Дерзкая овечка, или Как охмурить своего босса - Полина Раевская Страница 11

Но Петров, кажется, ничего не заметил. А я-то мнила его человеком проницательным, видящим людей насквозь. Неужели у страха глаза велики и я просто все это придумала?

– Валерия Михайловна, – начальник направил на меня взгляд темно-карих глаз, – мы с вами уже две недели бок о бок работаем, а так толком и не познакомились.

Я с недоумением уставилась на шефа. Вот это поворот сюжета! Чего не ждала, того не ждала. Эти мысли пронеслись в моей голове за мгновение, спустя которое я кое-как выдавила из себя не своим голосом:

– Что вы имеете в виду? Что именно вы хотели бы узнать?

– Да я и сам не знаю. – Неожиданная улыбка преобразила лицо Петрова до неузнаваемости: даже на человека стал похож. – Просто подумал, что как-то это странно, что ли… Проводим вместе большую часть дня, а кроме сухих официальных фраз, ни разу друг другу ничего не сказали.

Вот к чему, к чему, а к такому повороту сюжета я точно не готова. Неужели и этот туда же? Только шефа-поклонника мне не хватало.

Хотя нет… Что-то не похоже. Насколько я знаю, Петров категорически не приветствует романы на работе, да и последняя его пассия, фотографию которой мне выдал Гугл буквально на днях, молода и так хороша собой, что только умалишенный променяет ее на девицу вроде меня. Это все равно, что, стоя перед накрытым лучшими яствами столом, броситься к мусорке, чтобы достать оттуда плесневелый кусок старого хлеба. Не то чтобы я считала себя отбросом, но Серпал-то уж точно гурман. Так что с этой стороны мне явно ничто не угрожает, даже несмотря на то, что для своего возраста я довольно привлекательна. Тогда что? К чему все эти разговоры по душам? Что задумал этот субъект? Как ни старалась я найти ответы на эти вопросы, они категорически отказывались отыскиваться.

– Сергей Павлович, я, конечно, не против. Только вот даже не знаю, что вы имеете в виду. Вы ведь наверняка изучили мое личное дело. Ну, или не вы, а ваши помощники. Так что обо мне вам все известно. Мне о вас, впрочем, тоже: я ведь, вы уж простите, тоже кое-чего в этой жизни стою, так что абы к кому на работу не пойду. Тем более секретарем. Так что почитала, просветилась.

Петров усмехнулся:

– И как? Понравился?

Я удивилась:

– В каком смысле? Вы, безусловно, профессионал. Добились многого, работников, по слухам, не обижаете. Многие с вами с самого начала – больше двадцати лет. Как по мне, это о многом говорит. Что до остального… Так это меня совсем не касается.

– Интересно, интересно. – В глазах Серпала заплясали озорные чертики. – И что же такое вы понимаете под «остальным»?

Я замялась, понимая, что ступила на тонкий лед, но, взглянув прямо в глаза шефу, неожиданно решилась и выпалила:

– Мне кажется, вы не очень счастливый человек.

– Что?! – Петров изобразил удивление довольно натурально. Хотя, как знать, может, и впрямь не прикидывается. – Это я-то? Тот, кто достиг вершины мира? Тот, кто может позволить себе все: любое путешествие, любую вещь, любую женщину! Или вы про простое семейное счастье? – Мужчина растянул губы в притворной улыбке. – Ну да, ну да, вполне в женском духе. Стакан воды некому подать и все такое, да?

Я поморщилась.

– Пожалуй, зря я это сказала, конечно. Просто мне показалось… Хотя нет, забудьте, вы правы. Это во мне доморощенный психолог заговорил: перечитала я соответствующей литературы в свое время. Можно идти? – поднялась я, посчитав разговор оконченным.

– Ну уж нет, голубушка, – деланно возмутился Петров. – Так просто вы не отделаетесь! Знакомиться так знакомиться. Давайте теперь о вас поговорим. Что там у вас со счастьем? Как с ним обстоят дела? Тридцать восемь лет, не замужем, детей нет, карьера коту под хвост. Как вы встаете по утрам с постели? Что вас заставляет это делать? – В тоне начальника я уловила искренний интерес.

Сглотнув ком и пытаясь загнать подступившие к глазам слезы обратно, я сцепила пальцы еще сильнее. Не помогло – предательская влага блеснула на ресницах, сделав очертания предметов размытыми. А ведь мне было что сказать сидящему передо мной человеку! Захоти я, могла бы поведать ему о мотивах, побуждающих меня просыпаться каждый день. У меня-то как раз имелась цель в жизни.

Видимо, уловив мое настроение – не зря Петров стал тем, кем стал, он смущенно кашлянул и произнес виновато:

– Простите меня, Валерия. Я вовсе не хотел вас обидеть. И совсем не так представлял нашу беседу. Просто вы угадали, и… Хотя нет, забудьте. – Серпал махнул рукой. – Это так – минутная слабость. Идите, пожалуйста, вы свободны. И вообще… на сегодня свободны. Я уезжаю в администрацию, до конца дня меня не будет, так что…

– До свидания, – пробормотала я, покидая кабинет.

Петров промычал в ответ нечто нечленораздельное.