Фиолетовый - Ольга Тарасевич Страница 11

— Миша, это ты?

Она, накинув на себя длинную, по колено, майку, подбежала к двери.

— Это ты?

— Катя, это я, открой…

Но этот голос не принадлежал Мише.

— Вы обознались… уходите… — ее заколотило от страха.

Этого не могло быть?!!! Где-то на ее темени произошло какое-то движение, не зря же говорят: волосы встали дыбом! Но у нее длинные, тяжелые волосы, они не смогли бы встать дыбом…

— Уходите, иначе я позвоню на рецепшен… Вы слышите меня? Я позову охрану!

— Я знаю, что ты одна… Открой, прошу тебя… Не бойся…

— Все, я звоню…

— Ладно-ладно, я пошел… Жду тебя вечером на крыше отеля, там есть рыбный ресторан.

Она услышала звук удаляющихся шагов. Вернулась и легла на кровать. Закрыла глаза. Это сон. Конечно же, это сон… Потому что не может это быть Иван, восставший из мертвых… Ни одно человеческое существо не могло сорвать с себя, находясь под тяжелой сырой землей, свернутый в рулон ковер… Он был мертв, мертв!!! И они с Мишей закопали его в лесу!

Но кто же тогда приходил сейчас к ее номеру и звал ее по имени?

4 Сентябрь 2003 года Москва

Она знала это летнее кафе, они часто бывали здесь с Мишей, особенно летом, когда в жару здесь били фонтаны и цвели олеандры. Но и в холодное время года, когда столики перемещались под крышу, там было уютно — тепло, красиво от множества аквариумов и искусственных водопадов. Кроме того, там подавали очень вкусные мидии…

Она поднялась по ступенькам и огляделась. Миши нигде не было. Она позвонила ему.

— Ты где?! — Она задыхалась от возмущения. Как он мог так поступить с ней? Сказать, что будет ждать в кафе, а самого нет. — Миша, ты почему молчишь?

— Хотел перехватить тебя… Сиди и жди меня, хорошо? Понимаешь, я выехал тебе навстречу. Видимо, мы разминулись…

— Ты где?

— Я еду к тебе…

Она ничего не понимала, была совершенно сбита с толку. Куда он поехал? Зачем? Может, какие-то проблемы с клиентом?

Вся эта неразбериха длилась около часа. Катя звонила мужу, но тот, похоже, либо находился далеко от города, где не было сотовой связи, либо просто отключил телефон…

Подошел официант, Катя попросила принести ей немного холодной водки. Подумалось, что после водки ей будет проще выдержать этот стресс…

Когда же спустя минут сорок она увидела машину мужа, ей стало и вовсе нехорошо… Что она ему сейчас скажет? Признается в том, что она убила его лучшего друга? И как он на это отреагирует? Скажет, сама во всем виновата… Нечего было провоцировать молодого мужика… При всей своей мягкости и внешнем добродушии Михаил мог быть (Катя наблюдала, как он общается с клиентами) и жестким, и холодным, и даже агрессивным… У него работа такая.

Но больше всего она боялась, что он выдумает ее и Ивана связь. Скажет, что давно подозревал, что между ними что-то было, да только думал, что ему все это кажется…

Словом, она теперь уже и не знала, рада она его приходу или нет… Но он пришел, и она должна была ему все рассказать и попросить о помощи…

— Извини, милая, у меня возникли некоторые проблемы… Я собирался было уже распрощаться с клиентом, как вдруг он сказал, что у него в кармане диктофон и что все то, о чем мы с ним говорили, а говорили мы с ним о предстоящем суде, понимаешь?…

Она понимала. Знала, что практически все судьи берут взятки, и что ее муж довольно часто передает деньги судьям, и что это подсудное и очень опасное дело… Наличие диктофона грозило для Михаила сроком…

— Да, я понимаю… — Пролетела мысль о том, что беда никогда не ходит одна. — И что, все уладилось?

— Он требует денег за молчание… Сволочь. Как будто бы речь идет не о спасении его брата-убийцы, а о моем собственном спасении… Просто хочет этот негодяй сорвать свой куш, решил воспользоваться ситуацией…

— И чем все закончилось?

— Мы с ним были в банке, мне пришлось раскошелиться, а он вернул мне диктофонную запись…

Она представила себе, как нервничал муж, когда все это происходило, а тут еще она со своими звонками…

— Ну, теперь рассказывай, что у тебя приключилось? На тебе лица нет…

— Думаю, что теперь тебе надо будет защищать меня… — Глаза ее заполнились слезами. — Я убила Ивана…

— Что? Говори потише… — Он склонился к ней, взял ее за руку. — У тебя холодные руки… Повтори, что ты сказала?

— Я убила Ивана. Мы с ним вместе готовили, накрывали на стол… Я пекла пирог. Миша, я его не провоцировала, я была застегнута, что называется, на все пуговицы… Я не знаю, что с ним случилось, он вдруг превратился в какого-то… монстра… Он набросился на меня… Он изнасиловал меня, Миша… Ты можешь сразу бросить меня… Но я ни в чем не виновата. Он физически был сильнее меня, как ты сам понимаешь…

— И как же ты его убила? — Он смотрел на нее недоверчиво, не мигая. Видно было, что он потрясен. Трясущейся рукой он ослабил галстук на шее…

— Я лупила его всем, что было под рукой… рядом с постелью…

— Это было в спальне? — Голос его прозвучал как-то глухо, неестественно.

— Да… Я, ничего не соображая от страха и боли, схватила вазу и ударила ею ему по голове… На вазе — кровь. Я потом брала эту вазу в руки… Там везде отпечатки моих пальцев…

— Ты уверена, что убила его?

— Мне показалось, что он не дышит…

— Поехали… Ты не заплатила? — Он кивнул в сторону официанта.

— Нет. Не успела… Я выпила две рюмки водки, Миша. Но легче мне от этого не стало… Что делать, Миша?

— Ладно, разберемся, — сказал он жестко. — Но ты… ты ведь не хотела?

— Миша… Прошу тебя, не унижай меня… Если бы я этого, как ты говоришь, хотела, разве стала бы я тебе об этом рассказывать? Или, тем более, бить его… убивать?..

Она не помнила, как они ехали домой. В машине молчали. Она понимала, что Миша сейчас рисует в своем воображении сцену насилия, что он страдает при мысли, что его жену унизили, и еще не уверен в том, что Иван способен на такое, не говоря уже о том, что она убила его, что он мертв… Вероятно, думала она, он на что-то еще надеется… И как муж, и как адвокат.

— Я боюсь туда подниматься… — заскулила она, когда машина въехала во двор. — Пожалуйста, иди сначала один… А вдруг его там уже нет, он встал, потер ушибленную голову и отправился домой?

— И такое тоже может быть… Хорошо, сиди в машине и никуда не уходи…

И он ушел. И его не было целую вечность… Хотя на самом деле прошло не так уж и много времени — ровно столько, сколько потребовалось для того, чтобы сделать то, что он сделал…

Он вернулся, помог ей выйти из машины и сказал, что ей нечего бояться. Что она не одна, что у нее есть муж, который никогда в жизни не бросит ее в трудную минуту, что он ее любит всем сердцем и не представляет, как он вообще жил без нее, и что он верит, что она ни в чем не виновата… Что это он сам, Михаил, виновен в том, что приблизил к своей семье постороннего, в сущности, человека…