Несказанное - Мари Юнгстедт Страница 10

Вернувшись из отпуска, Юхан написал ей письмо. Вопреки его ожиданиям Эмма ответила, и они снова начали встречаться. Чаще всего они виделись, когда Юхан приезжал на Готланд по работе. В редких случаях ей удавалось выбраться к нему в Стокгольм. Однако он видел, как тяжело ей даётся постоянное враньё, как её мучит чувство вины. В конце концов она попросила у него тайм-аут на два месяца. Октябрь и ноябрь. Объяснила, что ей нужно взглянуть на всё объективно и подумать.

И тогда они вдруг совсем перестали общаться. Ни сообщений, ни мейлов, ни разговоров по телефону.

Всего один раз Эмма не устояла перед соблазном. Он приехал на Готланд по работе и позвонил ей. Ей было так грустно и одиноко, что они всё-таки встретились. Совсем ненадолго, но этого оказалось достаточно, чтобы обоим стало ясно, что любовь лишь окрепла, — по крайней мере, ему так показалось.

И на этом — всё. Пару раз он попытался связаться с ней, но она была непреклонна.

Он мог понять её. Конечно, ей приходилось тяжело: муж, маленькие дети. Но и ему не легче: бессонные ночи, одна сигарета за другой, постоянное желание оказаться рядом с ней, постоянная боль оттого, что это невозможно.

По дороге к метро он позвонил Андерсу Кнутасу в Висбю. Тот сразу же ответил:

— Кнутас слушает.

— Доброе утро. Юхан Берг из «Региональных новостей» беспокоит. Как дела?

— Спасибо, потихоньку. Как сам? Давно не общались.

— Всё хорошо. Увидел в газете заметку об убийстве в Грабо и решил позвонить. Правда убийство?

— Пока нам мало что известно.

— Как это произошло?

В трубке повисла тишина. Кнутас наверняка откинулся на спинку стула и принялся набивать трубку, подумал Юхан. Они много общались летом, когда Юхан сначала вёл репортажи об убийствах на Готланде, а потом и сам принял непосредственное участие в развязке.

— Вчера вечером в подвале дома на Юнгмансгатан, в районе Грабо, был найден труп мужчины. Знаешь этот район?

— Конечно.

— Судя по повреждениям, можно сказать, что речь идёт о насильственной смерти.

— Сколько лет убитому?

— Сорок третьего года рождения.

— Знаком полиции?

— Да, но преступлений не совершал, просто алкоголик-доходяга. Обычно болтался в центре города, сидел и пил с друзьями на скамейке. В общем, алкаш.

— Убийство на почве пьянства?

— Похоже на то.

— Как его убили?

— Не могу разглашать эту информацию.

— Когда совершено убийство?

— Тело пролежало несколько дней. Возможно, неделю.

— Так долго? Его же в подвале нашли, так?

— Он лежал в закрытой комнате.

— В кладовой в подвале?

— Можно и так сказать.

— Кто обнаружил тело?

— Консьерж.

— Кто-то заявил о его исчезновении?

— Нет, но его друг пришёл расспросить консьержа. — Терпение Кнутаса подходило к концу.

— Вот как. А что за друг?

— Слушай, я не могу раскрывать подробности. Пока придётся удовольствоваться этим, мне пора.

— Ладно. А когда будут новости, как думаешь?

— Без понятия. Всё, пока.

Юхан закончил разговор и подумал, что вряд ли такое банальное с виду происшествие может заинтересовать «Региональные новости». Очередное убийство на почве пьянства. Разве что телеграфным стилем.

«Более депрессивного места, чем стокгольмское метро ноябрьским утром в понедельник, пожалуй что, и не представить», — думал Юхан, прислонившись к окну, за которым на расстоянии вытянутой руки проносилась чернота подземного туннеля.

В вагоне толпились мрачные, бледные люди, согнувшиеся под грузом серьёзных проблем и обыденности. Никто не разговаривал, тишину нарушал лишь стук колёс да скрежет металла. Изредка кто-нибудь кашлял или вяло шуршал бесплатной газетой. Пассажиры разглядывали потолок, рекламные плакаты, пол под ногами, черноту за окном — в общем, смотрели куда угодно, только не друг на друга. В этой мешанине тел, курток, пальто, платков, шапок, ботинок и лиц, где все толкались и тёрлись друг о друга, каждый оставался в своём замкнутом мирке.

«Интересно, сколько людей может собраться в одном месте, не издавая ни звука? — продолжал размышлять Юхан. — Такое ощущение, что с миром что-то не в порядке».

В такие дни ему действительно хотелось уехать куда подальше.

Выйдя на станции «Карлаплан», он словно вырвался на свободу. Здесь хотя бы есть чем дышать. Окружавшие его люди шагали, словно оловянные солдатики, направляясь к остановке автобуса, на работу, в школу, в магазин, в поликлинику, в нотариальную контору и в тысячи других мест.

Сам же Юхан пошёл через парк у церкви Густава Адольфа. Детвора играла на площадке у детского сада, ребятишки качались на качелях. На холодном ветру щёчки раскраснелись, словно спелые яблоки.

Гигантское здание телецентра тонуло в ноябрьском тумане. Он поздоровался со статуей Леннарта Хюланда [2]и вошёл в вестибюль.

В редакции бурлила жизнь. Шёл утренний выпуск новостей «Риксет», около лифта суетились приглашённые гости, ведущие программы, метеорологи, гримёры, репортёры и редакторы, носившиеся взад-вперёд между студией, туалетами и накрытым для завтрака столом. Из панорамных окон открывался вид на затянутый серой пеленой район Гердет, можно было увидеть щенков из детского сада для собак, весело бегавших по газону. Коричневые, чёрные и пятнистые пёсики прыгали и играли на огромном поле, и им не было никакого дела до того, что сегодня очередной скучный понедельник ноября.

На утренней летучке «Региональных новостей» присутствовала практически вся редакция. Несколько операторов, репортёры, менеджеры и редакторы — все были на месте. На диванчиках, стоявших вдоль стен, стало тесновато. Дав всем возможность обсудить последний выпуск, зарубив одни сюжеты и похвалив другие, редактор Макс Гренфорс зачитал список сегодняшних репортажей. Во время совещания в список вполне могли быть внесены коррективы. То у кого-то из репортёров появлялась своя идея для сюжета, то какой-нибудь репортаж вызывал такую волну протестов, что его сразу же вычёркивали из списка, или же дискуссия принимала неожиданный оборот, и тогда все планы летели к чертям и переписывались заново. Именно так и должно начинаться утро в редакции новостной программы, считал Юхан, всегда с нетерпением ожидавший очередной летучки.

Он вкратце рассказал коллегам всё, что ему стало известно об убийстве на Готланде. Ни у кого не возникло сомнений в том, что всему виной пьяная драка. Юхану поручили следить за тем, как развиваются события, раз уж он всё равно на следующий день отправлялся на Готланд снимать сюжет о скандале вокруг кемпинга, оказавшегося под угрозой закрытия.