Кино с клубничкой - Людмила Ситникова Страница 10

– Привет, привет, я уж думал, ты никогда не объявишься. Так-то мы помним старых друзей?

– Как себя чувствуешь?

– Да вроде ничего, врачи говорят, ещe дней пять, и я смогу выписаться.

– Я тут купила для тебя сок и фруктов, вот только не знала… Тебе можно есть бананы?

Столяров заржал.

– А почему нет? Мне всего-навсего удалили аппендикс. Посмотри на меня, я бодр и весел, а вот ты чего-то выглядишь неважно. Проблемы?

Махнув рукой, Ката села на край кровати. Вздохнула тяжело:

– Это ещe ничего… Уверяю тебя, через неделю я превращусь в старуху. В самую настоящую, с седыми волосами и лицом, по которому можно будет изучать географию.

– Откуда столько пессимизма, госпожа Копейкина?

– Ко мне сегодня приехала свекровь.

– А… теперь понимаю.

– Нет, ты не понимаешь. Ты не можешь понять. И никто, если он не знаком с Розалией Станиславовной, не поймeт.

– Ошибаешься. Не забывай, у меня имеется тeща, а уж она-то поистине монстр в юбке.

– Да Варвара Наумовна сущий ангел по сравнению с моей свекрищей!

– Ты перегибаешь палку, предлагаю сойтись на том, что матери наших вторых половин друг друга стоят.

– Согласна.

– Ну а как дела вообще?

– Витя, – понизила Катарина голос, – мне надо с тобой очень серьeзно поговорить.

– Слушаю.

– Не здесь, желательно – наедине. Тебе можно ходить?

– Нужно. Врачи уже на второй день после операции заставляли меня топать на своих двоих.

– Ну тогда, может, выйдем из палаты?

Столяров медленно поднялся.

– Давай помогу…

– Нет, я сам.

Оказавшись в коридоре, они расположились на стульях возле окна.

– Ну и к чему такая таинственность? Или ты хочешь поведать мне тайну своего рождения?

– Не язви. Если честно, я даже не знаю, с чего начать.

– Самый верный способ, когда не знаешь с чего начинать, начни с начала.

– Понимаешь, вчера в нашем новом доме я нашла видеокамеру.

– Ну.

– Она лежала в камине…

– В камине? Довольно странное место для неe.

– Я тоже так подумала. Потом решила посмотреть кассету, и… от увиденного у меня волосы встали дыбом. Никогда не думала, что стану свидетельницей подобного зрелища.

– Не интригуй, говори по сути.

– До нас дом принадлежал неким Игнатовым. Обычная семья, муж и жена. Два года назад, по словам соседей и матери Светланы Игнатовой, они уехали в Германию. Коттедж заранее переоформили на Елизавету Викторовну, она нам его и продала.

– Ката, ближе к сути, не тяни, ради бога.

– Не могу, надо по порядку. Так вот, как я поняла, незадолго до отъезда Света решила запечатлеть на камеру дом. Неожиданно в дверь позвонили, и Светлана… по непонятным мне причинам она положила камеру в камин. Камера продолжала снимать, а лежала она так, что входная дверь отлично просматривалась. И вот здесь начинается самое интересное… вернее – самое страшное. Света впустила в гостиную мужика неприятной наружности, назвав его Олегом. И он… В общем, он достал нож и убил еe! Убил, Витя, ты понимаешь? А камера работала, запечатлевая ужасающие кадры. Светлана лежала на ковре в луже крови, а этот мерзавец улыбался. Что было потом – неизвестно, кассета закончилась. Я в панике, происходящее кажется нереальным.

Витька смотрел в пол. Затем встал и, попросив Кату подождать, направился в палату. Он вернулся через пару минут, держа в руках сигарету.

– Кассета где?

– У меня дома.

– Ты уверена, что женщина, которую он убил, Светлана Игнатова?

– Абсолютно.

– Но тогда где еe тело? И тело супруга. Ведь, я полагаю, ты считаешь, что и мужа он тоже…

– Без сомнений.

– Нет.

– Что нет?

– Такого просто не может быть! Нелепо, к тому же неправдоподобно и как-то наигранно.

– Какая наигранность, о чeм ты? На моих глазах убили женщину! Я же не сумасшедшая… Олег пырнул Свету настоящим ножом, у неe текла настоящая кровь! О какой наигранности может идти речь? Ты же сам не один год проработал в органах и не понаслышке знаешь, какие изощрeнные зверства могут прийти в голову убийце. Или, ты считаешь, все убийства совершаются по шаблону? Одинаково?

– Нет, конечно.

– Тогда почему сомневаешься в моих словах?

– Дело не в твоих словах. Если Игнатовы мертвы, тогда кто вместо них уехал в Германию?

– Пока не знаю.

– Что значит «пока»?

– То и значит.

– Катка, а может, всe не так плохо?

– Как это?

– Ну, ты сказала, что якобы видела, как он пырнул еe ножом. Так?

– Да.

– Потом кассета закончилась.

– Верно.

– А если Светлана не умерла?

– Как?

– Да очень просто. Она могла потерять сознание. Потом мужик покидает коттедж, женщину находят соседи и вызывают «Скорую». Светлану увозят в больницу, там она проводит некоторое время, выписывается и вместе с муженьком уезжает в Германию.

– Нет, нет и ещe раз нет.

– Но почему?

– Во-первых, соседка Лина, по-моему, ничего подобного не знает. Во-вторых, у Олега было такое выражение лица, что я сразу поняла: он в живых свою жертву не оставит, а в-третьих… В любом случае он убийца, и я должна его найти!

Столяров барабанил пальцами по подоконнику.

– Катка, не стоит тебе вмешиваться. Мой совет – отнеси кассету в милицию и забудь.

– Ни за что! Даже не проси! Я для себя твeрдо решила, что сама разберусь в ситуации. Ты меня, конечно, прости, но милиции я не очень-то доверяю.

– Для чего тебе ввязываться в какую-то старую, странную историю? Или от безделья нечем заняться? Так начни учиться вязать, или… запишись на курсы иностранных языков, я не знаю… А можно ещe…

– Прекрати разговаривать со мной таким тоном! Вязать я и так умею, иностранный язык мне знать ни к чему, а этого Олега я всe равно в покое не оставлю, чтобы ты ни говорил. Я пришла к тебе как к другу, спросить совета, но если ты намерен меня отчитывать, я уйду.

– Да подожди, не злись.

– Сам не выводи меня.

Виктор молча курил. А когда от сигареты остался бычок, спросил:

– Ты говоришь, всe произошло в гостиной? А скажи, у тебя сейчас на полу в гостиной есть ковeр?