Принц в неглиже - Елена Логунова Страница 10

– Монте Уокер, он же Фелиппе де Ларедо, он же Кемаль ибн Юсуф, он же Гжегош Томба, он же Анна Рейзнер, он же Анри де Сов, он же Лолита Лопес, он же Николас Пирис, он же Мари Канталь, – озабоченно забормотал Филимонов, поднеся к глазам список. – Товарищ капитан! Тут и женские имена!

– Урки, – пожав плечами, философски заметил капитан. – От них всего можно ожидать!

– Ага, – кивнул лейтенант.

– Исполняйте. – Сидоров небрежным жестом велел ему выметаться.

– Ага, – задумчиво повторил Филимонов. Он повернулся, пошел к двери, оглянулся на начальника: – А зачем руки в ноги? У них тут в регистратуре есть факс! Можно этот списочек к нам в Контору по-быстрому послать!

– Послать – это ты хорошо придумал. Действуй!

Филимонов наконец вывалился в коридор. Капитан хлебнул остывшего чаю и с легкой тоской покосился на ширмочку в углу: куда, интересно, пропала веселая медсестричка Света? Он немного посидел, предаваясь приятным воспоминаниям и машинально перетирая зубами нерастворившийся сахарный песок, извлеченный при помощи ложечки со дна чайного стакана. Хлопнула дверь, капитан очнулся, радостно сверкнул очами и тут же нахмурился: на пороге стоял лейтенант Филимонов.

– В чем дело? – недовольно спросил капитан. – Я что, непонятно скомандовал? Выполняйте!

– Уже, – радостно заявил тот, подлетая к столу. – Товарищ капитан! В самую точку! Есть такая Анна Рейзнер – мошенница со стажем, как раз в розыске. И Лолита есть, правда, без фамилии.

– Тоже мошенница? – поинтересовался капитан.

– Нет, проститутка.

– Гм? – Капитан выпятил челюсть. – Ну, урки! Умеют маскироваться!

– Лолита, наверное, все-таки другая, – помявшись, сказал лейтенант. – Проститутка – значит, баба, а наш – мужик. Я точно знаю, вместе в сортир ходили…

– Зелен ты еще, Филимонов, – укоризненно покачав головой, заметил капитан. – Жизни не знаешь. Ну и что, что не баба? Не баба, а проститутка! Только извращенная.

Глаза Сидорова мечтательно заблестели. Куда же пропала медсестричка Светочка?

– Товарищ капитан, – начал Филимонов.

– Лейтенант, – не слушая, перебил его Сидоров. – Смотайся-ка ты все-таки в Контору. Пусть они эти имена-фамилии в списках Интерпола посмотрят.

– Зачем в Контору? Тут в регистратуре есть компьютер.

– Компьютер, – с тоской сказал Сидоров, провожая глазами убегающего подчиненного. Новые методы работы ему не очень нравились. До чего техника дошла – никак этого летеху не спровадишь куда подальше! В регистратуре факс, в регистратуре компьютер. – Интересно, – пробормотал капитан, озвучивая родившееся у него подозрение. – А не в регистратуре ли Светочка?

В тоскливом одиночестве Сидоров выпил еще два стаканчика крепкого сладкого чаю.

– Товарищ капитан! – Лейтенант вломился в ординаторскую и подбежал к столу, сбив табуретку. – Точно!

– Что точно? – устало нахмурился Сидоров.

– Интерпол… картотека… М-м… – Запыхавшийся Филимонов выдавал слова через два на третье.

– Ну? Есть Монте Уокер? Во дела! – шестым чувством угадал недосказанное капитан.

Он ударил себя по коленке и на мгновение зажмурился, предвкушая какое-нибудь поощрение, а то и повышение. Шутка ли, иностранного рецидивиста выцепили, да как – случайно, дедуся какой-то по старой памяти настучал!

– За жабры гада, – хлопнув ладонью по столу, решительно приказал капитан Филимонову. – Вызывай наших. Мерзавца скрутить и перебазировать сам знаешь куда. Я ему покажу, как в российской больнице койко-место пролеживать, дармовую овсянку жрать!

Однако по причине позднего часа дальнейшие действия застопорились до утра.

От Екатеринодара до Кипра – путь неблизкий, и на остров в Средиземном море новый день по понятным причинам пришел несколько позже, чем в кубанскую степь. Впрочем, линия судьбы американского туриста Дона Салливана, одиннадцать месяцев в году работающего на правительство Соединенных Штатов в Национальном агентстве расследований, обещала в самом скором времени соединить эти отдаленные географические точки.

Сначала противным голосом запел телефон.

Восьмой час утра – не лучшее время для пробуждения человека, отчаянно кутившего всю ночь напролет. Дон нырнул головой под подушку и без усилий прикинулся спящим. Уютно сопящая рядом с ним девушка, похоже, тоже притворялась: когда телефон умолк, Дон явственно услышал ее облегченный вздох.

Спустя некоторое, судя по ощущениям Дона, весьма непродолжительное время, проведенное в блаженном полусне, звонок повторился. На сей раз он шел от входной двери: кто-то настойчиво требовал впустить его.

Дон не шевельнулся. Скорее всего, кто-то ошибся дверью: коттеджи были похожи, как близнецы. Владелец не догадался или не потрудился позаботиться о том, чтобы они отличались один от другого, а арендующим домики отдыхающим было не до того, успеть бы за время отпуска сполна насладиться солнцем, морем и другими отдыхающими подходящего пола. Впрочем, Дон самолично устранил недосмотр, в первый же день отпуска установив на плоской крыше коттеджа, рядом с баком для воды, разноцветный флюгер-вертушку: это создавало иллюзию теплого семейного дома.

Дома и семьи у Дона не было с тех пор, как умерла его мама, а это случилось давно. Кэти Салливан не отличалась крепким здоровьем, хотя была на редкость дородной женщиной. Правду говорят, что внешность обманчива: кто бы мог подумать, что толстуха и распустеха Кэти, теряющая волю при виде большого яблочного пирога, держит в неприкосновенности весьма кругленькую сумму! Эти деньги потом помогли Дону получить прекрасное образование.

Отца своего он никогда не видел, о чем очень жалел: мама иногда говорила, что Дон удивительно похож на папу. Впрочем, проверить это было невозможно, ни одной фотографии отца ее ребенка в доме Кэти не было, да и рассказывать малышу о папе она не любила. Умер – и все. Даже фамилию Дон носил мамину.

Одиночные звонки слились в серию с регулярным чередованием коротких и длинных сигналов.

– Похоже, морзянка? – Удивившись, сонный Дон выставил из-под одеяла помятое красное ухо и прислушался.

К звонкам прибавился энергичный стук в дверь. Судя по звуку, стучали ногой.

– Черт возьми! Это Тил! – беспомощно выругался Дон.

Он поспешно расклеил ресницы и торопливо зашарил в ящике тумбочки в поисках пистолета. Под руку упорно подворачивался только скользкий флакон солнцезащитного крема.

– Кто там, милый? – Сонно моргая, девица села в постели.

– Тил, кто же еще! – Дон скатился с кровати, подхватил с низкого столика тяжелую мраморную пепельницу и побрел открывать, прикидывая на ходу, не успеет ли Тил выбить дверь.

Тил успела.

– Здорово, напарник! – радостно крикнула она Дону, одновременно сбивая его с ног, как кеглю, метко брошенным пухлым саквояжем. – Бросай оружие! – Тил дружески улыбнулась и продемонстрировала Дону свой пистолет. – Парень, ты снова понадобился!