Тепло твоих рук - Дженел Тейлор Страница 11

– Ну ты и умник, – отрезала она. – Как насчет того, что мой отец видит меня и моих сестер две недели в году, но даже эти две недели не может провести с нами? Как насчет того, что мои сестры не любят меня без каких бы то ни было причин? Как насчет того, что я приезжаю сюда год за годом, и каждый раз происходит одно и то же: мои ожидания не оправдываются?

– Знаю, – сказал Зак и швырнул в воду еще один камень. – А вот я перестал ожидать чего бы то ни было лет в шесть или семь. В том возрасте, когда ты понимаешь, что твои родители вовсе не те волшебные идеальные люди, которыми ты их считал.

– С меня довольно и хоть сколько-нибудь порядочных, – откликнулась Оливия, опускаясь на песок.

Он взглянул на нее:

– Да, с меня тоже.

Они просидели на пляже полчаса, разговаривая, бросая камни в воду, разговаривая и снова бросая камни. Она узнала, что он живет на «оборотной стороне» Блубери в развалюхе рядом со свалкой старых автомобилей. А его отец алкоголик.

– А моя мать, по слухам, зарабатывает на жизнь, продавая свое тело, – сказал Зак, и лицо его скривилось. Он зажмурил глаза и ударил кулаком по песку. – Не знаю, правда это или нет. Надеюсь, что нет.

– Я тоже, – эхом отозвалась Оливия, и сердце ее сжалось.

– Но все считают, что это именно так, – сказал Зак. – Так что какая разница.

Оливия повернулась к нему:

– Не важно, что считают все остальные, важно, во что веришь ты сам. Здесь, – она показала на его голову, – и здесь, – добавила Оливия, притронувшись к его груди.

Зак взглянул на нее, потом на ее руку, кивнул и снова посмотрел на океан.

– Спасибо.

Оливия тоже кивнула, просто потому, что не знала, что сказать.

– Я Зак. Зак Арчер.

– Оливия Седжуик, – сказала она. – Тебе сколько лет? Мне шестнадцать.

– А мне семнадцать. На следующие полгода. Еще один год в школе, и я свободен.

– И куда ты отправишься после этого? – спросила она.

– Куда-нибудь. В Нью-Йорк, Бостон, Сан-Франциско, Чикаго. Поезжу и посмотрю, где мне понравится.

– Неплохая идея, – сказала Оливия.

Зак посмотрел на нее так, словно мог прочитать ее мысли:

– Жаль, что мне нужно уходить, но мне пора на работу.

– Где ты работаешь?

– В супермаркете. Открываю коробки, расставляю товары по полкам. Но когда-нибудь я стану архитектором. Буду строить небоскребы. – Он посмотрел на нее. – Это, наверное, кажется очень глупым. Но я верю, что смогу добиться своего.

– Я тоже верю, – сказала Оливия. – Ты очень настойчивый, а это самое главное.

Тут Зак впервые ей улыбнулся. Эта улыбка полностью завоевала ее сердце.

– Давай встретимся здесь вечером.

– Когда? – радостно спросила Оливия.

Повзрослевшая Оливия улыбнулась этому воспоминанию. В тот момент они оба знали, что им суждено быть вместе, что началось что-то особенное. Они встретились тем вечером в половине десятого. Отец никогда не проводил время после ужина с дочерьми. Вообще ужин был единственным временем, которое он проводил с ними. Они встретились на пляже и целый час гуляли, взявшись за руки, разговаривали, целовались и все больше и больше влюблялись друг в друга.

Оливия вздохнула, с трудом припоминая ту девушку, которой когда-то была. Она закрыла глаза, пытаясь отогнать воспоминание о том времени, времени до того. До того как она забеременела. До того как Зак ее бросил. О том времени, когда в течение нескольких бесценных дней она чувствовала себя счастливее, чем когда-либо.

Оливия вздохнула и отправилась в спальню, которая некогда принадлежала ей. В коттедже было пять спален: по одной для каждой девочки, одна для Уильяма и одна для угрюмой экономки.

Оливия открыла дверь и замерла. Комната ничуть не изменилась. Ничего не изменилось. Как странно, подумала она. Зачем Уильяму нужно было переделывать весь дом, вплоть до выключателей и при этом оставлять ее комнату точно такой же, какой она была?

Это была розовая комната. Розовая комната для маленькой девочки. Посреди комнаты стояла кровать с четырьмя столбиками, на которых покоился розовый балдахин. Оливия присела на край кровати, как вдруг ей показалось, что она заметила какое-то движение у двери.

Она встала и выглянула за дверь. Да. Маленькая девочка. Она бежала прочь от Оливии и запускала воздушного змея. Змея в форме кошки. Малышка бежала через холл и смеялась.

– Стой! – крикнула Оливия.

Девочка оглянулась, улыбнулась, пробежала сквозь стену в конце коридора и исчезла.

Оливия закрыла и открыла глаза. Ей привиделась эта девочка, только и всего. Она много часов провела за рулем, и сейчас было очень поздно. Внутренний голос говорил, что пора ложиться спать.

Умывшись, почистив зубы и переодевшись в удобные спортивные штаны и футболку, заменявшие ей пижаму, Оливия юркнула под одеяло.

Она вдруг поняла, что девочка с воздушным змеем была девочкой из ее снов. Но где же мальчик? Ей никогда раньше не снилась только девочка. Почему сейчас девочка была одна?

«Потому что ребенок был девочкой, – внезапно поняла она. – У меня родилась дочка. – Это знание пришло к ней с пугающей четкостью. – Да, конечно, – подумала она, вновь опускаясь на подушку. – Я абсолютно ничего не знаю».

Оливия резко села в постели, сердце ее колотилось. Она взглянула на часы. Было начало девятого. Ей опять приснился сон. И в нем опять не было мальчика.