Умри, моя невеста - Марина Серова Страница 10

Я явно чувствовала себя лишней. Извинившись, решила пройтись по дому. Убедилась, что все шторы плотно задернуты, проверила комнаты на наличие скрытых камер и прочих чужеродных предметов. Все было чисто.

Бобров не стал долго засиживаться, тем более что жена нацедила ему с полстакана успокоительного, и лекарство, помноженное не алкоголь и стресс, привело к тому, что Всеволод Евгеньевич вскоре стал тереть глаза и длинно зевать. Камилла к этому времени уже упорхнула к себе.

– Давайте спать, – предложил Бобров, поднимаясь. – Завтра с утра на работу.

– Всеволод Евгеньевич, – на всякий случай предупредила я, – может быть, после случившегося имеет смысл отсидеться дома?

– Ни в коем случае! – ответил Бобров. – Во-первых, у меня масса дел! Во-вторых, я не хочу, чтобы эти ублюдки думали, что я испугался!

– Ложная бравада совершенно неуместна, – заметила я, но Бобров был категоричен: – Нет, нет и нет! Мне обязательно нужно быть в магазине! Я должен лично проверить отчетность и документы для налоговой!

– Ну что ж, как вам угодно, – ответила я и откланялась. – Окна и шторы на ночь не открывайте.

Затем я отправилась в предназначенную мне комнату. Отделанная довольно стандартно, она тем не менее была очень удобна. Все вещи, включая мебель и разную мелочь, были функциональны. Особенно рада я была телевизору со встроенным ди-ви-ди и тумбочке с дисками. Хороша была и кровать – полутораспальная, но просторная. Порывшись в стопке и почитав аннотации к фильмам, я выбрала диск и, вставив его в проигрыватель, растянулась на постели. Потом отзвонилась домой и поставила в известность тетю Милу о том, что у меня работа на неопределенный срок и что дома меня пока не будет. Заснула я в привычное для себя время и всю ночь проспала совершенно спокойно.

Наутро я проснулась первой и после душа спустилась вниз в поисках съестного. Внизу было пусто: Бобровы еще спали в своей комнате. Я не стала лазить по холодильнику, но заглянула в буфет в надежде найти кофе. Не успела я достать чашку, как услышала едва уловимый шум и поняла, что это поднимаются металлические ворота…

Прижавшись к стене, я чуть отогнула уголок шторы и выглянула наружу. По дорожке неторопливой походкой шла женщина в возрасте, неся в руках две хозяйственные сумки. Я поняла, что это домработница, просто не думала, что она приходит так рано. Успокоившись, я продолжала наблюдать. На крыльце женщина поставила сумки на пол и полезла в карман. Достала ключ и открыла дверь.

Я нарочно слегка громыхнула чашкой, чтобы не испугать женщину своим присутствием. Она прошла в кухню и посмотрела на меня внимательно.

– Доброе утро, – улыбнулась я.

– Доброе, – низковатым голосом отозвалась она. – Вы Евгения?

– Да, Евгения, – подтвердила я.

– Всеволод Евгеньевич предупреждал о вас, – кивнула она, доставая из сумок продукты и выкладывая их на стол. – Завтрак у нас в половине восьмого, так что придется подождать.

– Я просто хотела выпить кофе, – призналась я.

– Это можно, – согласилась она, нажимая кнопку на электрочайнике. – А меня зовут Тамара Михайловна.

Я кивнула и спросила:

– Скажите, а у кого еще, кроме вас, есть ключи от дома?

Она застыла от неожиданности вопроса, но не стала ничего комментировать, спокойно ответив:

– Ни у кого. Только у самих хозяев, разумеется.

Через пару минут она молча протянула мне чашку кофе и больше ничего, а сама повернулась к столу и занялась приготовлением завтрака. В сущности, мне здесь нечего было делать, и я вернулась в свою комнату. В половине восьмого стало более шумно: проснулся Бобров, кто-то включил магнитофон, кто-то прошел в ванную, и я подумала, что пора и позавтракать.

Завтракали в гостиной, причем только мы трое: Бобров, его супруга и я. Камилла по-прежнему спала в своей комнате. То ли ей не надо было сегодня на занятия, то ли были каникулы, то ли она просто прогуливала – не знаю. Тамара Михайловна подала сырники со сметаной, и я подумала, что она практически не уступает в кулинарном мастерстве моей тете Миле. Но, разумеется, об этом ни в коем случае не стоит говорить самой тете.

Покончив с едой, Бобров посмотрел на часы, потом перевел взгляд на меня и сказал:

– У вас десять минут на сборы.

– Да я уже готова, – поднялась я. – Только куртку накинуть и обуться.

– Отлично, тогда едем.

Бобров чмокнул жену в щеку и пошел в прихожую. Там он долго, энергично ширкал губкой по лакированным черным ботинкам, пшикался каким-то парфюмом, оглядывал себя в зеркало. Потом, понизив голос, склонился ко мне и спросил:

– А этот… жилет-то мне опять надевать?

– На всякий случай наденьте, – посоветовала я.

– Да я, собственно, уже… того, – как-то смущенно признался он мне.

– Тогда едем, – просто сказала я, и мы вышли из дома.

По дороге я спросила, давно ли работает у него Тамара Михайловна, и узнала, что почти двадцать лет.

– Она дальняя родственница матери Ларисы, – сообщил он. – Приехала из деревни, вышла замуж, потом муж умер, и ей нужно было зарабатывать самой. А образования у нее никакого, да и опыта тоже. Ну, мать Лары и попросила ее взять. А что? Работает она хорошо, исправно. Привыкла за столько лет. А вам не понравилась еда?

– Нет-нет, все нормально, – успокоила я его. – А других приходящих работников у вас нет?

– Нет, – тут же ответил Бобров. – Машину вожу я сам, садовника не держу.

Через полчаса Всеволод Евгеньевич остановил машину у магазина «Золотые нити», и мы прошли внутрь. Длинный торговый зал, поделенный на отделы в соответствии с ассортиментом. Витрины сверкали, переливались драгоценными металлами и камнями, а девушки-продавцы, стоявшие за ними, держались томно, словно все эти побрякушки принадлежали лично им. В магазине Боброва было пять отделов и столько же продавцов. В углу находилась касса, за ней сидела девушка постарше. Еще у входа сидел молодой охранник из фирмы «Барс» – один из тех, что сопровождали нас вчера в Аткарск. При виде нас с Бобровым он поднялся со своего стула и поприветствовал.

Бобров пригласил меня в свой кабинет и указал на место возле письменного стола, оснащенного компьютером:

– Вот здесь можете располагаться. Обедать я обычно хожу в кафе неподалеку, примерно в час дня. Кофе и чай можете пить сколько угодно, вон чайник. – И он кивнул на белый электрочайник, стоявший на холодильнике в углу кабинета.

Сам же Бобров тут же подошел к нему и нажал на кнопку. Открыв холодильник, достал пластиковую коробку с миниатюрными пирожными и поставил на стол. Я не стала напоминать, что мы, собственно, только что позавтракали и что если Бобров будет продолжать в том же духе, ему станет сложно надевать бронежилет. Сама же я согласилась на чашку крепкого кофе без сахара.