На сеновал с Зевсом - Елена Логунова Страница 10

– Ах, вот как все было! – Я покачала головой и надула щеки, из всех сил сдерживая улыбку. – Ну, теперь мне понятно, почему Зяма так сердит на Бангладеш! Хотя я на его месте гораздо больше сердилась бы на хозяина бульдога.

– Башку ему откусить! – кивнула Трошкина, не уточнив, кому именно. – Ну, когда начнем?

– Что начнем? – немного напряглась я.

Откусывание чьей бы то ни было башки не входило в мои ближайшие планы. Людоедство и живодерство не по моей части!

– Как – что? Бульдога искать! Надо же убедиться, что у него есть прививка от бешенства, иначе бедному Зяме вкатят двадцать уколов в живот, а это, говорят, очень больно!

– Трошкина, тебе самой нужна прививка от бешенства! – Я покрутила пальцем у виска. – Ты хочешь, чтобы я убила свободное утро на поиски какого-то там бульдога?!

– Мы вместе его убьем, – предложила Алка, опять не уточнив свои кровожадные планы. – Зяма бы сам поискал, но ему ходить больно.

Подружка жалостливо шмыгнула носом. Я внимательно посмотрела на нее и поняла, что отговаривать дурочку бесполезно. Со мной или без меня, но Трошкина действительно пойдет обшаривать город в поисках собаки, от состояния здоровья которой напрямую зависит судьба ее любимого мужчины. Не понимаю, как Зяме удается сводить с ума даже самых умных женщин!

– А где живет собака? – сдаваясь, спросила я.

– То-то и оно, что это неизвестно! – сокрушенно вздохнула Алка. – Где-то на Дровянке, в получасе ходьбы от ресторана «Луара», точнее Зяма сказать не может. Когда они с девочкой шли туда, он глядел, нет ли поблизости хулиганов, а таблички с названиями улиц даже не замечал.

– Ну, конечно! – фыркнула я.

На хулиганов он глядел, ага! Небось заранее присматривался к тем местам, с которых поприятнее будет пух собирать.

– А на обратном пути Зяма прыгнул в чудом подвернувшееся такси и по дороге домой тоже по сторонам не смотрел, потому что считал свои раны, – закончила Алка.

– Ладно, проявим благородство. – Я прошлепала к шкафу, чтобы выбрать универсальный наряд, подходящий и для поисков собаки в первой половине дня, и для тихого офисного сидения – во второй.

От ресторанчика, с открытой площадки которого Зяма с его несостоявшейся подругой Татьяной начали несуетное поступательное движение к отчему дому барышни, через парк вела одна-единственная аллея. Так что на этом этапе мы с Алкой заблудиться не рисковали. Непонятно было, куда идти дальше: путеводная аллея вывела нас к шумному перекрестку.

– Налево пойдешь – на рынок попадешь, – задумчиво завела Трошкина в лучших фольклорных традициях. – Направо пойдешь – в жилой микрорайон придешь. А прямо пойдешь – до реки дойдешь.

Означенными основными вариантами открывающиеся перед нами перспективы отнюдь не исчерпывались. На подступах к водной артерии велись какие-то масштабные строительные работы, а из ближайшего двора доносились звуки бессмертного блатного хита «Гоп, стоп!», так что Трошкина еще не учла весьма вероятные расклады «в канаву упадешь», «ногу сломаешь», «на хулиганов нарвешься» и «кошелек потеряешь».

– Надо было взять на всякий случай газовый баллончик, – пробормотала я.

– Или здоровенного охранника, – вздохнула Трошкина.

– Хотя бы собаку, – подумала я вслух, с сожалением вспомнив Барклая – верного четвероногого друга Дениса Кулебякина.

– Гав, гав! – послышалось из-за кустов.

Это совпадение мыслей и фактов меня заинтересовало. Я вытянула шею, высматривая источник лая, а Трошкина вдруг радостно завопила:

– Эврика! Эврика! – и бросилась напролом через самшитовую изгородь.

Я было подумала, что она неожиданно увидела знакомую собаку по кличке Эврика, и немного удивилась такому мощному порыву к общению с фауной – после того как ее в Австралии безвинно лягнул кенгуру, Алка держит дистанцию со зверушками крупнее хомяка и темпераментнее черепашки.

– Здра-авствуйте! Ой, кто это такие хорошенькие, с лапками, с хвостиком, с такими ушками расчудесными! – Из-за покореженных кустов вперемежку со звуками веселой возни донеслось сладкое сюсюканье Трошкиной. – И как же нас зовут?

Похоже было, что на лужайке резвятся сразу несколько хорошеньких сущностей с расчудесными лапками и хвостиками, однако Алка пока знакома не со всеми.

– Это Гапа, а я Марина Андреевна, – послышалось в ответ. – Мы сенбернарчики.

То есть никакой Эврики среди них не было. Но я решила, что на говорящих сенбернарчиков тоже имеет смысл посмотреть, и без задержки полезла в самшитовую брешь.

– Гапочка, ах ты, зайка! – безудержно умилялась Алка, сидя на корточках перед толстым пятнистым щенком.

Песик очень мало походил на зайца, а вот лохматая Трошкина в обрывках вечной зелени изрядно смахивала на сумасшедшую. Особенно эта ее внезапная любовь к четвероногим меня насторожила. Впрочем, тетка, придерживающая толстопятого Гапочку за ошейник, смотрела на щенка с еще большей нежностью.

– Гапусик у нас прелесть, – проворковала она. – Малюсенький еще совсем мой сыночек, трехмесячный!

Малюсенький трехмесячный Гапа при желании запросто мог бы перекусить тридцатилетней Трошкиной ручку или ножку, но вел себя паинькой, сидел тихо и даже, кажется, улыбался.

– Часто тут гуляете? – Алка задала риторический вопрос, голосом заранее выразив глубокое одобрение правильного подхода к воспитанию здоровых собачьих младенцев.

– Дважды в день по два часа, – с законной гордостью ответила заботливая собачья «мама» Марина Андреевна.

– Наверное, и других собачников встречаете? – Алка наконец встала и перевела заострившийся взгляд с добродушной морды Гапы на довольное лицо его хозяйки.

Тут только я начала понимать, что неумеренное восхищение лапками и хвостиками моя подружка демонстрировала с конкретным умыслом.

– Французского бульдога поблизости не видали? – подтвердила Трошкина мою догадку прямым вопросом.

– Это Фунтика, что ли?

– Может, и Фунтика, – согласилась Алка. – Я не знаю, как его зовут. А хозяйка у него молодая, симпатичная девушка. Они неподалеку в частном доме живут.

– Точно, это Фунтик и Танечка, они иногда гуляют тут по утрам, – кивнула Гапина хозяйка. – Где-то на Окраинной их дом, они обычно с той стороны выходят. А вам они зачем?

Умница Трошкина с ответом на этот вопрос не затруднилась.

– А мы хотим предложить им сняться для иллюстрированного календаря, – ловко соврала она. – Мы в нашем московском издательстве календарь готовим с собачками, и как раз для французского бульдога у нас есть вакансия.

– А сенбернарчик вам не нужен? – сильно оживилась Марина Андреевна.

– Сенбернарчик? – Трошкина посмотрела на меня.

– Наверное, понадобится, но попозже, – пробормотала я, недоумевая, чего ради все эти хлопоты с песьим кастингом для вымышленного издания. – Месяца через два, когда мы будем готовить календарь с крупными собаками.