Голубые ангелы - Чингиз Абдуллаев Страница 11

Непривычный шум оглушал человека, заставляя обостренноприглядываться к городу. А тропический экваториальный климат лишь усиливал воздействиешума, действуя на нервную систему всех, кто не привык к таким необычнымусловиям.

Одна из древнейших столиц Азии — Джакарта — была уникальна инеповторима и своей историей, и своим благодатным и жарким климатом. Онаславилась и своим местоположением — стояла на пересечении многих морских путеймира. Еще в XVI веке на месте Джакарты находился город Сундакелапа, позднеепереименованный в Джакарту. Голландские колонизаторы сумели в начале XVII векаразрушить этот город, но уже через несколько лет его выгодное географическое истратегическое месторасположение заставило их начать восстановление и, болеетого, превратить город в крепость и резиденцию генерал-губернатора, давцитадели громкое название — Батавия.

Не раз и не два город был свидетелем пробуждающегося духанарода, его национального самосознания. Улицы и площади Джакарты еще помнятнародные восстания и движение в защиту Дипонегоро, Теуку Умара, Сукарно идругих талантливых вождей этой свободолюбивой страны.

Только после завоевания независимости в 1949 году город былпереименован в Джакарту, став столицей Республики Индонезии. С этого дняначалась ее новая эра. Столица становится крупным экономическим центром, растети хорошеет буквально на глазах. В городе возводятся многоэтажные отели и крупныеторговые, промышленные здания. Отдавая дань цивилизации, Джакарта не теряет исвоего очарования, бережно сохраняя незабываемые памятники истории, каналы,ратуши, церкви, построенные триста-четыреста лет назад. Сумев в какой-то мересочетать национальные черты своего народа с цивилизацией, стремительноворвавшейся в страну, город сохранил неповторимую прелесть и переживал порусвоего расцвета.

Ливень начался так неожиданно, что Луиджи не успел понять,что произошло. Это был настоящий тропический ливень, казалось, пробивающий телонасквозь и сметающий все живое. Улицы города мгновенно опустели.

Придется возвращаться в гостиницу, недовольно подумал Луиджии повернул назад. В отель он вбежал абсолютно мокрым. Страшно раздосадованный,поднялся к себе в номер.

— Это надолго? — спросил он у портье.

— Нет, думаю, часа на два, на три, — улыбнулся тот. Луиджичертыхнулся. В номере он осмотрел свой «кольт». Все в порядке. Переменив одеждуи переодевшись во все сухое, он решил спуститься и посидеть в баре.

Внизу, в полутемном баре, играла приятная спокойная музыка.Огромный широкоплечий малый стоял за стойкой, о чем-то оживленно болтая сосвоим юным помощником. Посетителей было немного, и Луиджи спокойно присел устойки, стараясь, чтобы вход был перед его глазами.

— Виски, — попросил он бармена.

Тот кивнул головой, протягивая Минелли стакан. Луиджи неторопливопил, чувствуя, как оставляет его мучивший небольшой озноб. В бар вошли двое.Маленький японец быстро спустился и что-то спросил у бармена. Очевидно, хочетвзять несколько бутылок с собой, догадался Луиджи, уже не обращая внимания наэтого посетителя. Вместе с ним вошла высокая ослепительно красивая женщина леттридцати.

Луиджи всегда нравились шатенки, но эта особа просто немогла не понравиться. Стройная, с длинными красивыми ногами, изящество которыхподчеркивала узкая, обтягивающая юбка с большим разрезом, элегантносочетающаяся со светлой блузкой. Она вошла в зал той медленной танцующейпоходкой, от которой сходят с ума мужчины. Женщина подошла к стойке.

— Мартини, — произнесла она.

— Мадам говорит по-английски? — спросил, повернувшись к ней,Луиджи. Женщина вскинула на него свои голубые, холодные и чуть насмешливыеглаза.

— А вы говорите дамам комплименты только на этом языке? —спросила она на чистейшем английском.

— Ну что вы, если хотите, я скажу и на итальянском, как выприкажете, — воскликнул ободренный Луиджи.

— Не стоит. Я вам верю.

— Конечно. Я думаю, мы прекрасно обойдемся английским.

— Не убеждена.

— Зато я убежден.

— Вы всегда так самоуверенны?

— Когда встречаю женщин, похожих на вас, — да, мадам.

— Значит, очень редко. Желаю вам всегда оставаться таким же.

Женщина, сделав несколько глотков, поставила стакан настойку и, бросив монету, медленно удалилась. Луиджи кивком головы подозвалбармена.

— Кто это? — спросил он по-английски.

Бармен наклонился к нему.

— Мадам Дейли. Говорят, американка. Богата. Из Голливуда.

— Она остановилась в вашей гостинице?

— Да, номер 303.

— Одна?

— Нет.

— Неужели с мужем?

— Нет, нет, с ней две горничных и слуга.

— Какие номера?

— Соседние, 304 и 305.

— Спасибо. — Луиджи оставил на стойке пятидолларовуюбумажку.

Бармен поклонился.

Минелли вышел из бара и, поднявшись в холл гостиницы,бросился к лифту.

— 303-й номер, — сказал он мальчику-лифтеру. Тот послушнокивнул головой. Через несколько секунд лифт замер. Луиджи прошел по коридору,дошел до дверей с табличкой № 303 и громко постучал. Ему открыла дверьмиловидная блондинка.

— Кто вы?

— Могу я видеть мадам Дейли?

Горничная удивленно окинула его взглядом.

— Пройдите.

Минелли зашел в номер. Апартаменты королевские, присвистнулон, ничего не скажешь, девочка что надо.

— Вы всегда так бесцеремонно врываетесь к незнакомымженщинам? — послышался за его спиной иронический голос.

Он стремительно обернулся. У противоположных дверей стоялаона, уже успевшая переодеться в голубое легко ниспадающее с плеч платье.

— Я подумал, что вы сидите одна в незнакомом городе, и решилпредложить вам свои услуги, мисс Дейли.

— Оперативно. Вы уже успели узнать мое имя?

— Я всегда оперативен.

— Вы американец?

— Англичанин.

— Никогда бы не подумала.

— Почему?

— Англичане более сдержанны в своих чувствах и не стольоперативны.

— Вы не знаете англичан, миссис Дейли. Эти сплетни о нашейхолодности распространяют французы.