Пуля для солиста - Владимир Колычев Страница 10

Но ментов не было. Зато на третий день появился Юрка Шпиль. Посланец Аркаши. Леха пошел за ним, в подвал.

Аркаша сидел в своем кресле. Крутой до невозможности. Лыбится на блатной манер, пальцы веером пускает. Гонору выше крыши. На сраной козе к нему не подъедешь.

– Ну чо, братуха, у меня все путем, все в цвет…

Он сунул руку в карман и небрежно протянул Лехе пачку двадцатипятирублевых купюр, перетянутых резинкой.

– Здесь две пятьсот, все как договаривались…

– Не понял, – протянул Леха. – Был же базар на три…

– Был базар, не вопрос, – важно кивнул Аркаша. – Ты помог тачку смыть. Без шухера, без свидетелей. Я тачку взял, барыге сплавил, бабульки получили. А до того дельце одно провернули. Чтобы твою задницу прикрыть…

– Короче?..

– Короче, козлов, которые тебя месили, мы выловили, ответ за тебя спросили. Замесили их конкретно, будь спокоен…

– Зачем?

– А сам как думаешь? – Аркаша едва не лопался от важности.

Леха пожал плечами.

– Дятел ты! Башка не варит. Плохо… У пацана тачка ушла. На кого он теперь думать будет?.. На тебя! Потому как ты «ответку» не дал. Он подумает, ты ему отомстил тем, что тачку смыл…

– Но ты ему репу начистил…

– То-то же! Потому он на тебя думать не будет… Сечешь?

Все просто как дважды два. Но Леха до этого не допер. Чего не скажешь про Аркашу.

Только Леху это не задело. Напротив, на душе стало вдруг спокойно. Полный штиль. Не дурак Аркаша, далеко не дурак. Варит у него котелок. А значит, не возьмут его менты на этой «восьмерке». Значит, не сдаст он Леху …

А то, что пять сотен с его трех «штук» снял за мордобой – не беда. В этом мире за все надо платить.

* * *

– Хорошо, очень хорошо… Последнюю строку повтори…

Костик повторил. Сергей Тарасович остался доволен.

– Замечательно! Просто замечательно!.. На сегодня все!..

Костик снял наушники. Перевел дух.

– Во! – поднял большой палец Вадим Анатольевич. – Четыре песни за один раз. Ты хоть знаешь, что не всякий так сможет…

– Не всякий, – кивнул Сергей Тарасович. – Звукозапись – дело тонкое…

Костик уже на своей шкуре узнал, что это за дело. Это только со стороны кажется, надел наушники, поднес рот к микрофону и пой себе без остановок. А нет, если студия профессиональная и звукорежиссер мастер своего дела, то держись. Он душу из тебя вытянет, но заставит, чтобы каждая нота звучала на пределе твоих возможностей. Хоть по сто дублей на каждую строку песни. Но он добьется идеальной чистоты звучания. А если не добьется – то грош цена певцу…

У Кузнецова с Костиком все получилось. Они озвучили и записали четыре песни из их первого альбома. За деньги Вадима Анатольевича. Разумеется, при непосредственном его участии. Он контролировал запись. А до того проделал огромную работу. Отредактировал и углубил тексты песен. И качественная аранжировка песен – его заслуга. На свои средства он нанял специалиста. Тот всего за два дня привел музыку в соответствие…

Последние три дня все работали как проклятые. Все, кроме Леши. Пропал он куда-то. Удрал из больницы и пропал. Можно было подождать, когда он объявится. Но Сергей Тарасович ждать не мог. У него как раз «окно» в графике образовалось. И его нужно было срочно занять. Поэтому пришлось работать в авральном режиме. Чтобы успеть влезть в «окно». И они успели. Влезли. Завтра они запишут еще пять песен. Опять же на средства Вадима Анатольевича. И все, магнитоальбом готов…

По случаю первой удачи Вадим Анатольевич пригласил всех в кафе. В том числе и Сергея Тарасовича.

– Все хорошо, Костя. Все хорошо! У тебя получилось! – сиял Вадим Анатольевич.

– И все же было бы лучше, если бы мы дождались Лешу…

– Да что ты заладил? Леша, Леша… – поморщился Вадим Анатольевич. – Да у тебя голос не хуже, чем у него. Даже лучше, можешь мне поверить…

В какой-то мере Костик был с ним согласен. У Леши голос сильней, гуще, ярче. Но еще не доведен до кондиции. Возможно, тот же Кузнецов измордовал бы его, прежде чем песня в его исполнении легла на пленку. Он мог бы записывать одну песню день, а то и два. А сроки поджимали…

– Да, Костик неплохо поет, – согласился Макар. – Только он прав, Леху мы зря кинули…

Макар, как и Леха, по складу своему ближе к шпане, чем к интеллигенции. Выражения у него уличные. «Кинули». В нормальном звучании это значит обманули. Костик это уже знал. А Вадим Анатольевич и подавно. Он ведь тоже не в тепличных оранжереях вырос.

– Эй, мальчики, вы что, сговорились?

Вадим Анатольевич посмотрел на Костика так, как будто искал у него поддержки.

– Да никто не сговаривался, – пожал плечами Макар. – Просто с Лехой нельзя так поступать. Костик пацан клевый, никто против него ничего не имеет. Но все равно без Лехи нам никуда. Он ведь душа нашей группы…

– Так я разве что-то имею против вашего Лехи? – сказал Вадим Анатольевич. – И тут же поправился: – Нашего Лехи… Только скажите мне, где он? Куда пропал?..

– Да объявится он, объявится…

– Вот когда объявится, тогда и поговорим, а пока петь Костик будет. Сами понимаете, сроки поджимают.

Это понимали все. Поэтому разговор про Лешу исчерпал себя. Тем более, у Сергея Тарасовича возник вдруг очень важный вопрос.

– Насколько я понял, у вашего ансамбля нет названия, – сказал он.

– Да вот, никак определиться не можем, – пожал плечами Михаил. – Но мы думаем…

– Долго думаете. У меня уже четыре ваши песни. Вдруг кто-то уже слышал их. Вдруг кому-нибудь они уже понравились. Завтра вот спросит кто с радио или с телевидения, что за группа. Что мне ответить? Группа «Онаещебезназвания», так, что ли?

– А могут спросить? – разволновался Костик.

– Ну, не завтра, но могут, – кинул Кузнецов.

– Да мы и сами будем навязываться, – поддакнул Вадим Анатольевич. – В любом случае название нужно срочно… Давайте думать…

Он еще позавчера поставил вопрос о названии группы. Только как-то недосуг было думать над этим. Других важных дел было по горло.

– Может, назвать «Белый пароход»? – спросил Михаил.

– Звучит, – кивнул Вадим Анатольевич. – Но еще должен быть смысл. В этом названии есть смысл?

– Ну да… Пароход – это как бы символ движения вперед. А белый – это как бы символ безоблачного будущего…

– Неглупо… Только все равно, что-то не то в этом «Белом пароходе»…

– «Солнце», – предложил вариант Макар.

Вадим Анатольевич небрежно от него отмахнулся.

– «Наше солнце», – не сдавался Макар.