Темное сердце. Убийство, которое не считали преступлением - Йоаким Палмквист Страница 10

Ни Лунблады, ни Тёрнблады уступать не хотели. Однако с помощью мирового судьи из их же округи удалось договориться и разделить спорный участок пополам. Это и было началом истории вражды.

Казалось бы, спор улажен, но история не закончилась. Кнут, дед Йорана, тот самый американец, пообещал одному из старших Тёрнбладов этот кусок в качестве платы за услугу – присмотреть за лесом. Однако, когда настал момент передать землю, делами Лундбладов уже занимался Густав, который обещание не сдержал.

– Подобное не забывается. Речь и о деньгах, и о предательстве, – говорил Матс Роберг, фермер из Северной Фёрлёсы и арендатор Лундбладов. Сам он впоследствии тоже попал под каток вражды.

В семье Лундбладов рассказывают, что владелицей была старшая сестра Кнута, тетка Густава. Когда она в преклонном возрасте попала в дом престарелых, сосед Карл-Оскар Тёрнблад пришел ее навестить, принес кофе, сладости и завел разговор о земле. Он хотел, чтобы старуха переписала участок на него. Но Густав вовремя услышал об этом и помешал сделке. Разочарованный Карл-Оскар произнес слова, которые стали присказкой в его семье: «Однажды Стэллегорден будет нашей».

В конце 1960-х отец отправил Йорана в Ирландию. Причиной тому, как говорили, послужила плохая успеваемость, и теперь вместо посещения обычной школы он должен был учиться семейному делу. Родственники рассказывали, что Густав держал сына в ежовых рукавицах. Ни отец, ни мать не проявляли особенной заботы и любви.

Йоран должен был остаться в Ирландии по крайней мере на год и заниматься делами «Патенты» – компании по производству трубок. В итоге он пробыл там пять лет и позже рассказывал, что занятие было ему не по душе. Это было тяжелое время, хотя он познакомился с полезными людьми. Правда, сохранить контакты не удалось, о чем позже мужчина очень жалел. Йоран вернулся в Швецию окрепшим и опытным, говорил по-английски с явным ирландским акцентом.

Это был не тот человек, который охотно делился переживаниями. Он вспоминал тот или иной опыт только к месту, а потом шутил, вызывая дружный смех собеседников, чтобы отвести внимание от только что рассказанного. В глубине души Йоран оставался стеснительным и неуверенным человеком.

Он жил с родителями, работал на ферме и на производстве трубок. С другими родственниками семья почти не общалась. В этом заслуга Густава. Изначально мужчина был в хороших отношениях с братьями и сестрами, пока родители не состарились и не решили поделить владения между ними.

Согласно семейным историям и рассказам знакомых Лундбладов, во время раздела он всех и обманул. Братья и сестры разделились на два лагеря. На его стороне оказалась бездетная сестра Стина. Так контакты между Йораном и двоюродными братьями и сестрами были прерваны.

Женщин в его жизни было немного. В конце 1980-х он встретил Тиину Нименен. Встреча была в некоторой степени случайной. Она была замужем за мужчиной, который снимал квартиру в доме в Мэлархёйден, принадлежавшем Лундбладам с 1950-х. В здании в переулке Теннъютаргрэнд было восемь квартир, оно находилось на холме в нескольких сотнях метров от берега озера и от метро. Остальные друг за другом спускались по склону вниз к береговой линии, к заливу озера Мэларен, омывающему западный Стокгольм. Оттуда фантастический вид на залив. На другой стороне виден остров Шерсён и мост Нокебро на Ловён к королевскому замку Дроттнингхольм.

Йоран частенько оставался здесь на ночь, когда приезжал в Стокгольм по различным делам. Например, доставлял партию трубок и заодно присматривал за собственностью.

– Мы не были знакомы до встречи в доме на Мэлархёйден, – рассказала Тиина Ниманен.

Сложилась пикантная ситуация: женщина изменила супругу с сыном хозяина жилья. В конце октября 1987 года, после развода, шел уже второй месяц ее беременности от Йорана. 13 мая 1988 года родилась их дочь Сара. В том же году Йорану исполнилось 39 лет. Пара так и не поженилась, да и прожили они вместе недолго.

– В Стигтомте было просто ужасно, – рассказала женщина много лет спустя. – Мне было крайне некомфортно. Я работала на ферме и никогда не получала денег. И когда однажды спросила Йорана, где моя зарплата, он ответил, что его мать перечисляет все на его счет. А сам он был настоящий жмот.

Тиина трудилась и на производстве трубок, материал для которых доставляли из Италии. Нужно было склеить мундштук и чубук, согнуть их под нужным углом, придав форму. Свекровь отвечала за контроль качества и полировала трубки.

– Моей обязанностью было собирать коробочки для «Долларов», раскладывать фильтры по пакетикам и прочее. Работать приходилось постоянно, я чувствовала себя рабыней, у меня не было никакой личной жизни.

За годы в Стигтомте жизнь Тиины быстро превратилась в кошмар.

– Мне было так плохо, что я начала потихоньку спиваться. Остановиться не получалось, и я превратилась в алкоголичку.

Сначала было пиво, потом сосед начал подливать ей кое-что покрепче – и она подсела на спиртное. Тиина никогда не была зарегистрирована в доме Лундбладов. До рождения дочери ее адресом значился Стокгольм.

– Они сделали все, чтобы я съехала. Йоран сказал просто подписать документы. Я должна была уехать к родителям на Оланд, по крайней мере на бумаге. Все только для того, чтобы он формально стал отцом-одиночкой и заработал на этом.

Спустя тридцать лет, рассказывая о несчастливом времени в Стигтомте, Тиина потихоньку освободила свои чувства. Ее история приоткрыла завесу в закрытые от посторонних глаз мир и обстановку в семье Лундбладов.

– Они страшно боялись, что я каким-то образом доберусь до их денег. Все разговоры сводились только к ним. Йоран даже как-то сказал: «Ты наверняка готова убить Сару, чтобы получить ее деньги». Чудовищная мысль! Мне не разрешили встречаться с дочерью после отъезда. Йоран сказал ей, что я умерла.

Тиина описала трагическую историю отношений, обреченных с самого начала. Она не смогла разделить систему ценностей Лундбладов и превратилась в крепостную. И они под женщину не подстроились, просто шли набитой колеей: работать, приумножать, копить, сохранять.

Ее путь к самостоятельности – отдельная история. Роль в жизни этой семьи закончилась тем, что она оставила маленькую дочь с Йораном и переехала на Оланд, где снова вышла замуж в 1991 году. А с алкоголем покончила только в 2002 году.

С полуторагодовалой малышкой Йоран начал искать новую жену. В сельской местности вокруг Стигтомты и Рогсты мест для этих целей совсем немного. Современных сайтов знакомств в 1990-е годы еще не существовало. Поэтому он разместил объявление в русском каталоге. На него откликнулась Ирина, женщина из Узбекистана, для которой мужчина стал якорем в новой стране. С его помощью она перевезла в Швецию брата, который впоследствии стал работать у Густава и завязал с Йораном приятельские отношения. Еще привезла с собой дочь от предыдущего брака. А в 1994 году родилась их общая дочь Мария.

Лундблады жили в Стигтомте большой семьей из нескольких поколений. Густав приобрел еще одну ферму Тенгста, в нескольких сотнях метров от Рогсты, и всем распоряжался. Сын работал на него и по мере надобности отправлялся либо в поле, либо в лес. Кроме того, Йоран присматривал за собственностью в аренде и помогал с производством трубок, при этом не получая зарплату.