Миром правит случай - Марина Серова Страница 10

— Мне вот интересно, если у тебя есть люди, которые по твоему щелчку могут напасть на девушку, вырубить ее и привезти к тебе, то почему ты им не поручишь решение более серьезных задач? — поинтересовалась я.

— Хороший вопрос. Он говорит о том, что ты не потеряла способность мыслить. — Бочаров поднялся со стула, походил по мрачной комнате, вероятно, обдумывая, что мне ответить. Сев обратно, он сказал: — Да, мои люди могли бы разделаться с Селезневым, но не так красиво, как ты. Они бы тупо сняли его с какого-нибудь чердака из винтовки с оптическим прицелом. Но ты, я уверен, сможешь подстроить какой-нибудь несчастный случай с летальным исходом. Так что придется тебе поднапрячься…

— Бочаров, а ты не боишься, что я соглашусь, а потом откажусь от своих слов, но сначала сдам тебя полиции?

— Ты узнала мою фамилию! Похвально! Так вот, Казакова, если ты держишь меня за дурака, то совершенно напрасно. Я подстраховался. Вижу недоверие в твоих глазах, — усмехнулся Сергей и достал из кармана камуфляжной куртки пачку каких-то фотографий. — Я неплохо изучил тебя, Полина, поэтому знаю, что, точнее — кто, сможет тебя заставить работать в полную силу. Ведь ты дорожишь своими близкими, не так ли?

— А ты своими?

— Не обо мне сейчас речь, а о твоем дедушке. — Бочаров показал мне Аришину фотографию, и у меня екнуло сердце. — Старик — твой единственный родственник, не так ли? Ради него ты, Полетт, пойдешь на все… Или нет? Выбирай, кто тебе дороже — дед или какой-то Селезнев?

— Ну ты и мразь! — процедила я сквозь зубы. Хотела ударить Бочарова, но поздно поняла, что мои руки, оказывается, связаны, как и ноги.

— Ладно, ладно, успокойся! — Сергей несколько отодвинулся от меня вместе со стулом и небрежно бросил Аришину фотографию на пол. — Не буду я с ним связываться. Старик в картишки неплохо играет…

— Ошибаешься, мой дед хорошо, очень хорошо играет в карты.

— Вот это меня и беспокоит. Мои люди, по сравнению с ним, дилетанты. Они скуки ради стали бы с твоим дедом играть в карты на интерес, продули бы ему и отпустили бы старика восвояси. А мне такой вариант, как ты понимаешь, не подходит. Вот этот, пожалуй, поинтереснее, — Бочаров показал мне фотографию Нечаевой, приглядываясь к моей реакции. — Твоя лучшая подружка, Алина. Симпатичная девушка, нет, пожалуй, даже красивая. Слишком красивая для того, чтобы оказаться в заложницах. Я в детстве зачитывался романами Дюма. Так вот, когда я подумал, а не взять ли мне Алину в заложницы, то вспомнил про Миледи. Ей без труда удалось соблазнить того, кто ее стерег. Пожалуй, твоей подружке это тоже под силу. А посему она мне не сгодится.

Алинкина фотография плавно приземлилась на бетонный пол. Бочаров стал тасовать оставшиеся у него снимки, выбирая, на ком бы остановить свой выбор.

— Ну и кто там у тебя еще остался? — поинтересовалась я, теряясь в догадках.

— Твой бойфренд, — Сергей бросил в меня фотографию Крючкова, и она упала на мои колени. Мое сердце сжалось так же сильно, как в тот момент, когда я увидела Аришу и Алинку. — Кандидатура, прямо скажем, неплохая. И почему бы ему не пострадать ради своей девушки? Из него вышел бы неплохой тренажер для моих парней. На нем можно новые приемы отрабатывать. О, да я смотрю, ты занервничала! Любишь его, да? Интересно, а он тебя? Есть шанс это проверить. Правда, имеется одно «но»… Крючков сейчас защищает Орла, и знающие люди говорят, что у него есть все шансы добиться для него условного срока. Если адвокат внезапно пропадет, то люди Орла весь Горовск на уши поставят, дабы найти Крючкова. Оно мне надо — связываться с «орлятами»? Не надо. Так что этот кандидат тоже отметается.

