С чистого листа - Татьяна Полякова

«Есть много, друг Горацио, на свете,

Что и не снилось нашим мудрецам».

Шекспир

На него все обращали внимание. Оборачивались, подолгусмотрели, многие даже останавливались. Я не стала исключением. Впрочем, необратить на него внимание было трудно. Рослый крепкий мужик стоял посредитротуара и вертел головой с совершенно потерянным видом. Он напоминал ребенка,который готов заплакать от страха и бессилия. Именно эти два чувства отчетливочитались на лице мужчины. А между тем он не выглядел человеком, которого легконапугать. Скорее наоборот. Тренированное тело, лицо с крупными резковатымичертами, такое принято называть мужественным, тяжелый подбородок и взглядисподлобья. Вот только со взглядом вышла незадача. Он резко диссонировал свнешностью мужчины, может, оттого люди и недоуменно оборачивались на него.Парень же, казалось, ни взглядов, ни людей вокруг попросту не замечал. Вертелсяна одном месте и вроде бы чего-то ждал. Или кого-то.

Наши взгляды встретились. Внезапно он шагнул ко мне, и вглазах его мелькнула то ли надежда, то ли радость узнавания. Я поспешно отвелавзгляд, мужчина нахмурился и отступил растерянно, как будто понял, чтообознался. А мне очень захотелось подойти к нему и спросить… Что? Например, ненужна ли ему помощь. Я не сомневалась, так и есть – нужна. Но тут же малодушноподумала: какое мне дело до этого парня? Он взрослый человек, и вообще… Чтозначит «вообще», я додумывать не стала и ускорила шаг, но все-таки обернулась.Мужчина стоял посреди тротуара и смотрел мне вслед. Люди вокруг спешили, обходяего, шли себе дальше, а он стоял, безвольно опустив плечи, и казался такимодиноким в толпе, что я едва не вернулась к нему, однако вместо этого вновьпоспешно отвела взгляд. «Через двадцать минут мне надо быть на работе», –напомнила я себе и зашагала к остановке. С трудом втиснулась в переполненныйтроллейбус, размышляя над своими планами на вечер, но словно заноза в головезасела мысль о мужчине, которого я только что видела, и вместе с внезапной жалостьюк нему появилось чувство стыда оттого, что я не подошла, не предложила помощь.И чем усерднее я гнала эти мысли прочь, тем настойчивее они являлись.

Выйдя из троллейбуса напротив офиса, где работала, ядосадливо чертыхнулась и шагнула по направлению к стоянке такси, намереваясьвернуться, чтобы сделать то, что, как мне теперь казалось, сделать была простообязана, но тут услышала голос Витьки Федотова. Он окликнул меня и, черезмгновение вынырнув из толпы, оказался рядом.

– Привет, – улыбнулся он и подхватил меня подруку, добавив: – Опаздываем.

Мы бегом пересекли дорогу и вскоре входили в здание офиса.

– Ты чего такая грустная? – спросил Витька уже влифте, приглядываясь ко мне. – Работой завалили? – Я пожала плечами,сообразив, что правдивый ответ, скорее всего, вызовет недоумение. – Или невыспалась? – продолжал настаивать Витька, и я ответила:

– Встретила парня возле своего дома…

– Знакомый?

– Нет. Просто парень. Потерянный какой-то…

– И чего? – так и не дождавшись внятногообъяснения, поинтересовался Витька.

– Отвяжись, – буркнула я.

– Он что, приставал к тебе?

– Нет. Выглядел как-то странно.

Витька покачал головой:

– Ну ты даешь. Мало ли странных типов встречается наулице, что, обо всех теперь думать надо? Какой-нибудь бомж или попрошайка…

Мы вышли из лифта, я кивнула, подумав при этом: «Вряд ли онбомж. Одет чисто. Хотя… джинсы ему были коротковаты. И клетчатая рубашка словнос чужого плеча».

Витька махнул мне рукой и потопал по коридору, а я вошла вкабинет, который делила с двумя девчонками. Обе уже были на своих местах. Примоем появлении коллеги повернули головы и уставились на меня с недоумением.

– Привет, – сказали дружно. – Ты чего вджинсах-то?

Я собралась ответить: «А почему бы и нет» – и тут обратилавнимание, что девчонки в нарядных платьях. Прически, праздничный макияж. А наближайшем столе огромный букет цветов. Тут я кое-что вспомнила и досадливопокачала головой:

– У шефа день рождения.

– Точно, – хмыкнула Маринка. – И вечером мыидем в ресторан.

– Совсем из головы вылетело, – покаялась я.

– Ну ты даешь… Забыть, что у нашего светлый праздник…Нет тебе прощения, Ринка.

Вообще-то меня зовут Марина, но так вышло, что кабинет яделю с двумя обладательницами этого редкого имени. Три Марины все-таки слишком,оттого Марина Гальцева, как сторожил, осталась Мариной, меня сократили до Рины,а Маринку Петрову звали по фамилии. К имени Рина я за четыре месяца так успелапривыкнуть, точно получила его при рождении. Поначалу я малость комплексовала,не из-за себя, из-за Петровой. Однако Петрова, рослая девица с мальчишескойфигурой и зычным голосом, заявила с усмешкой: «Да мне по фигу, как меня зовут»,и я в конце концов успокоилась.

– Шеф уже здесь? – спросила я, устраиваясь застолом.

– Пока не явился. Может, метнешься домой,переоденешься?

– В обед съезжу.

– Ринка у нас и в джинсах красотка хоть куда, –заметила Петрова и громко засмеялась.

– Кто спорит, – хмыкнула Маринка. – Но шефобещал праздник, мы должны проникнуться и соответствовать…

В этот момент дверь распахнулась, в комнату заглянула ОльгаЛеонидовна, наш бухгалтер, и затараторила:

– Шеф приехал. Все на торжественную линейку.

Мы заспешили в коридор. Двадцать три сотрудника выстроилисьтам со счастливыми лицами, Маринка держала в руках букет, а Витька – подароквнушительных размеров в оранжевой блестящей упаковке. Когда шеф вышел из лифта,мы дружно запели «Хеппи бёсдэй ту ю…», а я постаралась укрыться за своиминарядными коллегами, дабы не портить общий вид.

Шеф, улыбаясь, расцеловался с дамами, пожал руки мужикам ивскоре скрылся в своем кабинете вместе с букетом и подарком, напомнив, что в18.00 мы идем в ресторан.

– Все-таки он душка, – пробасила Петрова, плюхаясьна стул.

– Ага, – кивнула Маринка. – И до сих пор неженат. – Тут обе уставились на меня.

– И чего? – спросила я с усмешкой.

– Всем известно, что он к тебе неровно дышит, а ты,свинтус неблагодарный, про его день рождения забыла.