Найти, влюбиться и отомстить - Татьяна Полякова Страница 11

Рядом с дверью два окна, тоже пластиковые. Прочие окна дома с деревянными рамами, краска на них облупилась, одна из форточек болталась на единственной петле, создавая угрозу для прохожих. Прямо возле двери стоял новенький спортивный автомобиль. «Мазератти», – присвистнула я. Ее присутствие здесь казалось совершенно неуместным.

Припарковавшись рядом, я вышла из машины. Из подворотни напротив появились двое подростков и, привалившись к стене дома, наблюдали за мной. Один что-то сказал другому, кивнув на меня, и оба засмеялись. А я поспешила к застекленной двери, чувствуя на себе их взгляды. Никакой таблички рядом с дверью не было, но это не удивило, Юрка предупреждал, что Владан в рекламе не нуждается. Дверь оказалась приоткрытой. Толкнув ее, я вошла в просторную комнату. Прямо напротив за столом сидел Марич. Обстановка офиса спартанская: стол, два кресла, стеллаж, совершенно пустой, если не считать дюжины пивных кружек, должно быть, хозяин их коллекционировал, шкаф с лакированными створками и диван в углу. У дивана был такой вид, точно не одно поколение алкоголиков отлеживало на нем бока, находясь в прострации. На столе стоял ноутбук, рядом принтер. На окнах жалюзи, сейчас приподнятые. Не знаю, чего я ожидала, но точно не этого. Особенно после лицезрения «Мазератти» под окнами. Мужчин не поймешь. Любят дорогие игрушки, при этом откровенное убожество обстановки их вроде бы совсем не волнует.

– Здравствуйте, – сказала я, продолжая оглядываться.

– Привет, – сказал Владан.

Ожидая меня, он просматривал газету, теперь отложил ее в сторону и кивнул на кресло, что стояло напротив.

– Это ваша машина? – спросила я, ткнув пальцем в сторону окна.

– Моя, – усмехнулся Владан. – У каждого есть слабости.

– Ваши мне нравятся.

– Мне тоже.

Стоило мне увидеть его, как я опять разволновалась, оттого и болтала, хотя, наверное, следовало проявить сдержанность. Я торопливо достала из сумки деньги, протянула Владану.

– Вот двадцать тысяч, как вы сказали… архив в моем ноутбуке.

Он взял деньги, достал из ящика стола лист бумаги, написал расписку и отдал листок мне.

– В этом нет необходимости, – покачала я головой.

– У меня свои правила, – возразил он спокойно. Пришлось убрать расписку в сумку.

– Спасибо, что согласились, – пробормотала я, не зная, что еще сказать.

Он кивнул. Понять это предлагалось как угодно.

– Можно вопрос? – решилась я.

– Валяйте.

– Вы наводили обо мне справки?

Он откинулся на спинку кресла, помолчал немного и спросил:

– А надо было?

– Да или нет?

– Меня не интересуют ваши тайны, если они есть, конечно. При условии, что они никак не связаны с убийством, – усмехнулся он.

– Не связаны.

Я смотрела на него, гадая, знает или нет? Лицо абсолютно непроницаемо. А вот во взгляде читался вопрос, словно он ждал от меня чего-то. Я кивнула на свой ноутбук.

– Здесь черновые записи, не только то, что выходило в эфир. – Он вновь кивнул, продолжая меня разглядывать. – У меня есть условие, – собравшись с духом, сказала я и тут же смешалась. – Не условие, просьба.

– Я слушаю, слушаю, – сказал он, когда я замолчала, силясь подобрать нужные слова.

– Я бы хотела… я бы хотела быть рядом. Участвовать в расследовании.

Он опять надолго замолчал, а я испуганно решила: сейчас он меня выгонит. Молча укажет на дверь…

– Думаете, это очень увлекательно? – наконец спросил он.

– Нет. Боюсь свихнуться, сидя в четырех стенах и ожидая результатов.

– Хорошо, – пожав плечами, неожиданно легко согласился он. – Только имейте в виду, начнете мне надоедать, отправлю домой в два счета.

– Вы можете говорить мне «ты», – выпалила я, еще не веря в удачу.

Он в очередной раз окинул меня внимательным взглядом.

– Как скажешь. Тогда и тебе стоит перейти на «ты».

– Я попробую.

– Трудно «тыкать» взрослому дяде? – засмеялся он.

– Вы выглядите лет на тридцать, – сказала я.

– К сожалению, мне куда больше. Но за комплимент спасибо. Что ж, давай займемся архивом.

Я включила ноутбук, Владан передвинул кресло ближе ко мне, а на экране появилось изображение. Вера стояла с микрофоном в руках, я услышала ее голос:

– Сегодня в областном Дворце культуры проходит открытие фестиваля…

А меня внезапно поразила мысль: передо мной Вера, улыбающаяся, беззаботная, точно от смерти ее отделяли десятилетия, а между тем запись сделана всего за несколько часов до гибели моей подруги. Но Вера не чувствовала на себе ее ледяного дыхания, она даже не подозревала, что стоит к ней почти вплотную, и песчинки в часах, отмеренные ей, уже почти вытекли. Почувствовав дурноту, я прикрыла глаза. Владан, повернув голову, смотрел на меня. Я, ощутив его взгляд, внимательный и серьезный, поспешила взять себя в руки и вновь уставилась на экран.

– Это всегда тяжело, – вдруг сказал Марич.

– Что? – не поняла я.

– Просматривать видеозаписи, на которых они еще живы.

– Они? – задала я вопрос.

– Те, кого скоро не станет. Ты уже знаешь об этом, а они еще нет.

Значит, он чувствует то же самое, что и я. В этом не было ничего удивительного, но я мгновенно прониклась благодарностью к нему, а вслед за этим возникло ощущение узнаваемости и давней привязанности, точно он был рядом все эти годы и мы давно научились понимать друг друга без слов.

– Давай с самого начала, – сказал он, я кивнула, а Вера вновь произнесла:

– Сегодня в областном Дворце культуры…

– Она делала репортажи о фестивалях, выставках кошек… и никогда о политике, – торопливо произнесла я. – У нее не было, не могло быть врагов.

– Да-да, я понял, – кивнул Владан, пристально глядя на экран.

– Сделай крупный план толпы на входе, – услышала я голос Веры. – И афишу возьми в кадр.

– Не учи, – ответил ей Юрка.

– И людей, которые подходят с остановки…

– Любой каприз, хоть всю улицу сниму…

И тут Владан остановил изображение. В кадре люди поднимались по ступеням здания, но не они, как выяснилось, заинтересовали его. Он ткнул пальцем в угол экрана. Возле темного джипа стоял мужчина, привалившись к крылу машины. Лицо точно смазанное. Бритый наголо, в куртке нараспашку. Он смотрел прямо перед собой, туда, где должна была находиться Вера, но в кадр она не попала.

– Когда-нибудь видела его? – спросил Владан.

– Не могу вспомнить никого из знакомых Веры, кто брил бы голову. Почему ты обратил на него внимание?