Бандиты, баксы и я - Наталья Александрова Страница 10

Брюль говорил все это таким спокойным, едва ли не ласковымголосом, что Герман просто затрясся от страха. Лицо его было совершенно белым,губы дрожали, глаза вылезали из орбит.

— Я ничего не знаю! — завизжал он, совершенноничего уже не соображая. — Я не видел никаких денег! Я ее не убивал! Менясамого хотели убить! Когда Катя пришла, я был без сознания, в квартире полногаза, а эта ваша… Кара уже была мертвая!

— Катя? — оживился Брюль, услышав в новоеимя. — Что еще за Катя?

— Катя.., это моя де.., девушка…

И тут же мелькнула мысль, что зря он назвал ее имя. Ведь онаспасла ему жизнь и вообще.., она женщина. Но живот жутко болел от удара, и вголове все смешалось.

"Она сама виновата! — пришла безумнаямысль. — Зачем она вообще пришла в субботу. Зачем закрутила газовые краны?

Я бы умер и не мучился сейчас…"

— Как интересно! — восхитился Брюль. —Значит, эта твоя.., девушка Катя нашла вас с Карой, причем ты был без сознания,а Кара — уже того?

Шило снова подскочил к Герману и опять с размаху заехал емуногой в живот.

Живот ответил на удар привычной резкой болью.

— Ты, козел! — завопил Шило. — Ты Каркутрахал? Говори! Трахал, а потом убил!

— Шило, ты повторяешься, — скучающим голосомсказал Брюль, — хотя, конечно, бить в одно и то же место — это хорошо, таконо больнее. Только я это все немного по-другому вижу. Наш упитанныйдруг, — Брюль, осклабившись, кивнул на то, что осталось от Германа, —наш упитанный друг подсадил Кару в свой лимузин — тут его можно понять: Карабыла девушкой безнравственной, но красивой. Он привез ее к себе домой… Зачемэто было нужно ему — понятно, у него были грязные намерения, а вот зачем этибыло нужно Каре…

— Слушай, Брюль, — прервал партнера Шило, —ну чего ты так долго базаришь?

— Ты, Шило, слушай, когда умный человек говорит, слушайи учись. Так вот, Каре этот вонючий козел понадобился, чтобы от нас удрать сденьгами и отсидеться пару дней. Ради такого дела она даже согласилась с этойрухлядью трахнуться… Значит, эта сладкая парочка вовсю развлекается, а в этовремя приходит старая боевая подруга нашего маленького Казановы. Эти двое такувлечены практической Камасутрой, что ничего вокруг себя не замечают, а, какее, Катя от такого зрелища приходит в ярость, хватает что-нибудь тяжелое — чтотам у женщин принято — скалку или ножку от табурета, — и как следуетприкладывает по черепу обоих развратников… Потом она осматривает поле боя и тутнаходит Карину сумку с нашими денежками. Думаю, она очень обрадовалась, и мыслиее приобрели новое направление.

Деньги она прячет, Кару, допустим, душит подушкой —соединяя, так сказать, приятное с полезным, а этого заплесневелогогриба, — Брюль снова мотнул головой в сторону Германа, — приводит вчувство, внушая ему, что он обязан ей своей поганой жизнью…

— Ну ты, Брюль, даешь! — восхитился Шило. —Классно все разжевал! Наверняка так оно и было!

— Ты, герой-любовник, — Брюль повернулся кГерману, поигрывая щипцами, — а куда вы покойницу-то дели?

— Мы.., мы ее в лес увезли.., за город и сбросили вяму, утопили.., там воронка такая, полная воды…

— Ну какие же вы молодцы! — Брюльрасхохотался. — Прямо как взрослые! Фильмов, что ли, насмотрелись повидику? Кто вас надоумил-то?

— Это.., это Катя.., я уже ничего не соображал, она мнеговорила, что делать…

— Ну, насчет того, что ты ничего не соображал, — ятебе охотно верю. Похоже, это твое обычное состояние. А вот твоя Катя вызываету меня все больший интерес. Видно, девочка не из слабых. И очень неплохо умеетвсе просчитывать. Наверняка она тебя потому и не грохнула, чтобы ты ей помогКарины мощи пристроить… Нет, я определенно хочу познакомиться с этой Катей!

Тем более что теперь это просто необходимо. Девочка нечаянноунесла наши деньги…

И тут же Брюль с неожиданной яростью схватил Германа за волосы,ударил его коленом в многострадальный живот и заорал:

— Где эта твоя Катя?! Колись быстро, падаль!

Герман уже совершенно потерял человеческий облик.Землисто-серый от страха, трясущийся, как желе, он, как зачарованный, смотрелна блестящие щипцы в руке Брюля. Ему казалось, что тело его разваливается начасти, части — на маленькие кусочки, а кусочки — вообще на молекулы.

Послушно и безвольно, как автомат, он заговорил:

— Катя.., она работает в магазине «Все для дома», вотделе электротоваров…

— До которого часа она на работе?

— До семи часов.

Шило вдруг схватил лежащую на столике электродрель, сунулвилку в розетку ярко-желтого удлинителя и заорал, перекрывая визг дрели:

— Говори быстро, какая из себя твоя девка, масти какой?

— Ры.., рыжая, — икнул Герман и вдруг осел изабился в припадке. Кататься по полу ему не позволяла прикованная к трубе рука,но голова билась о камень с глухим стуком.

— Эй, — заорал Брюль, — Шило, ты чтосделал-то? Он нам еще нужен.

— Кой черт? — недовольно оправдывался Шило, выключивдрель. — Да я его и не касался. И ударил-то всего два раза, ты же самвидел. Ну и дерьмо же, ну и слабак!

Повинуясь знаку Брюля, подошел бандит и вылил на головуГермана ведро воды.

Тот затих, изредка вздрагивая от холода и глядя вокругбезумными глазами. Карточный домик рухнул окончательно.