Укрепрайон «Рублевка» - Александр Смоленский Страница 10

Толпа шумела, шушукалась, шипела от перевозбуждения и страха перед неизвестностью.

Очевидную растерянность по меньшей мере тысячи людей особенно выдавало их разношерстное облачение. Кто-то красовался в вызывающе элегантных костюмах, другие по привычке своих предыдущих посещений теннисного центра явились в спортивных куртках и брюках, а третьи вообще были одеты непонятно как. Одни дамы увесились дорогими украшениями, а другие даже не успели уложить волосы.

– Слушай, Гена. Камушков здесь, как в пещере Аладдина! – отметил Демидов.

Со стороны могло показаться, что все эти люди пришли на дискотеку поразвлечься.

Генерал Ордынский, несмотря на свой запредельный возраст, чувствовал себя в этой атмосфере как рыба в воде. Он правильно рассчитал, когда надел парадную форму со всеми регалиями. И хотя она висела на старческом теле Никодимыча как мешок, свою роль выполняла прекрасно. Словно ледокол впереди каравана гражданских судов, генеральская форма раздвигала бурлящую толпу. Сейчас бы еще духовой оркестр заиграл «Славянку» – и вперед, молодость!

– Смотри, смотри! – не скрывая возбуждения, толкнул он Демидова. – Большинство этих типов я видел только по телевизору. Смотри, вон тот, который как после оспы, – это же Никелев. А те, чуть позади, длинноносый очкарик и второй, с лицом колобка, – Эдуард Тельцовский и Марк Львов.

«Кто здесь миллионер? Кто сантехник? Кто водила? Хрен их разберешь! Какое мне до всех этих Никелевых дело? Мне надо домой...» – с грустью думал Демидов, стараясь не отставать от генерала.

Что же все-таки случилось в монотонно-сытой жизни Рублевки, где люди отгородились друг от друга высоченными заборами и практически никогда не общались друг с другом? Разве что по делам или в модных ресторанах. Тоже случайно.

Демидову было понятно, что многие из оказавшихся здесь известных в России персонажей, оправившись от первого шока неожиданной изоляции от Москвы, теперь просто жаждали театра. Каждый из олигархов наверняка уже успокоился, так как был абсолютно убежден, что кому-кому, а ему удастся решить любые проблемы. В конце концов, деньги открывают любые двери. А этих самых денег тут!! Можно всю Рублевку стодолларовыми бумажками уложить. Одну к одной.

Неожиданно Ордынский стал энергично расталкивать публику, увлекая за собой Демидова.

– Знаешь, Даниил, я хочу тебя познакомить с хорошими людьми. У нас здесь такие экземпляры тоже встречаются. Кстати, прости старика Христа ради, прости, что я давеча тебя недобро встретил. А на поверку ты оказался неплохим мужиком.

– Полно вам, Петр Никодимыч. Мы с вами ночь и день всего как знакомы, а вы мне уже как отец родной.

На глазах генерала навернулись слезы.

– Спасибо. Уважил, Даниил. Ну да ладно. Обещал же познакомить с хорошими людьми... – С этими словами генерал живо и в то же время без мельтешения подошел к стоящей возле цветного витража троице.

Демидов заметил усатого, с горбатым носом и такой же сгорбленной спиной седовласого старика в бежевом, кустарной вязки, свитере с высоким воротом. Рядом с ним стоял высокий, тоже усатый мужчина лет сорока, облаченный в черный с едва обозначенной легкой полоской костюм. Третьим в этой троице был ярко выраженный представитель местного населения в ватнике и кирзовых сапогах.

Все вместе они производили странное впечатление, напоминая знаменитый плакат, символизирующий нерушимый союз рабочего класса, трудового крестьянства и народной интеллигенции.

– Знакомьтесь, – громко и важно произнес тонким голосом Ордынский. – Это Иосиф Бесоевич. В переводе на русский язык, насколько мне известно, Иосиф Виссарионович. Сам понимаешь, Даниил, такое сочетание имени и отчества носить не очень и приятно. Поэтому дед и конспирируется. Мой приятель. Хороший человек, хоть и грузин...

– Тоже мне, нашел здесь деда. Может, ты мне сам в деды годишься, – не зло, но тем не менее укоризненно проворчал обладатель опасного имени.

Генерал и старый грузин, будто не виделись всего несколько часов назад, тепло обнялись.

– А это Михаил Давидович, внук уважаемого Иосифа, известный производитель молока и соков, в основном из каких-то натуральных порошков. Может, слышал? – Он хитро посмотрел на Агулова, мол, не обижается ли тот.

Но тот уже давно привык к солдафонским шуткам генерала, к которому для полноты ветеранской компании привязался его родной дед.

– А это еще одна местная достопримечательность и незаменимый партнер во всем, что касается... – При этом Ордынский выразительно щелкнул пальцами по кадыку. – Словом, Акимыч, наш абориген. Замечательный человек. Я его уважаю. – И не делая никакой паузы, продолжил знакомить. Генералу явно импонировала его роль. – А это мой гость с Урала, потомок знаменитого рода Демидовых – Даниил Никитич Демидов.

– Очень приятно познакомиться, – сдержанно произнес Демидов, поочередно пожимая руку каждому из новых знакомых.

Без какой-то особой прозорливости он уловил, что этих людей связывает особая близость. Нечто такое, что почти уже утеряно молодым поколением. Генерал снова дернул Демидова за рукав:

– Пошли, познакомлю тебя еще с одной нашей знаменитостью.

Но продолжение представлений пришлось на время отложить.

Неожиданно под сводами теннисного центра разнесся нарастающий гул голосов.

– Прилетел вертолет. Сам Любимов и Оржак, – передавала друг другу толпа.

Демидов увидел, как сквозь живую людскую массу, удивительно легко расступающуюся под мускулами охраны, к центру зала пробирались две фигуры в серебристого цвета комбинезонах и сдвинутых набок респираторах. В таком экзотическом виде в них трудно было признать директора ФСБ и главы Министерства спасения. Болееменее знающие их люди могли без особого труд заметить, что и столь высокого ранга чиновники выглядели порядком растерянными.

Оржак довольно резво взбежал по ступенькам на одну из судейских вышек и, усевшись там, как заправский рефери, взял в руки прикрепленный там заранее микрофон. Любимов остался стоять внизу.

– Прошу прощения, что мне придется перед вами сидеть в этом не очень удобном кресле. Но иначе тут вообще трудно удержаться.

Голос его звучал гулко, но при этом как-то неестественно.

– Чего уж там, сидите. На нас уже и так что-то уже упало. Для полного счастья только не хватает, чтобы еще кто-то с вышки свалился! – в тон ему выкрикнул издалека неизвестно кому принадлежащий голос.

Все сразу дружно стали вертеть головами, пытаясь высмотреть смельчака. Кричал, оказывается, Акимыч. Увидев, что на него разом все смотрят, Акимыч максимально приосанился и так же громко прокричал:

– Что я такого сказал? Нельзя, что ли, начальство поприветствовать?! Я, может, тоже в органах служил...

Но на него уже никто больше не обращал внимания. Все замерли, слушая Оржака.

– Я уполномочен сообщить вам, товарищи, что...