Один раз в миллениум - Чингиз Абдуллаев Страница 10

К гостинице «Метрополь» они подъехали через пять минут.Поздно вечером перед зданием Государственной Думы было не так много автомобилейи не было привычных заторов. Им пришлось пройти к метрдотелю и объяснить, кудаименно они собираются идти. Метрдотель позвонил в номер Мамаджановой и, получивее согласие, разрешил им пройти к лифту, чтобы подняться в номер. Они прошли покоридору. Дверь была уже открыта. На пороге стояла женщина. Она не была молода,но ее нельзя было назвать и пожилой. Очевидно, она следила за собой, так какбыла очень подтянутой, стройной. Если вспомнить рассказ Халуповича, то ейдолжно было быть под сорок. Однако в темных брюках и светлом джемпере онавыглядела неплохо. На лице почти не было заметных следов макияжа, волосысобраны на затылке. Очевидно, она их ждала.

Женщина приветливо улыбнулась Дронго и угловато поцеловаласьс Халуповичем. Для него подобный поцелуй был привычным приветствием, для нее,очевидно, несколько экстравагантным поступком. Но она ничего не сказала, лишьулыбнулась и пропустила гостей в номер. Халупович вошел первым и по-хозяйскиустроился на диване. Дронго сел в кресло, она — напротив. У нее были бархатно-мягкие,светло-карие глаза, красивая посадка головы, длинная шея. Тонкие губы, плавнаялиния подбородка.

— Извини меня, Фариза, — начал Халупович, — уже поздно, нонам нужно поговорить. Мы приехали сюда с моим другом, который хочет с тобойпобеседовать. У него необычное имя. Его зовут мистер Дронго.

— Очень приятно, — она не удивилась и ничего не спросила.Просто кивнула, словно Халупович все прошедшие годы только и делал, что находилее и привозил к ней так поздно своих друзей.

— Дело в том, что у меня неприятности, — пояснил ЭдуардЛеонидович, — понимаешь, у меня погибла домработница. Как раз в том доме, гдеты была.

Она внимательно слушала. Дронго нравилось ее спокойствие.Она не удивилась, не всплеснула руками, не начала перебивать говорившего. Она слушаластарого друга, пытаясь понять, почему именно к ней пришли с подобным вопросом.Или ей уже была известна причина их внезапного появления?

— В милиции говорят, что она отравилась. Перепутала и выпилакакую-то жидкость, — соврал Халупович, явно нервничая от ее долгого молчания. —Я не знаю, как объяснить ее смерть, поэтому привез частного эксперта. Онбеседует со всеми, кто был в тот день у меня дома.

Она все еще молчала.

— Тебя, конечно, никто не обвиняет, — быстро добавил ЭдуардЛеонидович, — но рано или поздно придется перечислить следователю всех, кто былв тот день в моем доме. И поэтому я хочу, чтобы ты была готова.

— У тебя было много людей в тот день? — наконец спросилаона.

— Что? Нет, конечно. Но мой помощник, водитель, домработница— они ко мне приезжали. Поэтому я и взял с собой частного эксперта, чтобы он совсеми поговорил.

— Пожалуйста, — она взглянула на Дронго, — вы и есть частныйэксперт?

— Да, — кивнул Дронго, — если разрешите, я задам вамнесколько вопросов.

— Конечно, — кивнула она, — можете спрашивать. Я в Москве небыла уж лет десять и поэтому помню каждый свой шаг.

Дронго взглянул на Халуповича. Тот понял его взгляд.

— Извините, — поднялся он с дивана, — мне нужно спуститьсявниз. У меня еще одна встреча. Я потом тебе позвоню, Фариза. И спасибо, что тыменя понимаешь. До свидания.

Он снова поцеловал ее в щеку. И снова она разрешила ему этосделать, даже не имитируя попытки поцеловать его в ответ. Когда он вышел, онавернулась на свое место.

— Он не изменился, — сказала она, словно извиняясь за егоотсутствие, — за столько лет он совсем не изменился.

— Вы давно его знаете? — спросил Дронго.

— Я его вообще не знаю, — вдруг сказала она, — мы былизнакомы почти двадцать лет назад, и с тех пор не видели друг друга. Честноговоря, я не думала, что когда-нибудь его увижу.

— Вы были удивлены, когда он вас нашел?

— Конечно. Я вообще не представляю, как это оказалосьвозможно. Он говорил, что послал ко мне своего помощника, тот должен был найтименя через столько лет.