Трое сыщиков, не считая женщины - Фридрих Незнанский Страница 10

— Мы не уйдем! — Турецкий многозначительно поднял палец. — Мы — уедем!

— Ах да. Вы говорили, что на машине сюда приедете. Где она, если не секрет?

— Да где-то здесь поставил голубушку. В смысле — возле входа. Сюда-то я не въезжал, вошел пешком. Кое-что соображаю. Не конченый еще человек. Рано меня списывать со счетов, майор.

— В таком виде вам нельзя садиться за руль.

— Да какая собака меня остановит! У меня в ГИБДД кругом свои люди. Пальцем не тронут. Хотя я без «мигалки».

— Вы и сами далеко не уедете, в какую-нибудь стенку врежетесь. Давайте я отвезу вас домой.

— Не хочу домой, — по-ребячески захныкал Турецкий. — Что я там забыл?!

— Тогда поедем ко мне, — предложил Антон.

Александр Борисович отрицательно помотал головой и обеими руками ударил по клавишам — заиграл «Я люблю тебя, жизнь». Играл и насвистывал. Остановившись, сказал:

— Ты, я вижу, тоже уходить не собираешься. Тогда давай выпьем. Зачем напрасно терять драгоценное время?!

Вот теперь стало заметно, что Турецкого развезло, язык уже меньше слушался его, движения потеряли уверенность.

— Александр Борисович, я сегодня пить совсем не настроен. Хочется с вами серьезно поговорить. Выслушайте меня. Я мечтаю стать полноценным детективом. Мне практически поручено первое дело. Я хочу работать в «Глории»…

— Тоша! Друг! Что ж ты сразу не сказал! — перебил его Турецкий. — Насчет «Глории» это же отличная мысль. Супер! Там есть диван, причем кожаный, из бывших. Телефон можно запросто отключить, и никто не побеспокоит, даже если среди ночи совершится преступление.

— Макс может до сих пор там сидеть, — напомнил Плетнев о компьютерщике агентства. Вечно озабоченный улучшением существующих программ, заменой прежних на новые, тот действительно очень часто засиживался допоздна.

— Ну, Макс — свой человек. Он нам не помешает. Поедем-ка туда, дружище! Что-то я нынче притомился сверх всякой меры.

Поднявшись, он с громким стуком закрыл крышку фортепиано. Затем достал из кармана пиджака смятые деньги и, не считая, бросил их на соседний столик. Появившийся словно из-под земли молоденький официант взял нужную сумму, остальные бумажки благородно хотел вернуть Александру Борисовичу. Однако тот с пьяной удалью стал отказываться, сопровождая свои слова и жесты хорошо известными пошлостями типа «это на чай» и «сдачи не надо!». Официант настаивал на своем. Дело кончилось тем, что Антон взял у него деньги, две купюры тут же ему вернул, остальные засунул Турецкому в карман пиджака.

— Идемте, я отвезу вас.

Плетнев хотел было взять Александра Борисовича под руку, но тот возмутился:

— Да что ты со мной цацкаешься, словно с маленьким! Ни в какую стенку я не врежусь. Я же виртуоз руля! Готов проехать над пропастью на двух колесах.

Он взял книжку, недопитую бутылку и медленно, стараясь не потерять равновесия, побрел к выходу.

— Вы палочку забыли! — крикнул ему вслед официант.

Через пятнадцать минут после выхода из «Фортуны» Антон зауважал Турецкого больше прежнего. Был теплый безветренный вечер, и, увидев удобную скамейку со спинкой, следователь предложил посидеть на свежем воздухе. Закурив, они посидели, полюбовались звездным небом. Через несколько минут Александр Борисович, аккуратно затоптав окурок, встал и сказал:

— Теперь можно с чистой совестью ехать.

У Антона от удивления отвисла челюсть — Турецкий казался совершенно трезвым. В кафе у него был заплетающийся голос, неуверенные движения. Сейчас рядом с Плетневым находился другой человек. А ведь выпил три четверти бутылки, и судя по всему, без закуски. Как он умудрился так быстро прийти в себя — то ли самовнушение, то ли медитация помогли, Антон не мог сообразить. Однако факт оставался фактом: постороннему человеку ни за что не догадаться, что несколько минут назад Турецкий был изрядно пьян. Плетнев тоже не ребенок, мог, как говорится, принять на грудь солидную дозу, только на следующий день, даже если выпивка сопровождалась обильной закуской, чувствовал себя не в своей тарелке. Турецкий же сейчас выглядел как огурчик. «Видимо, это необходимое качество настоящего следователя, — подумал Антон, — много пить и не пьянеть. Может пригодиться в работе. Нужно будет освоить».

Тем не менее за руль Александр Борисович благоразумно сесть отказался, попросил вести машину Плетнева. Убедившись же, что тот ведет его «Пежо» уверенно и способен одновременно разговаривать, не отвлекаясь от дороги, попросил майора подробно рассказать о событиях сегодняшнего дня.

Агентство находилось в районе Неглинки, рядом с Сандуновским переулком, в старом доме рядом с небезызвестными банями. Здесь сейчас все реставрировалось и перестраивалось. До «Глории» комнаты на первом этаже уютного кирпичного дома арендовала солидная торговая фирма, имеющая сеть универсамов по всей стране. Уезжая отсюда в специально выстроенное помещение, ее сотрудники оставили за ненадобностью львиную часть оборудования и мебели. Фирма разбогатела и имела возможность купить себе все новое. Тогдашний владелец «Глории» Денис Грязнов подошел к оставленным прежними арендаторами вещам творчески. Кое-что из обстановки, например решетки из белой проволоки, на которых раньше располагались образцы мелких товаров, типа жевательной резинки, отправил на помойку. А вот мебель — столы, стулья и старый кожаный диван — отреставрировал. Да как! Среди нового интерьера, отделанного хорошими дизайнерами, эта мебель смотрелась очень привлекательно. Особенной любовью сотрудников пользовался диван, на который первым делом и плюхнулся Турецкий, когда он и Антон приехали сюда из «Фортуны».

— Макс уже ушел?

— Да, Александр Борисович, закрыт его кабине-тик.

— Благодать. Значит, у нас отдельная квартира.

Плетнев поведал все события сегодняшнего дня, самокритично оценив его как бесплодный. Его насторожил только супермен, на иномарке которого уехала Наталья Викторовна. Турецкий же к этому известию отнесся весьма скептически.

— Ерунда бездоказательная, — махнул он рукой. — Мало ли кто это может быть: брат, сват, просто приятель, сослуживец, в конце концов. Где, кстати, генеральша работает?

— Чего не знаю, того не знаю.

— Ну вот. О чем же тогда говорить? Мы вообще ничего про нее не знаем. Поэтому ни о каком преступном сговоре речи быть не может.

Плетнев стоял на своем:

— Что она изменяет генералу, это к гадалке не ходи. Не может такая сексуальная бабенка не шалить. Тем более что муж часто в разъездах, она намного моложе.

— На сколько?

— Думаю, лет на пятнадцать.

— Нечего думать, нужно просто проверить. Может, она просто выглядит намного моложе своего возраста, а на самом деле они ровесники.

— Хорошо, проверю, — кротко ответил Антон. — Но мужчина этот — не ее водитель, видно, что между ними другие отношения. Вдобавок номера у него заляпаны грязью, словно специально. Вся машина чистая, а номер не разобрать.