Тайна приволжской пасеки - Алексей Биргер Страница 11

— К нему, к нему…

— А кто он такой? — спросил Миша.

— Узнаете! — ответил Николай Христофорович, хитро ухмыльнувшись.

— Почему его зовут Автоматычем? — задала свой вопрос Оса. — Он что, с автоматами работает?

— Может, и работает, — ответил Николай Христофорович. — Но Автоматычем его зовут не поэтому. Он татарин по отцу, и отчество у него сложное, типа Авторханыч. Здешний народ переделал это отчество в Автоматыч — ну, и привилось!

Ребята больше ни о чем не спрашивали, но их обуревало нетерпение узнать, кто такой этот Автоматыч и чем он занимается. Они поняли, что это и есть обещанный сюрприз!

Еще несколько улиц — и они увидели небольшой парк, над кронами которого возвышалось колесо обозрения.

— Мы идем в парк аттракционов? — спросил, догадавшись, Петя.

— В общем, да, — ответил Николай Христофорович.

Они прошли по тенистой аллейке и оказались перед площадкой, на которой размещалось несколько аттракционов: колесо обозрения, автодром с электромобилями с торчащими шестами, на которых так здорово сталкиваться, чертово колесо, карусель паровозиками и расписными лошадками, тир, качели-«лодочки». На площадке стояла мертвая тишина, ни одной живой души не было видно.

— Так ведь парк не работает! — чуть не хором вырвалось у ребят.

— Вот и нет! — ответил Николай Христофорович. — Все открыто, и все к вашим услугам… Автоматыч! — громко позвал он.

Из висевшей у самой земли перед дощатым посадочным помостом кабинки колеса обозрения высунулся человек — в потертом и испачканном рабочем комбинезоне, руки и лицо перемазаны сажей и машинным маслом.

— Ба, командор! — Автоматыч был смугл, черноглаз, и до того, как он заговорил, ребятам казалось, что он должен говорить с гортанным прицокиванием, на восточный манер, но он разговаривал с таким же округлым оканьем, как и все волжане. — Добро пожаловать!

— Вот посетителей к тебе привел, с тебя комиссионные, — усмехнулся Николай Христофорович. — У тебя ведь открыто?

— Разумеется, открыто!

— Тогда объясни нашим гостям, почему у тебя так пусто.

— А чего тут объяснять? — проворчал Автоматыч. — Городок наш совсем маленький, все, кто мог, тысячу раз перекатались… Это когда у нас большие теплоходы еще останавливались и ярмарку пытались устроить, вот тогда построили, чтобы побольше народу привлечь, туристов и покупателей всяких. Но дело, вишь оно как, заглохло… и даже средств на ремонт не выделяют. Вот, колесо обозрения подпортилось, вожусь с ним, надеюсь к ночи управиться. До этого у двух машин на автодроме моторы перегорели, чуть не неделю копался. Многое ржаветь начинает, тут бы почистить, покрасить…

— И сколько стоят ваши аттракционы? — полюбопытствовал Петькин отец.

— Да мы все старых расценок держимся, новых пока что не спускали. По тысяче рублей — любой. А в тире — сорок рублей десять пулек. И то для многих накладно выходит, еще и поэтому все простаивает. Ведь тут народ месяцами зарплату не получал, только недавно стали выплачивать…

Ребята тихо ахнули. В Москве уже давно самые простенькие — совсем «малышовые» — аттракционы стоили не меньше пяти тысяч, а цена на хорошие доходила до двадцати, иногда подскакивая и выше!

— Угу. — Петькин отец кивнул и показал Николаю Христофоровичу пять растопыренных пальцев, вопросительно на него поглядев: спрашивал без слов, нормальная ли будет сумма для Автоматыча, не надо ли ее увеличить или, наоборот, уменьшить — ведь после многих «пустых» дней у Автоматыча может голова закружиться от слишком больших денег и, вообще, пойдут разговоры, что командор богачей привез — в таких маленьких городках слухи быстро разлетаются, а это совсем ни к чему. Когда Николай Христофорович кивнул, показывая, что с суммой Петькин отец угадал, все в порядке, Котельников-старший произнес: — Хорошо, я предлагаю вам пятьдесят тысяч, и до закрытия весь парк принадлежит вот этим пятерым обормотам! Сколько до закрытия — часа два?

— Да, около того, — ответил Автоматыч, поглядев не на часы, а на солнце.

— Так годится мое предложение?

— Еще как годится! — Автоматыч был, очевидно, доволен. — Вот только колеса обозрения не обещаю, я его только к завтрашнему дню налажу.

— Ничего, обойдемся без колеса обозрения! — великодушно согласился Петькин отец.

— Сейчас я вам все отопру, — сказал Автоматыч, принимая у Котельникова-старшего пять десятитысячных купюр. Он взял связку ключей и пошел открывать аттракционы.

— А в Москве тир стоит не меньше двухсот рублей за десять пулек! — восторженно шепнул Миша Сереже.

Сережа не менее восторженно кивнул.

— Да, сюрприз действительно класс! Вот уж сюрприз так сюрприз!

Ребята начали с автодрома. Так здорово было гонять на машинках, уклоняясь от столкновений или, наоборот, врезаясь в других. Состояние аттракциона было, конечно, не ахти: машинки помятые, и железная сетка, которой шесты касаются верхним концом и через которую идет ток к моторам, кое-где порвана, так что иногда машинка могла беспомощно остановиться, и шест торчал в воздухе, сквозь дыру, и надо было ждать, чтобы в тебя кто-нибудь врезался и толкнул твою машину так, чтобы шест опять коснулся сетки… Но разве в этом дело? Так было даже интересней!

И чертово колесо тоже было таким, какого во всем мире не сыщешь, пусть оно и скрипело, как немазаная телега! Саша, бедняга, слетел с него первым — и как же он переживал, стараясь не показать своих переживаний друзьям! Если бы еще Осы здесь не было, а то… Последними на колесе остались Петя и Миша — они держались довольно долго и слетели почти одновременно!

— Хорошо, что мы оставили Бимбо на яхте! — сказал Петя. — Вот бы он сейчас возмущался и лаял!

Пете можно было так говорить — он ведь был хозяином пса. Но всем его друзьям было жаль Бимбо.

— По-моему, если мы тут задержимся до утра, то надо обязательно привести Бимбо сюда! — сказала Оса.

Взрослые — Николай Христофорович и Петькин отец — сидели на лавочке, блаженно щурились на солнце, неспешно говорили о чем-то своем, сами радуясь, что им удалось доставить детям такую радость. Через какое-то время Котельников-старший закурил свой привычный «Кэмел» и стал внимательно слушать то, что говорил ему Николай Христофорович.

Ребята покатались на карусели — и даже этот простенький аттракцион доставил им ни с чем не сравнимое удовольствие. Они уже и забыли, как приятно чувствовать под собой прогретое солнцем кожаное седло деревянной лошадки. А Саша взгромоздился на важного двугорбого верблюда и сверху взирал на всех остальных друзей…

Потом ребята отправились на качели-«лодочки» — те самые, которые раскачиваются все выше и выше, до тех пор, пока не переворачиваются в воздухе! Только одна была беда — всего две двухместных «лодочки» имелось в этом аттракционе, и для пятого человека места ну никак не находилось! Петя великодушно уступил первую очередь друзьям, а сам отошел в сторону, чтобы полюбоваться, как они будут вопить и визжать, когда качели начнут совершать полные обороты.