Исчезающие в темноте. Кольцо бессмертной - Наталья Тимошенко Страница 11

Сколько прошло времени, он не знал, но резкий громкий звук заставил его вздрогнуть. Никита дернулся в кресле и выронил учебник.

– Тьфу ты! Задремал, – вслух выругался он, поднимая книгу.

Конечно же, задремал, вот и приснилось всякое. Никита снова уткнулся в учебник, однако мозг уже не был способен складывать буквы в слова. Он весь обратился в слух, и теперь ему казалось, что в прозекторской кто-то есть. Этого не могло быть, ведь он запер дверь на ключ, но в то же время он явно слышал шорохи. И не от ламп или холодильника.

– Так, ладно, я же не трус, – снова вслух сказал он. – Сейчас пойду и посмотрю, что там. Может, просто мышь. Больница старая, мало ли сколько их тут, этих хвостатых тварей.

Аккуратно приоткрыв дверь, Никита выглянул в тускло освещенную прозекторскую. На первый взгляд все здесь выглядело спокойно: холодильники заперты, пустые столы и каталки стоят неподвижно, инструменты накрыты посеревшими от времени и частых стирок простынями. Даже лампы не моргают, как наверняка было бы в плохом ужастике, если бы вдруг Никита в нем очутился. Он решил обойти большой кабинет и заглянуть в каждую щель. Мыши, может, и нет, но что если в приоткрытое окно влетела птица?

Никита как раз выглядывал в темноту за окном, когда звук повторился. Теперь он был похож на стук по металлу и доносился откуда-то со стороны холодильников.

– Мамочки мои… – совсем по-девчачьи проскулил Никита, прижимаясь спиной к стене.

Может быть, уйти отсюда? По стеночке, по стеночке добраться до кабинета, схватить свои вещи – и только его и видели!

Нет, тут же одернул он себя. Он же мужик в конце концов! Даже если там оживший зомби, огреет его по голове – и все!

Никита подбежал к ближайшему столику, откинул простыню и схватил скальпель. Вот, это еще лучше! От скальпеля живым ни один мертвец не уйдет. Медленно приблизившись к холодильникам, Никита замер, прислушиваясь. Звук больше не повторялся, и он не знал, какой из холодильников проверять сначала. Крепче сжав скальпель, он наконец открыл первый. В нем оказалось пусто. Второй – тоже пусто. В третьем лежал труп из реанимации, и Никите понадобилось все его мужество, чтобы вытащить каталку и откинуть простыню. Тучный мужик с огромными уродливыми разрезами на груди, грубо схваченными нитками, был совершенно точно мертв и не мог издавать никаких звуков.

Никита уже собрался задвинуть каталку обратно, как стук наконец повторился, да так громко и так близко, что студент подпрыгнул и со звоном уронил скальпель на пол. Торопливо подняв его и выставив перед собой, он снова повернулся к холодильникам. Теперь сомнения не было – стучали из того самого отсека, где лежит девчонка после ДТП. К стуку примешивались еще какие-то звуки, словно бы голоса.

Желание сбежать усилилось, но Никита все же подошел к холодильнику, быстро, одной рукой, отпер задвижку и распахнул дверцу, тут же отскочив в сторону.

Ноги шевелились!

НОГИ ШЕВЕЛИЛИСЬ!!!

Никита сам не понял, как оказался у противоположной стены. Держал скальпель перед собой и во все глаза смотрел на ворона на щиколотке, который завораживал его несколько часов назад.

– Эй, – послышался легкий шелест женского голоса в этой давящей тишине. – Кто-нибудь… помогите мне…

Если бы девчонка была зомби, она бы уже сползла с каталки и вцепилась Никите в глотку, это точно. А раз не может сама вылезти, значит, не зомби.

Тогда кто? Оживший мертвец? Может, она не умерла на самом деле, ее по ошибке в холодильник засунули? А она там в себя пришла? Ей же вскрытие еще не делали…

Глубоко вдохнув, Никита снова приблизился к холодильнику и медленно вытащил каталку. Девчонка стянула с себя покрывало, но это было все, на что ее хватило. Она была очень слаба и сильно замерзла. Сероватая кожа покрылась инеем, губы дрожали. Она смотрела на Никиту каким-то абсолютно бессмысленным взглядом, но это было не равнодушие зомби, а, скорее, растерянность человека, который не понимает, что происходит. И который очень сильно устал.

– Где я? – прошептала девчонка.

Никита наконец опустил скальпель и выпрямился, только сейчас понимая, что все это время держал ноги полусогнутыми. Не то от ужаса, не то будучи готовым броситься вон в любое мгновение.

– В больнице, – выдавил он, чувствуя, как охрип голос. Почему-то говорить ей о том, что она в морге, показалось неправильным. И тем не менее он не выдержал: – Ты что, живая?

Аккуратные дуги бровей едва заметно приподнялись.

– Тебя привезли после ДТП, оформили как труп, – пояснил Никита.

Девушка прикрыла глаза. Ресницы дрожали, но иней на них начал таять, слезами стекая по щекам к вискам и смачивая волосы на них.

– Мне холодно… – сказала она.

Никита оглянулся в поисках какого-нибудь одеяла, но в прозекторской, понятное дело, ничего не было. Тогда он стянул с себя халат и положил на каталку рядом с девушкой. Он не стесняясь разглядывал ее тело, когда думал, что она мертва, но теперь почему-то застеснялся. Пусть уж как-нибудь сама…

– Ты это… Оденься пока, – велел он. – А я позвоню в реанимацию. Тебя наверняка нужно подлечить, раз уж живая.

По лицу девчонки снова скользнуло непонимание, но Никита не собирался объяснять. Он пулей заскочил в кабинет, где совсем недавно страдал над патанатомией, запер дверь и с шумом выдохнул. Сейчас он позвонит в реанимацию, пусть спускаются и забирают ее. Зомби она или просто оживший труп, уже не его проблемы! Он свое дело сделал. И хорошо если не поседел в процессе.