Любовь как улика - Наталия Антонова Страница 11

Нюся тем временем запрыгнула детективу на руки и потянулась за ватрушкой. Мирослава отломила кусочек и на ладони протянула кошке. Та стала с удовольствием есть.

– Экая ты у меня невоспитанная, – ласково укорила кошку хозяйка, – учу тебя, учу приличным манерам, а всё не впрок. Не выйдет из тебя приличной барышни.

Мирослава невольно рассмеялась, кошка же действовала согласно известному принципу: а Васька слушает, да ест.

– Очень вкусные у вас ватрушки, – сказала детектив.

– Хотите, я вам рецепт дам? – предложила старушка.

– Буду весьма благодарна, – согласилась Мирослава и сразу призналась: – Только я по части кулинарии ужасная лентяйка.

– Так вам, наверное, ещё мама или бабушка пекут, лукаво проговорила старая женщина.

– Увы, – грустно отозвалась Волгина, – их давно нет в живых.

– Простите, – смутилась хозяйка.

– Ничего. Хотя у меня есть кому печь.

– И кто же это? – живо заинтересовалась Любовь Петровна.

– Мой сотрудник.

– Что же он, кулинар?

– Вообще-то детектив, – улыбнулась Мирослава, – но кулинария его хобби.

– В таком случае вам обоим повезло.

– И то верно.

Мирослава решила не торопить события и наслаждалась неспешным чаепитием и общением с милой старушкой и её ласковой кошкой.

Любовь Петровна не выдержала сама.

– Я ваша должница, – сказала она, – так что спрашивайте о том, что хотите узнать.

– Любовь Петровна, насколько я знаю, Борис Аввакумович Гусаров жил в вашем подъезде.

– Да, на третьем этаже они с Катенькой жили.

– И как жили? Мирно?

– Хорошо они жили, врать не буду. Да и как им плохо жить, если Катенька во всём мужу уступала. Сама говорила не раз, мол, как Боря захочет, так и будет.

– А Борис Аввакумович ценил такую уступчивость жены?

– Да как вам сказать, – пожала плечами старушка, – мужик он ведь и есть мужик. Но если вы о том, обижал ли Боря жену, то я ничего подобного не замечала.

– А каким соседом был Гусаров?

– Неплохим. Всегда вежливый, уважительный. Но вот если во что упрётся, то всё. Эгоистом был Борька! – неожиданно констатировала Костина.

«Вот это поворот», – удивилась Мирослава. Вероятно, заметив оторопь на лице детектива, Любовь Петровна пояснила:

– Ну посудите сами, была у нас детская площадка, уголок отдыха, лавочки там, кустики, клумба, так этот паразит укатал всё асфальтом. Вон полюбуйтесь, – Костина кивнула на окно, – автостоянка там теперь.

Вероятно, Любовь Петровна придерживалась полной версии высказывания древнегреческого мудреца и поэта из Спарты VI в. до н. э. Хилона – «О мёртвых либо хорошо, либо ничего, кроме правды».

Костина тем временем продолжала:

– И ведь многие были недовольны, так нет, языки спрятали в одно место и молчок! Только Михаил Петрович за всех бился. Так что вы думаете? – обратилась она к Мирославе.

– Что?

– Шахматов ведь и наткнулся на убитого Гусарова.

– Как это случилось?

– Да очень просто! Михаил Петрович каждый день выводит своего Тотошу с утра пораньше на прогулку. Так вот Тотоша и нашёл его!

– Интересное стечение обстоятельств.

– И не говорите, – согласилась Костина, – пути Господни неисповедимы.

– И полиции стало известно о конфликте Гусарова и Шахматова?

– Тут же! У кого-то вода в одном месте не держится, – с нескрываемым осуждением проговорила старушка.

– А что вы думаете по этому поводу?

– О ссоре или об убийстве? – уточнила Любовь Петровна.

– И о том, и о другом.

– Кто убил Гусарова, я даже представить не могу. Но уж точно не Михаил Петрович. Из-за таких пустяков не убивают. Потом Шахматов человек подкованный и упорный. Он через суд добьётся сноса автостоянки. Нечего ей под окнами делать. Откроешь окно проветрить, а оттуда такая вонь, что сразу закрываешь. Я и так-то стараюсь окна открытыми не держать, – вздохнула Костина, – да вот опять недоглядела, и Нюся моя в окно сиганула, да и на дерево. Наверное, испугал её кто. Может, опять же эти фыркающие звери!

– Какие звери?

– Да машины-то!

– А. Любовь Петровна, а вы как узнали, что Гусарова убили?

– Так полиция приехала, зеваки собрались и ну давай орать тут!

– А как жена Гусарова узнала о гибели мужа?

– Ей полиция сказала. У них окна-то на другую сторону. Да и молодая она, спала, должно быть, крепко.

– Выходит, что Катя мужа не дожидалась?

– А чего его дожидаться-то? – удивилась Костина. – Он гулять в ресторан пошёл. Правда, повод был, спорить не стану, но всё-таки раньше-то люди с жёнами да мужьями в рестораны ходили. А что теперь делается? – вздохнула она сокрушённо.

– Вроде бы у них был профессиональный повод, – осторожно заметила Мирослава.

– Всё равно! – осталась при своём мнении старушка. – А Кате он сказал, что вернётся поздно и дверь сам откроет.

– Наверное, Гусаров не часто возвращался домой под утро?

– Знамо дело, не часто, – согласилась старушка, – в ином случае и жена с ангельским терпением не выдержит. Но Борька-то с Катей и не так много прожили. Когда он её сюда привёл, она совсем девчонкой была.

– А до этого Борис Аввакумович жил один?

– Не всегда. У него до Кати ещё две жены было, и обе от него сами ушли.

– Почему?

– Не было у них столько терпения, как у Кати. – Костина внимательно посмотрела на Мирославу, потом махнула рукой и, пробормотав себе под нос: «Только ради Нюси», сказала: – Ведь Борька в молодости ещё тот гуляка был! От обеих жён погуливал. Вот они и не выдержали.

– А от Кати?

– Последнее время вроде поутих он. Всё-таки молодость позади, и без вука-вука особо не разгуляешься.

Мирослава не выдержала и рассмеялась.

– Чего это вы, Мирослава, смеётесь? Это нам, девочкам, – старушка озорно подмигнула детективу, – гулять можно хоть до ста лет, а мужской век в этом плане недолог.

– Говорят, на Кавказе отцами и в сто лет становятся.

– Так это на Кавказе, – отмахнулась Любовь Петровна, – а у нас, как говорит мой внук, экология и стрессы.

– Любовь Петровна, а вы не знаете, здесь во дворе Гусаров ни с кем, кроме Михаила Петровича, не конфликтовал?

– Явно нет, а так, кто его знает, – неопределённо отозвалась старушка и добавила: – Но скорее всего, Борю просто ограбили.