Дом трех вдов - Марина Серова Страница 10

Для полного комплекта мне не хватало второй жены Кирилла — Ники. Я точно знала, что та получила письмо — Валя мне призналась, что сначала позвонила ей, а потом уже набрала мой номер. Ника отмахнулась и сказала, что все это чушь и бояться нечего.

Вдова номер два оказалась крепким орешком. Поскольку все три были мне нужны вместе, пришлось перейти к активным действиям.

Поэтому я для начала ознакомилась с прогнозом погоды на ближайшую неделю. Вечером следующего дня я попрощалась с Валентиной и вывела «Фольксваген» со стоянки перед домом. Было уже довольно поздно, но пока еще недостаточно — для моих коварных замыслов. Поэтому я выждала до половины одиннадцатого, а потом поехала к фитнес-клубу «Зена», хозяйкой которого была вдова номер два. Несмотря на кризисные времена, парковка перед «Зеной» была забита под завязку. Значит, клуб процветает. Лично меня в него и калачом не заманишь! Агрессивная реклама меня скорее раздражает, а «Зена» позиционировалась так: как только ты покупаешь абонемент на годик, уже можешь считать себя крутой и неотразимой! Видимо, тягать железо уже не обязательно…

Любительницы вечернего фитнеса одна за другой прыгали в роскошные средства передвижения и отъезжали, вскоре на парковке осталась всего одна машинка — броская «Пежо»-кабриолет со стеклянной крышей. Вдобавок поднимался туман, что идеально соответствовало моим целям.

Окна в клубе гасли одно за другим. Здание покинули даже уборщицы — толпа энергичных теток, громко переговариваясь, проследовала к остановке трамвая.

Наконец показалась та, кого я ждала. Ника Ганецкая шла к своей машине. Сильная женщина, когда ее никто не видит, — интересное зрелище. Ника шла, ссутулившись и шаркая ногами. Она не замечала ничего вокруг и явно мечтала поскорее оказаться дома, скинуть ненавистные туфли и перелезть в халат и тапочки. Осталось только доковылять до «Пежо» и на автопилоте доехать до дома.

В этот момент послышался звук мотора, и из тумана вылетела машина с погашенными фарами. Было темно, так что разобрать цвет и марку машины, не говоря уже о номерах, не смог бы и сам индеец Соколиный Глаз. Туман искажал очертания и расстояния, и бедной Нике казалось, что темная машина вот-вот собьет ее.

Но я свое дело знаю: бампер прошел в полутора метрах от женщины — достаточно, чтобы напугать, и есть небольшое пространство для маневра на случай, если Ника вдруг шарахнется в сторону.

Как черная тень, я пронеслась мимо вдовы номер два и скрылась в тумане. Остановилась, заглушила мотор и прислушалась.

Сначала царила напряженная тишина. А потом из тумана донеслась забористая ругань по адресу понаехавших и понакупивших права. Да, кремень тетка! Но есть одна проблема — Ганецкая не сообразила, что машина без огней — не случайность. Придется повторить.

Я развернулась и поехала обратно. На этот раз я включила фары на расстоянии двух метров от женщины. Ослепленная близким ярким светом, Ника меня не разглядит, а вот я видела ее прекрасно. Успела увидеть побелевшее лицо Ники, руки, судорожно вцепившиеся в сумочку, закушенные губы — и унеслась в туман.

Ну все, с нее достаточно. Если и на этот раз до Ники не дойдет, что ее пытались убить, то уж не знаю, что делать. Придется расчехлять снайперку и делать дырку в ее шляпке…

Вернувшись домой с чувством выполненного долга, я сварила себе кофе и уселась ждать звонка. Он последовал минут через двадцать — как раз столько времени понадобилось Нике, чтобы вернуться домой и осознать: она совсем одна, беззащитна, несмотря на свой имидж Зены — королевы воинов, и какой-то урод хочет причинить ей вред.

— Але, Женя? Не спишь?

— Кто это? Ах-ах-ах. — Я талантливо изобразила зевоту. — Вы знаете, который час?

— Женька, да проснись ты, это я, Ника! — нетерпеливо проговорила Ганецкая. — Меня только что пытались прикончить!

— Да ладно, — изобразила я недоверие. — Кому ты нужна-то?

Ника с минуту подумала, потом сменила тактику:

— Жень, прости, я знаю, ты меня не любишь… Но мне угрожает реальная опасность. Дело в том, что я тоже получила эту анонимку с угрозами. Точь-в-точь как у Валентины и Лильки. Но я решила — какой-то псих развлекается… Как оказалось, зря. Полчаса назад он пытался меня убить. И теперь только ты можешь мне помочь.

— Извини, Ника, — я добавила в голос сладкого яду, — дело в том, что я немного занята. У меня сейчас есть клиент. Я охраняю Валентину. Ну еще и Лилию по совместительству. Раз уж она рядом. Так что на тебя у меня времени нет.

Ника немного подумала. Видимо, перебирала в голове варианты, к кому еще можно обратиться. Но Ганецкая привыкла получать все самое лучшее, а лучшее в нашем городе — это Евгения Охотникова. Все же, в отличие от остальных жен Киры, эта обладала высоким интеллектом, так что решение нашла быстро:

— Хорошо. Давай так — я переберусь к Валентине, и ты будешь работать на всех нас. Эта дурочка все равно сидит дома, а другая при ней. А мне нужно на работу ездить, меня люди ждут, на мне столько всего завязано… В общем, ты мне нужна. Просто необходима. Платить буду, сколько скажешь. Не в моем положении капризничать, понимаю.

— А как Валентина отнесется к тому, что ты вселишься в ее дом?

— Прекрасно отнесется! — решительно завила Ника. — Пусть только попробует что-нибудь вякнуть.

На следующий день я специально приехала пораньше, чтобы видеть все своими глазами. Ника была права — слабые попытки Валечки отстоять свою независимость были подавлены немедленно, и Ника расположилась в гостевых апартаментах на втором этаже.

Между тем наступило Восьмое марта — день рекордной выручки продавцов цветов, день головной боли мужчин и завышенных ожиданий женщин. Фитнес-клуб в этот день не работал, да и в салоне бровей жизнь кипела только до полудня. Так что все три вдовы собрались наконец вместе. Ника организовала все со свойственной ей энергией — отпустила по домам обслугу, заказала еду из ресторана, включила музыку и заявила:

— Девочки, давайте праздновать! Гори оно все синим пламенем, один раз живем!

С этим трудно было не согласиться. «Девочки» согласились и вскоре сидели за одним столом, где высились горы закусок (на диету решили в это день наплевать) и шеренги бутылок (здоровый образ жизни тоже отложили до лучших времен).

Судя по несколько истеричному градусу веселья, я напугала трех граций не на шутку.

Немного стыдно, ведь я завлекла этих дур в ловушку. Мое письмо, обманчиво простое и туповатое, на самом деле содержало несколько психологических «мин-ловушек»: «Смерть идет за тобой. (Первая фраза должна была с ходу вызвать шок.) Тебе не спастись. (Безнадежность, ощущение собственной беспомощности перед всесильным и невидимым противником.) Ты заплатишь за все. (За что? Поскольку мне ничего конкретного не известно, приходится выражаться так туманно.) Мне все про тебя известно. (Ладно, у каждого есть что скрывать, и никому не хочется, чтобы интимные тайны стали достоянием всех, а при обращении в полицию избежать этого не удастся.) Ты жди, скоро приду за тобой. (Ну это чисто психологический прессинг, нагнетание ужаса.)».