Бочаров с самым глубокомысленным видом уставился на оставшиеся две фотографии. Я терялась в догадках, кто может быть на них запечатлен. Самых дорогих мне людей этот мерзавец уже назвал. Кого же еще он зачислил в мой ближний круг?

— Мозги от натуги не лопнут? — колкости не сходили с моего языка, ведь только так я могла выпустить пар.

— Что? — Сергей взглянул на меня, вероятно, не расслышав. — Действительно, выбор непростой. Фигуры равнозначные. Даже не знаю, какой отдать предпочтение. А, пожалуй, возьму в заложники обоих! Хлопот с ними не так-то много… Да, этот вариант практически идеальный.

— Ты это о ком? — не могла я взять в толк.

— Как, ты еще не догадалась? Ай-ай-ай! — Бочаров осуждающе покачал головой. — Не хорошо бросать на произвол судьбы тех, кого приручила. Да это же бомжи — Люся и Вася. Это ведь они, да?

Сергей повернул ко мне сразу две фотографии, и я увидела моих приятелей. Они были в обновках: Василий — в дедовом поношенном пиджаке, а Людмила — в моем стареньком кардигане. Стало быть, фотки были совсем свежими.

— Ну и с чего ты взял, что мне есть дело до этих людей? — усмехнулась я.

— Есть! Ты уже давно опекаешь их — подкармливаешь, одеваешь. А еще ты привлекаешь их к своим работам. Но в этот раз тебе придется обойтись без помощи этих голодранцев, — говорил Бочаров, поглядывая на фотографии бомжей с миной откровенного пренебрежения. — Они станут гарантом того, что ты доведешь мой заказ до конца. Как только ты задумаешь сделать неправильный шаг, мои ребята будут отрезать у них пальцы, разумеется, без всякой анестезии. Я попрошу их снимать все это на камеру, для наглядности. Тогда, я думаю, у тебя пропадет желание делать что-то не так. Что скажешь на это, мисс Робин Гуд?

— По тебе плачет то ли дурка, то ли колония. Я это пока еще не поняла.

— Правильно про тебя говорили — ты отчаянная. Сидишь, связанная по рукам и ногам, и хамишь. Вот такой человек, не теряющий самообладания в стрессовой ситуации, мне и нужен. — Бочаров достал мобильник, нажал на кнопки и поднес его к уху. — Это я, что у вас там? На месте? Замечательно! Сделайте еще пару снимков и пришлите мне.

Через какое-то время Сергей поднес к моему лицу смартфон и показал только что полученную фотографию. На ней Люся с Васей с залепленными скотчем ртами сидели на полу на фоне каких-то труб. Другой снимок был примерно таким же, но сделан ближе, поэтому я смогла разглядеть эмоции на лицах бомжей. Это был не страх, а скорее возмущение по поводу того, что кто-то вздумал ограничить их свободу. Для Люси и Васи она была превыше всего. Похоже, они пока еще до конца не представляли себе, что их может ожидать впереди. А мне садистские картинки, нарисованные Бочаровым, казались не такими уж нереальными. Он наверняка ни перед чем не остановится, лишь бы добиться своего. Так что бомжам угрожает реальная опасность. Если бы я вчера не поехала на кладбище со своими дарами, то Сергей не знал бы об их существовании. Я вдруг в полной мере осознала, что стоит за словами: «Благими намерениями вымощена дорога в ад».

— Как видишь, я все продумал, — сказал Бочаров, убирая мобильник в карман. — Теперь судьба этих бомжей зависит исключительно от тебя. А что до Селезнева, то этого убийцу жалеть не стоит. Он запугал Михальцова, и дядя Леша теперь всем говорит, что криминальные события, описанные в «Белых склонах», вымышленные. Так что ты не сомневайся: что Уткин, что Селезнев — разницы никакой. Ты же — мисс Робин Гуд! Как же ты можешь мириться с тем, что эта тварь все еще коптит воздух?