Где распростерся мрак… - Майкл Ридпат Страница 11

Балдур вел утреннюю планерку бодро, энергично и в высшей степени профессионально. На совещании присутствовало с полдесятка детективов, заместитель прокурора (молодая рыжеволосая женщина по имени Раднвейг), Магнус, а также старший суперинтендант Торкетл Хольм, начальник отдела уголовных расследований при столичном полицейском управлении. Торкетлу было за шестьдесят; на его круглой добродушной физиономии старческим румянцем лоснились розовые щеки. Вел он себя непринужденно, на первый план не лез, а с видимым удовольствием держался в тени, слушая выступление Балдура, которому поручили вести следственное дело.

В комнате царила атмосфера деловой приподнятости. Стояло субботнее утро. Перед участниками совещания маячила перспектива трудиться в выходные, однако все вроде бы с нетерпением это предвкушали.

Магнус чувствовал, что и сам захвачен общим энтузиазмом. Прошлым вечером Арни отвез его в гостиницу. Там сержант на скорую руку перекусил и улегся спать: день выдался долгим, утомительным, к тому же Магнус до сих пор не пришел в себя после бостонской перестрелки и ее последствий. Впрочем, спал он хорошо, в кои-то веки. И вообще было приятно очутиться подальше от Сото с его бандой. Сержанту очень хотелось послать весточку Колби, однако тут требовался доступ к компьютеру. Ну да ничего: время для этого еще будет, а пока что Магнуса очень заинтриговал ход расследования убийства профессора.

В свою очередь, личность заморского консультанта заинтриговала сидевших в комнате детективов. Когда он вошел, народ уставился на него во все глаза. Здесь и в помине не было улыбок, которые приняты среди американцев при знакомстве с новичком. Магнус не мог сказать, что именно сыграло роль: то ли врожденная сдержанность исландцев, которая минут через десять меняется на теплое отношение, то ли нечто более враждебное. Он решил не придавать этому значения. Хотя и был признателен Арни за его приветливую, широкую улыбку.

— Подследственный упорно отмалчивается, — сообщил Балдур. — По данным британской полиции, за ним не числится никаких грехов, если не считать двух случаев ареста за хранение марихуаны. Но это было еще в семидесятые. Чуть позже Раднвейг отведет его к судье, чтобы тот выписал постановление на содержание под стражей на следующие две недели.

— А что, для такого постановления есть достаточно оснований? — поинтересовался Магнус.

Балдур встретил ремарку насупленным взглядом.

— Стив Джабб — последний, кто застал профессора в живых. Находился на месте преступления примерно в то же время, когда совершено убийство. Нам известно, что он обсуждал с Агнаром некую сделку, но при этом отказывается сообщить подробности. Джабб что-то скрывает, и до тех пор, пока он не объяснит, в чем там дело, мы будем считать, что в убийстве повинен именно он. Словом, в моих глазах это вполне достаточные основания, и к такому же выводу придет судья.

— Что ж, вы меня убедили, — сказал Магнус, ничуть не покривив душой. В Штатах такого набора подозрений не хватило бы для выписки судебного ордера, однако исландская система все больше и больше начинала нравиться сержанту.

Инспектор сухо кивнул:

— Ладно, продолжим… Итак, что у нас на руках?

Два детектива доложили о результатах опроса Линды, супруги Агнара, которую они застали в профессорском доме в Селтьярнарнесе, западном пригороде Рейкьявика. Убитая горем вдова объяснила, что поженились они семь лет назад, у них двое детей. Для Агнара это был второй брак; с первой женой, своей бывшей студенткой, он развелся еще до того, как познакомился с Линдой, которая тоже училась у него на факультете. Агнар уехал в летний домик, чтобы выполнить там кое-какую работу: судя по всему, подходили сроки сдачи некоего перевода. Два прошлых уик-энда он также провел возле озера, и Линда, вынужденная в одиночку присматривать за детьми, относилась к его отъездам весьма прохладно.