не стоит. Третьи приезжают по рабочей визе, исправно работают и потихоньку занимаются проституцией, имея надежное прикрытие – хозяина, где живут или где промышляют. Эти пользуются свободой, неплохо зарабатывают. О, сколько существует уловок для процветания грязного бизнеса. Роза, очевидно, попала в самую мерзкую категорию, ей удалось бежать, назад она не хотела. Судя по всему, ее хозяева очень хорошо подготовились, из рук добычу не выпустят. Но почему они рисковали, придя в полицию? Для них же лучше сидеть тихо, девушку депортировали бы, все остались бы при своих интересах. Почему так усиленно хотели вернуть рабыню? Почему?