Сюрприз под занавес - Галина Гордиенко Страница 11

Тамара почти упала на скамью. Ноги гудели невыносимо. Она посмотрела на часы и застонала: через полчаса нужно идти. Если они с Динкой опоздают к обеду, Софи им не простит.

Тамара нашла взглядом бегающую по дорожкам парка племянницу, Крыса, преданно державшегося в кильватере, и раздраженно фыркнула: вот уж сладкая парочка!

Напакостили и в ус не дуют. Динка держится как партизан — не била она вазу и все. Да, бежали они с Крысом мимо, но и только. При чем тут ваза?!

Тамара сдвинула брови: неприятная сцена вышла, что и говорить.

Расстроенная Софи ушла в свою комнату. Вера Антоновна демонстративно понесла ей лекарство. Наталья громогласно предлагала свою помощь по дому. Элечка сочувственно ахала-охала, Тамара едва не стукнула ее по спине за лицемерие. Ягудин кротко таскал мимо них грязную посуду на кухню.

А этот… с именем… даже не соизволил носа высунуть в коридор. Тамара потом заглянула в гостиную: недавний попутчик стоял перед картинами, задумчиво рассматривая их. Сунул руки в карманы и покачивался с пяток на носки. И на нее взглянул совершенно равнодушно. Будто и не…

Тамара жарко вспыхнула и рванула ворот футболки: лучше и не вспоминать!

Не вспоминать не получалось, хоть плачь. Тамара и сейчас чувствовала свежий, слегка горьковатый аромат чужой туалетной воды. Странно волнующий запах дорогого парфюма.

Внезапно стало обидно за Лешку Сазонова. Почему-то Тамара совсем не помнила, чем Лешка обычно пользуется. Или ничем?

Тамара невольно поежилась: она и чужие руки до сих пор чувствовала. Прохладные жесткие пальцы, сжимающие щиколотки. Их бережное щекотное касание, когда Электрон смывал кровь с лица и шеи. Смугло-розовую щеку рядом. И насмешливый взгляд прозрачных зеленых глаз.

Позволить стянуть с себя пижаму?!

Идиотка. Слабоумная идиотка.

* * *

Черт! Черт! Черт!

Тамара растерянно рассматривала осколки какой-то замысловатой фарфоровой фигурки: как она могла смахнуть ее с полки?! Ведь просто шла мимо!

Девушка машинально потерла висок, ей вдруг показалось, что кожи что-то коснулось. Тамара как тонкий свист услышала.

Или это комар? Какая-то мошка? Странно, до вечера еще далеко…

В гостиную влетела раскрасневшаяся Элечка и удивленно вскрикнула, увидев осколки. Тамара помрачнела и неубедительно сказала:

—Сама не знаю, как получилось.

Вошедшая следом Наталья поставила на стол плетенку с тонко нарезанным хлебом. Обернулась, охватила взглядом сразу обеих девушек, жалкие остатки фарфора на полу и удовлетворенно заметила:

—Так-так-так, поздравляю. Любимая композиция Софи — пастушка со свирелью.

—Это не я, — испуганно пискнула Элечка и почти отбежала от места преступления.

Будто не услышав, Наталья сообщила:

—Она из Германии. Софи сама выбирала. Подарок мужу к пятидесятилетию.

Наталья так запросто произносила «Софи», будто о ближайшей подруге говорила. Однокласснице или однокурснице. В крайнем случае, они вместе когда-то в классики прыгали. В одном дворе росли.

Тамара неожиданно разозлилась и решила отныне называть Борщевскую только по имени отчеству. Софьей Ильиничной. Чтобы не иметь ничего общего с этой лицемерной грымзой в асфальтовом костюме. От Натальи даже пахнет чем-то таким…

Бензиновыми парами, вот чем! Как от машины. И голос у нее без всякого выражения. У робота больше эмоций.

Решено — исключительно Софьей Ильиничной.

В конце концов, она ровесница Тамариной бабушки!

Вера Антоновна внесла парующую супницу, и в комнате повисла напряженная тишина. Слегка затхлый воздух словно наэлектризовался, только что искры не проскакивали.

Раскрасневшаяся от волнения Элечка забилась в самое дальнее кресло и затихла. Наталья старательно поправляла приборы на столе. Лицо ее казалось совершенно спокойным. Где-то в ванной бодро, но фальшиво насвистывал Петя Ягудин.

Тамаре вдруг стало трудно дышать. Девушка почувствовала себя преступницей. Она не знала, что делать.

Сбежать в свою комнату? Сходить за веником и убрать осколки? Повиниться? Или упираться до последнего, взяв пример с племянницы?

Все-таки они одной крови!

Выбрать линию поведения Тамара не успела. Вера Антоновна избавилась от супницы, развернулась и увидела ее виноватую физиономию. Взгляд Веры Антоновны скользнул ниже, глаза округлились. Тамаре почудилось — они даже цвет изменили, потемнели, что ли.

Тамара машинально отступила к открытой двери. Вера Антоновна нехорошо покраснела и хлебнула воздуха. Элечка нервно хихикнула. Наталья укоризненно покачала головой и принялась шепотом пересчитывать вилки.

Вера Антоновна всплеснула руками и тоненько закричала:

—Да что ж это за несчастье-то, а? Да как же тебя туда занесло, а? Да кто ж тебе разрешил на полках лазить, а?

—Я не лазила,— затравленно огрызнулась Тамара.

Ей хотелось провалиться сквозь землю: на пороге появились Петя с Электроном. Одновременно. Как сговорились. Первый смотрел сочувственно, второй — ну и гад же! — равнодушно.

Вера Антоновна визгливо возмутилась:

—Да как же не лазила?!

—Не лазила,— твердо заявила Тамара и сцепила руки за спиной.