Убийство в Балларатском поезде - Керри Гринвуд Страница 10

– Нет.

– Тебе что, велели об этом не говорить? – настаивала Фрина.

Джонни кивнул.

– Дяденька в форме? – спросил сержант, и Джонни снова кивнул. – Тогда смотри, я полицейский, а полицейским всегда надо говорить правду, ты ведь это знаешь?

Джонни снова кивнул.

– Итак, где ты встретил девочку? – повторил сержант Уоллас.

Джонни буркнул:

– В темноте, – и попытался выхватить печенье.

Но Фрина подняла приманку повыше и уточнила:

– В темноте – где?

– На поле, когда поезд остановился, – пояснил мальчик. – Она подсадила Джонни назад в поезд. Пуф-пуф-пуф, – добавил он. – Теперь печенье.

Фрина протянула ему печенье. Она сознавала, что мальчуган заслужил его. Но загадка только усложнилась.

– Скрытный ребенок, – заметила Фрина, когда Джонни уплел почти половину шоколадного печенья, а остатки равномерно размазал по своей рожице. – Как вы думаете, что он имеет в виду, госпожа Лили?

– Ах, дорогая мисс Фишер, он такой смышленый мальчик, трудно сказать, что он имеет в виду. Я хочу сказать: возможно, он говорит правду, но иногда, увы, он и придумывает.

– А что он придумывает? – поинтересовалась Фрина, и госпожа Лили покраснела.

– Ну, он говорил, что у него медведь под кроватью, а там для такого зверя просто нет места, – добавила она, сознавая, что ее комментарий звучит странновато. – А потом он заявил, что приходил его папочка, подоткнул ему одеяло и пожелал спокойной ночи, а отец его уже восемь месяцев как умер.

– Нет, приходил, – заверил Джонни. – Папочка приходил. Испугал медведя. А еще печенье? – попросил мальчик и неожиданно очаровательно улыбнулся.

– Что ж, возможно, его папа и возвращался к такому славному малышу, – заметила Дот, неожиданно выказывая материнские чувства. Джонни заговорщицки покосился на Джейн.

– Девочка в темноте, – повторил он, запомнив, что в прошлый раз получил за это печенье. – На поле. Возле поезда. Джонни забрался назад. Девочка меня подняла. Джонни испугался.

– Медведя? – осторожно уточнил полицейский. – Джонни покраснел и впервые стал похож на свою мать.

– Медведи в темноте, – подтвердил он. – Девочка подсадила Джонни обратно туда, где свет. Нет медведей. Хорошая девочка. Джонни она нравится. Опусти, – попросил он, и Джейн поставила его на ноги. Мальчик кинулся к маме и зарылся лицом в ее юбку.

– Джейн, выходит, ты для чего-то сходила с поезда, встретила Джонни и подсадила его назад, как он сказал «туда, где свет». Напоминает тебе это о чем-нибудь?

На время на лице девочки появилось сосредоточенное напряженное выражение, словно она прислушивалась к отдаленным звукам, но потом оно исчезло. Джейн покачала головой.

– Не беда – вспомнишь. А теперь, кто возвращается со мной назад в Мельбурн? Мисс Хендерсон?

Мисс Хендерсон явно мучили сильные боли.

– Я буду благодарна за компанию, – произнесла она с трудом. – У нас с мамой есть дом, но он закрыт на зиму.

– Хорошо. Поезд на Мельбурн через полчаса. Дот поможет вам уложить вещи. Должны мы за что-нибудь платить, госпожа Джонсон?

– Нет, мисс Фишер, железная дорога об этом позаботится.

– Отлично. Вот моя карточка. Если вспомните что-нибудь важное – позвоните по этому номеру.

Она раздала свои визитки «Мисс Фрина Фишер. Детектив. Сент-Килда, Эспланада, 221-б».

Фрина уже была у двери и собиралась выходить, но вспомнила что-то и кивнула сержанту. Тот последовал за ней.

– Вы нашли тряпку?

– С хлороформом? Да, мисс. Она в участке. Хотите пройти туда со мной?

Фрина взяла его под руку, и Уоллас повел ее вниз по улице к маленькому деревянному домику, где размещался полицейский участок. Там было пустовато, но чисто, стоял письменный стол и конторка с телефоном. Сержант достал картонную коробку, из которой исходил сильный запах хлороформа, и протянул ее Фрине. Та быстро, задержав дыхание, извлекла полоску обычного вафельного полотенца, какие висят в общественных туалетах и дешевых отелях. На полотенце была блеклая голубая полоска, означавшая, что его сдавали в прачечную.

– Дешевое и мерзкое. Он даже пожалел целого полотенца, – заметила Фрина, возвращая тряпку на место. – Полагаю, это свидетельствует о скаредности. Что ж, больше смотреть не на что. Вы продолжите вести это дело, сержант, или его передадут в Мельбурн?

– Скорее всего передадут, мисс, хотя жаль. Мне было бы приятно поработать с вами, – весьма трогательно признался Уоллас.

Фрина обхватила его лицо руками и громко чмокнула:

– Мне бы тоже этого хотелось, дорогой сержант Уоллас, но боюсь, нам суждено расстаться. Прощайте, – и она упорхнула, чтобы успеть на поезд в Мельбурн, оставив потрясенного полицейского и ни разу не оглянувшись.

– Если это и есть современная ветреная девица, – пробормотал сержант, стирая помаду с невинных губ, – то они мне нравятся. И пусть мама говорит все что угодно.