Любовь мексиканского сыщика - Наталья Александрова Страница 10

Внутри помещение было оформлено в полном соответствии с требованиями жанра. На стенах висели гитары, широкополые шляпы-сомбреро и индейские маски. Официанты щеголяли в таких же шляпах и ярких куртках с бахромой и галунами. Больше того, центр зала был превращен в кусочек самой настоящей мексиканской пустыни с несколькими огромными кактусами, среди которых стояли чучело койота и манекен, изображающий музыканта-марьячо в мексиканском наряде, с пышными усами и гитарой в руках.

Оглядевшись по сторонам, Куликов увидел Уколова. Тот со своей невзрачной спутницей устроился за столиком для двоих в глубине зала. Свободных столов рядом с ними не было, а издалека не получилось бы хороших фотографий.

Василий Макарович на секунду задумался, и тут в его голову пришла замечательная идея.

Воспользовавшись тем, что на него никто не смотрел, он скользнул в середину зала, в тот самый уголок пустыни, по пути прихватив со стены одну из широкополых шляп. Напялив эту шляпу, он стащил с манекена его мексиканскую куртку, с трудом втиснулся в нее и встал в живописной позе рядом с койотом и музыкантом.

В шляпе-сомбреро, с длинными накладными усами и в темных очках он был похож на мелкого мексиканского бандита или наркоторговца из фильма «Однажды в Мексике» и вполне уместно выглядел в этом ресторане. Самое же главное – отсюда ему был очень хорошо виден Арсений Уколов, и можно было сделать прекрасные фотографии.

Впрочем, ничего особенно компрометирующего парочка пока не делала. Правда, Арсений Михайлович время от времени брал свою спутницу за ручку, наклонялся к ней через стол и шептал на ушко что-то интимное, но это вряд ли можно было считать полноценным доказательством супружеской измены.

Тем не менее полученный аванс нужно было отрабатывать.

Куликов достал из кармана свой шпионский фотоаппарат, замаскированный под сигареты, и успел сделать несколько снимков, как вдруг рядом с ним остановился пробегавший по залу официант. Василий Макарович застыл с сигаретной пачкой в руке и глупейшим выражением лица и даже старался не дышать. Официант несколько секунд удивленно разглядывал его, а потом остановил своего коллегу и спросил того вполголоса:

– Толь, слушай, у меня что, глюки? Вроде еще утром этого мужика тут не было!

– Какого еще мужика?

– Да вот этого, в темных очках! Музыкант был, шакал был, а этого не было!

– Да брось! – отмахнулся второй официант. – Ты же знаешь Степаныча – он каждый день что-нибудь новое притаскивает! То чучело какое-нибудь, то гитару новую, то шляпу…

– Но когда же он успел, – не унимался первый. – Еще утром этого мужика не было…

– Коль, ну тебе что – делать нечего? Вон та парочка за третьим столом уже целый час ждет свою «Маргариту», а ты тут на манекены пялишься! Степаныч увидит – покажет тебе глюки!

– И то правда! – Официант вздохнул и поспешил к недовольным клиентам.

Василий Макарович сделал еще несколько довольно удачных фотографий.

В это время в ресторан ввалилась новая компания – несколько шумных парней и развеселых девиц. Они явно где-то уже приняли и теперь требовали продолжения.

Метрдотель устроил новую компанию за двумя сдвинутыми столами в центре зала, совсем рядом с уголком бутафорской пустыни. Новоприбывшие расселись, заказали коктейли и закуски. Одна из девиц, полная блондинка в мини-юбке, тут же выскочила из-за стола с бокалом в руке и подбежала к Василию Макаровичу.

– Котик! – капризным голосом обратилась она к своему спутнику, рослому парню с низким лбом и сросшимися бровями. – Котик, смотри, какой мужик классный! Сними меня с ним!

– Какой еще мужик? – нахмурился «котик». – Я тебе покажу мужика! Куда с тобой ни зайдем, везде каких-то мужиков находишь… мне уже надоело им рыла чистить…

– Да он же не настоящий! – захихикала девица и повисла на шее у Василия Макаровича. – Он… это… восковой! Помнишь, как те, в музее… в этом, как его, Лондоне… ты еще одного свалил… нас тогда в полицейский участок привели… прикольно было!

– Ладно, Ксюша, давай за стол… – проворчал ее приятель. – Водка стынет!

– Ну, котик, ты сними меня с ним! – капризничала девица. – Что тебе, жалко?

«Котик» неохотно встал, приблизился к подруге и сфотографировал ее на мобильный телефон.

– Ну, теперь ты довольна?

– Ну, котик, еще разик! – Девица обняла Василия Макаровича и поднесла к его губам свой бокал. – Смотри, он ваще как живой! Вот здорово научились делать!

Василий Макарович собрал всю свою волю в кулак и старался не шевельнуть ни одним мускулом, не вздохнуть и не моргнуть. Девица, однако, не унималась. Она потянула его за усы – и усы, разумеется, тут же отклеились.

– Ой, котик, – расстроилась она. – Смотри, усы отвалились! Выходит, они не настоящие!

– А ты как думала, – авторитетно проговорил ее приятель. – Это же манекен, у него все на клею, все ненастоящее. Если как следует подергать, волосы тоже отвалятся.

– Правда? – эта мысль понравилась Ксюше, и она тут же решила ее осуществить.

Первым делом она сняла с Куликова сомбреро и напялила его на себя. При этом, разумеется, потребовала, чтобы приятель сфотографировал ее в этой прикольной шляпе. Затем она принялась дергать Василия Макаровича за волосы. Волосы не поддавались.

Несчастный детектив терпел из последних сил, из глаз у него текли слезы, а в голове крутилась единственная мысль – что давно пора уходить на покой, что пенсию дают не зря, а хлеб частного детектива слишком тяжел для пожилого человека.

Тут к нему подоспела неожиданная помощь в лице метрдотеля. Он подошел к неуемной девице и в самых деликатных выражениях попросил ее не трогать ресторанный реквизит.

«Дожил, – подумал Василий Макарович. – Меня уже реквизитом обзывают!»

Хоть метрдотель был очень деликатен, его требование все равно не понравилось «котику». Нахмурившись, он двинулся на мэтра и мрачно проговорил:

– Ты, халдей безразмерный, кем себя возомнил? Ты что это моей Ксюше предъявы кидаешь? Ты что ей указываешь, кого ей можно трогать, а кого нельзя? Это никого, кроме меня, не касается! Я тебе сейчас рога-то пообломаю! Будешь знать, как порядочным людям мешать культурно отдыхать!

Метрдотель попытался в зародыше погасить зарождающийся скандал. Поскольку «котик» не унимался, он подал знак одному из официантов, и через минуту из кухни, вытирая руки о передник, появился помощник повара, ростом и габаритами напоминающий трехкамерный промышленный холодильник.

Василий Макарович, находившийся в самом центре событий, из последних сил старался сохранить полную неподвижность. Краем глаза он, однако, заметил, что Уколов расплатился и покинул ресторан со своей неказистой приятельницей.

Ксюша вдруг то ли протрезвела, то ли опомнилась и попыталась успокоить своего приятеля. Она водрузила на голову «манекена» шляпу-сомбреро и теперь безуспешно пыталась приклеить обратно усы. При этом она невыносимо щекотала нос Куликова.