Свадебное путешествие в один конец - Дарья Калинина Страница 10

— Но я же не знала! И потом всего часочек мы с ним и погуляли вместе.

— Дорого тебе мог этот часочек обойтись!

— Понимаю. Но ни имени, ни фамилии этого Додика все равно не знаю!

— Очень жаль, — задумчиво произнесла Мариша. — Что же, тогда у нас с тобой остается один-единственный выход.

И Мариша посмотрела на администраторшу, которая делала вид, что перебирает бумаги, а сама в это время подслушивала, о чем говорят подруги. Все услышанное заметно ее нервировало. У нее даже уши шевелились от волнения. Похоже, поход подруг в милицию не остался незамеченным.

— Нашей гостинице скандалы не нужны! — заявила она прежде, чем Мариша успела хоть слово вымолвить. — Берите адрес этого проходимца и сами с ним разбирайтесь. А мы тут совершенно ни при чем! Мало ли кто у нас останавливается. Всем в душу не влезешь!

Видя, что администраторша — женщина с понятиями, Мариша решила рискнуть.

— Мы с подругой вынуждены уехать.

— Ваша право.

— Но проживание мы оплатили еще за сутки.

— Всегда лучше платить вперед.

— И теперь мы уезжаем.

— Счастливого пути, — вежливо пожелала им администраторша, делая вид, что искренне не понимает, чего хотят от нее подруги.

И видя, что они не уходят, она доброжелательно улыбнулась и поинтересовалась:

— Вам что-нибудь еще нужно?

Подруги переглянулись. И Ирочка горячо воскликнула:

— Деньги! Верните нам наши деньги!

— Ах, деньги!

Вид у тетки был такой рассеянный, словно она впервые слышала это слово.

— Думаю, что к вашему отъезду мы этот вопрос решим.

Вопрос этот решался долго. Подругам пришлось задержаться в гостинице еще на пару часов. А потом к ним вышел директор и торжественно заявил, что расчетный час в их гостинице — полдень. Он миновал около десяти минут назад. И так как они все еще находятся на территории гостиницы и свой номер не освободили, то он остается за ними еще на сутки.

— Жулики! — прошипела Мариша.

Ирочка злиться не стала. Она неожиданно спокойно устроилась на диванчике и принялась что-то строчить на листе бумаги.

— Что это вы там пишете?

— Заявление. В милицию. А завтра мой друг, кстати, он работает репортером в одной крупной газете, пришлет сюда своих корреспондентов.

— З-зачем это?

— Как это зачем? Мало того, что меня в вашей гостинице едва не убили, служба охраны у вас отсутствует напрочь, и у меня украли мой спортивный костюм и тапочки…

— Ах, это ваши вещи лежали в тренажерном зале?! — мило изумившись, воскликнула администратор, также присутствующая при этом разговоре. — А мы все думали, чьи же они, чьи вещи?

— Могли бы и спросить! — огрызнулась Ирочка. — Или объявление какое-нибудь повесить!

— Можете забрать ваши тапочки и брючки. Они лежат у меня в кабинете в целости и сохранности.

— Что? Размерчик не подошел?

Но администратор и глазом не моргнула. Ей еще и не такое приходилось слушать.

— В общем, вы меня пытались ограбить, потом убить, а теперь еще и деньги нам отказываетесь возвращать! — хладнокровно констатировала Ирочка. — Мой приятель просто обрыдается от счастья, что ему достался такой жирный кусок разоблачений. Он от вашей репутации камня на камне не оставит!

— Погодите, погодите! — заволновался еще больше директор. — Нам дурная слава не нужна. Возьмите ваши денежки. Давно приготовлены и ждут вас.

Таким образом, благодаря силе духа и выдержке Ирочки подруги получили то, на что имели полное право. И с приятным чувством триумфаторов покинули злополучную гостиницу.

— Куда тебя забросить? — спросила Мариша у Ирочки.

В город они возвращались на Маришином «Форде», и вопрос был самый простой. Но Ирочка неожиданно долго колебалась с ответом.

— На работу, — наконец произнесла она.

— Сегодня же воскресенье.

— У нас торговая точка, — напомнила Ирочка. — Выходные дни для нас самое горячее время. Все на своих местах. Есть кого расспросить.

— И о чем?

— У меня из головы не идут слова этого бандита, который на меня напал! — призналась Ирочка. — Почему он упомянул про мою работу?

— Мы с тобой уже об этом говорили.

— И первое ограбление тоже случилось у нас в офисе.

— И что?

— Хочу заехать к себе.

— Какой толк? Что тебе это даст?

— Не знаю, — пробормотала Ирочка. — Но мне кажется, что я что-то упустила из виду.

Мариша тоже задумалась. А потом неожиданно для самой себя заявила:

— Тогда я поеду с тобой!

— Правда? Ты это серьезно?

— Вполне!

— Но у тебя же, наверное, полно дел.

— Нету у меня никаких дел. До понедельника я совершенно свободна.

Самое ужасное, что это была чистая правда. Да и в понедельник у Мариши никаких особо важных дел не предвиделось. Так, обычная офисная рутина. Ее брачное агентство упорно процветало. Одиноких мужчин и женщин в нашем городе оказалось великое множество. И все они желали выйти замуж, жениться или просто найти себе верного и преданного друга или подругу. Одним словом, спрос был. А уж предложение — это Мариша организовывала сама.

И вот теперь, когда дела в агентстве катились по накатанной колее, ее личное присутствие в офисе почти что не требовалось. Помощницы оказались толковые. И сами проводили вечеринки знакомств, сами устраивали пикники за городом, сами вели развлекательные викторины, конечная цель которых была все та же — знакомство с подходящим партнером или партнершей.

Но занимаясь устройством чужих судеб, Мариша никак не могла устроить свою собственную. Мерзавец Смайл, даром что клялся бросить свои мотания по белу свету, слова не сдержал. То есть он очень старался. Про путешествия и не заикался, освоил домашнее хозяйство и записался в секцию бокса. Но Мариша и сама видела, что супругу не сидится в четырех стенах. Он буквально разрывался на две части. Между любовью к ней и своей страстью к бродяжничеству.

Внешне все выглядело замечательно. Денег хватало. Свои накопления Смайл весьма удачно вкладывал в ценные бумаги. И такое уж было его счастье, что бумаги эти неуклонно росли в цене и приносили ему все большую и большую прибыль. Так что Смайл, как уже говорилось, сидел дома, осваивал домашнее хозяйство и по вечерам иной раз баловал Маришу роскошным обедом.

Но Мариша, зная натуру своего мужа, прекрасно понимала, как тяжело ему дается такой образ жизни. Прирожденный скиталец, он вдруг оказался прикованным к одному месту. Тут и до психического срыва недалеко.